переносил лагерь. И никто из нас не пострадал, а деньги всем удалось получить. Поэтому я взяла чек, полагая, что легко заберу деньги, вернувшись в Селфорд, но сэр Бэзил обманул нас всех, и я узнала, что на моем счете ничего нет. Вот почему я дура и заслуживаю нищеты за то, что не взяла серебро, которое мне предлагали.

Теперь я понял, откуда взялись четырнадцать тысяч империалов – сэр Бэзил обманул и ограбил своих людей. Следовало признать, что он был целиком и полностью лишен принципов.

– Сэр Бэзил заплатил за свои преступления, – сказал я. – Он и Хазелтон мертвы.

– Ха! – удивленно сказала она, но в целом мои слова не принесли ей удовлетворения. – Как они умерли? Их поймало ополчение Стейна?

Я рассказал ей, что атаман умер от собственного кинжала, а Хазелтона повесили. На случай, если она все еще хранила верность сэру Бэзилу, я не стал рассказывать о своем участии в его смерти.

– Возможно, тебе все же повезло, – сказал я.

Она бросила на меня мрачный взгляд и под продолжавшимся холодным дождем указала в сторону кухни, где печальные призраки подгнившей репы и баранины лежали на столе, перед тем как отправиться в котел.

– Разве я похожа на человека, которому повезло? – спросила она.

– Однако тебе повезло больше, чем жертвам сэра Бэзила, – заметил я.

– Все дело в его кровожадном ноже, – сказала она. – Он действовал на разум Бэзила, отнимая его.

Получалось, что Доринда считала: споры сэра Бэзила с соседями, его тщеславие, жадность и мстительность не имели отношения к тому, что он оказался преступником – всему причиной стало обладание проклятым кинжалом.

У меня не было по данному вопросу определенного мнения, но я радовался, что никогда не обладал таким оружием. Мне вполне хватало того, что я страдал от преследовавшего меня проклятия в образе нимфы.

Так или иначе, но мое письмо вернулось к предмету, который занимает мои мысли, я постоянно думаю о Леди холодных вод. Однако я не исключаю, что сейчас я неуязвим, поскольку во время нашей последней встречи она заявила, что ее месть не последует за мной в гущу сражений, ведь на войне и так полно опасностей, а я буду глупцом, если стану в ней участвовать. Поэтому у меня складывается впечатление, что я как член отряда Уттербака свободен от нее, а присутствие вооруженных солдат спасет от мести Стейна. Мне остается лишь каким-то образом пережить предстоящие битвы.

Пожалуй, я изложил все новости, а потому заканчиваю письмо. Рано или поздно мы вернемся в Селфорд, а там сядем на корабль, следующий в Лонгфирт, и я надеюсь, что сумею где-нибудь тебя отыскать, чтобы провести в твоей компании один или два приятных вечера, пока не загремят пушки.

Остаюсь, как и всегда, твоим неподчиненным слугой.

(Кстати, слово «неподчиненный» я выдумал сам.)

К.

* * *

Мне было не суждено встретить Кевина в Селфорде – он отправился в Этельбайт, чтобы проследить за строительством полубаркаса взамен одного из утраченных после нападения корсаров. Теперь у него появились для этого деньги: призовой суд принял решение передать нам «Леди Терну» вместе с ее грузом. Корабль уже взял в аренду военно-морской флот, и теперь портовые рабочие готовили его к выходу в море. Груз пряностей удалось очень быстро продать, и Корона оказалась вполне довольна своей комиссией в двадцать процентов. Мы разделили деньги: моя доля по большей части отправилась в банки, хотя я потратил кое-что на вещи, чтобы обеспечить себе удобства в предстоявшем путешествии. Кроме того, я вложил кое-какие средства, купив с большой скидкой долговые обязательства Короны. Так как Генеральные Штаты уже собирались и проголосовали за новые налоги, я пришел к выводу, что правительство станет платежеспособным в ближайший год.

«Король Стилвелл» оставался в порту Иннисмора, дожидаясь решения суда. Ремонт кормы продвигался довольно успешно, а королевский герб, украшавший транец, Кевин преподнес королеве как военный трофей.

Между тем в городе обсуждали последнюю новость: молодая королева Лорел, считавшаяся пленницей Клейборна, родила мальчика, и узурпатор короновал ребенка как Эмелина Шестого, а сам назвал себя регентом. Правительство королевы Берлауды, конечно, объявило его действия обманом. Тем не менее у меня сложилось впечатление, что город очень жалел Лорел и ребенка, хотя жители столицы выражали свое сочувствие весьма сдержанно, ведь в противном случае говоривший мог предстать перед Королевским судом.

Отряду Уттербака пришлось десять дней ждать в Селфорде, прежде чем отправиться в море, и я решил навестить друзей.

Раундсилверов не оказалось в городе – сестра ее светлости собиралась рожать в семейном поместье Ратерс-Гоут, и они отправились туда, чтобы присутствовать при этом важном событии. Я прошел мимо Дома Аллингхэм, рассчитывая, что Амалия осталась там после ссылки мужа, но она и Стейн покинули город, и грузчики переносили в особняк мебель гордых новых хозяев, самодовольного буржуа и его пухлой жены. Я спросил одного из слуг, родила ли Амалия, но он ничего не знал.

Я исключительно осторожно перемещался по городу, но не следовало забывать, что я покинул его как сын мясника, а вернулся солдатом в доспехах, с мечом на боку и плюмажем на