Шрифт:
Закладка:
— Получишь свой процент, — буркнул он Саттару, собиравшему инструменты…
Вечером, отдыхая в своей комнате, Полозов раздумывал. Доллары, золото, камни — все собирал покойный Котеиев. Виктор Иванович зябко передернул плечами, представив себе, как еще живого, но находящегося без сознания Михаила Павловича замуровали в бетонный раствор.
Наследником покойного стали Куров и его команда. Хомчик ничего о них не сможет рассказать, впрочем, как и Лушин, — все проверено, и осечки не произойдет. Оставшихся после провала дела Котенева предпринимателей возьмет под свою руку Сергей Владимирович. Конечно, милиционеры там порезвятся, разломают отлаженный механизм бизнеса, разорвут связи предпринимателей с поставщиками и сбытчиками, многих посадят на скамью подсудимых. А все из-за чего — из-за глупости, из-за вшивого придурка, сколотившего банду и решившего взять свой банчок в игре сильных. Как же он не к месту вылез со своими инициативами, уголовник проклятый! Спутал карты, поломал планы, а как было бы славно оставить дело в руках Мишки и постоянно сосать с него деньги, вкладывая новые средства и имея приличные девиденды.
Теперь фирма Михаила больше не существует — уцелевшие обломки поглотят другие, а ценности пойдут в кассу сильного. Таковы правила игры — переспи ночь с бедой и встречай новый день!
Сняв трубку телефона, Виктор Иванович набрал местный номер.
— Джума Юнусович? Это я, привет.
— Салам, — ответил ему знакомый гортанный голос.
— Хочу завтра улететь, дела закопчены. Осталось не многое. Поможешь?
— Обязательно, — заверил Джума. — Как тебе у нас?
— Нормально. Проследи, чтобы завтра не задержались с отправкой.
— Хоп! — и короткие гудки в трубке…
* * *
Ближе к полудню следующего дня в ворота усадьбы Саттара втиснулся грузовик с краном. Сам хозяин, стоя во дворе, отсчитал водителю деньги и попросил:
— Сбрось, дорогой, где-нибудь эти блоки, — сухая рука Саттара показала на громоздившиеся в углу бетонные параллелепипеды.
— Одни расходы, слушай! Хотел строиться, да не пригодились, а теперь мешают. Лучше отвези туда, где дорожная стройка. Пусть пригодятся людям. Неудобно, понимаешь, — понизив голос, он взял водителя под руку и заглянул ему в глаза, — я старый человек, за деньги их мне достали, а если все увидят, скажут Саттар совести лишился и ума, то покупает, то выбрасывает…
— Сделаем, — успокоил его водитель и, забравшись в кабину, развернул стрелу крана.
Двое мужчин в грязных тренировочных костюмах помогли зацепить крюк крана за толстую стальную скобу, вмурованную в бетон, и первый блок, покачиваясь в воздухе, поплыл к кузову. За ним последовал второй, третий, четвертый… Теперь уже никто не мог бы с точностью сказать — даже сам хозяин и его верные слуги, — в каком из блоков лежит Лука, а в каком Котенев.
— Спасибо тебе, спасибо, — провожая выезжавшую со двора машину, кланялся и благодарил Саттар.
Водитель вырулил на дорогу и погнал к окраине. Через полчаса пути машина притормозила у заброшенной стройки. Надев рукавицы, водитель развернул стрелу крана и зацепил крюк за скобу первого блока. Заскрипели тросы лебедки, блок закачался в воздухе и рухнул в бурьян. За ним последовали остальные.
Здесь, никому не видимые под слоем бетона, нашли свой последний приют Михаил Котенев и Лука Александриди, бывшие еще совсем недавно частичками воспетой Полозовым системы, но отторгнутые ею за ненадобностью и уничтоженные, чтобы сохранить самое себя…
* * *
— Скоро придет машина, — укладывая вещи, сказал Саттару собравшийся уезжать Виктор Иванович.
— Добрый путь, — поклонился хозяин, открывая перед гостем дверь. — Не надо беспокоиться, чемодан отнесут.
— Ты всем доволен? — спускаясь по лестнице, приостановился Полозов. — Может быть, что-нибудь не так? Ты скажи, мы все-таки старые друзья.
— Все хорошо, все, — заулыбался Саттар.
— Тогда по рюмочке на прощание, — вытянул из заднего кармана брюк плоскую фляжку Виктор Иванович. — Так сказать, посошок на дорожку, по нашему обычаю.
— Я сейчас принесу приборы, — сделал движение хозяин, но гость удержал его:
— Не надо, выпьем из колпачка, по-походному. Ну!
Налив в колпачок фляжки коньяк, он протянул его Саттару. Тот принял и выпил, полез за сигаретами. Виктор Иванович запрокинул горлышко фляжки над широко открытым ртом. Обтерев губы ладонью, усмехнулся:
— Прости, иногда хочется нервы успокоить.
Хозяин понимающе кивнул и щелкнул зажигалкой, прикуривая сигарету. Спустились во двор, где уже ждала белая «Волга». Один из неразговорчивых мужчин уложил чемодан Полозова в багажник. Шофер открыл дверцу.
— Прощай, Саттар, — прижал старика к груди Виктор Иванович.
— Счастливого пути.
Усевшись на заднее сиденье и положив на колени «дипломат» Котенева, Полозов помахал рукой, и машина выехала за ворота.
Вернувшись к себе, Саттар достал новую сигарету, вставил ее в мундштук, и, прикурив, открыл окно. Когда он повернулся, чтобы направиться к сундуку и еще раз полюбоваться полученными от гостя ценностями — так и манил жемчуг, стояли перед глазами желто-красноватые кругляши золотых монет царской чеканки, — желудок вдруг пронзила острая боль. Старик согнулся, выронив мундштук и прижав ладони к животу. Боль не проходила, внутри словно жгло каленым железом.
— Шакал! — просипел Саттар, падая на колени. «Вот почему он пил из горлышка», — мелькнуло в туманящемся сознании.
С усилием добравшись до телефона, он снял трубку и непослушным, негнущимся пальцем едва попадая в дырки диска, набрал номер милиции — пусть он умрет, но этот шакал и его компания тоже не будут жить.
— Слушаю, дежурный…
Фамилии дежурного Саттар не услышал. Новый приступ дикой боли скрутил его и бросил на ковер. Изо рта старика хлынула темная кровь.
— Алло! Кто звонит? — понапрасну вопрошал голос в трубке, а потом раздались короткие гудки.
Вытянувшийся, как-будто ставший больше ростом, сухонький Саттар с перемазанным кровью лицом лежал на ковре.
Открылась дверь, и, неслышно ступая, в комнату вошел один из мужчин в спортивном костюме. Аккуратно загасив сигарету, упавшую рядом с покойным, он нажал на рычаг телефонного аппарата и, дождавшись гудка, набрал номер.
— Джума Юнусович? — услышав гортанный голос на том конце провода, уточнил он. — Случилось большое несчастье. Старый Саттар почувствовал себя плохо и умер.
— Это для всех нас большая потеря, — вздохнул Джума и, помолчав, распорядился: — Надо все сделать, как положено. То, что оставил ему гость, вечером привезете ко мне.
Положив трубку, мужчина обошел лежавшего на ковре Саттара и спустился вниз. Открыл дверь комнаты, в которой занимались стряпней женщины, он сказал:
— Старый хозяин умер. Вы можете оставаться жить в этом доме. Скоро тут будет новый хозяин…
* * *
Еще издали завидев взбирающийся по горному серпантину грузовик с краном, один из мужчин откинул клеенчатый фартук на коляске мотоцикла и достал из нее белый шлем инспектора ГАИ, жезл и куртку
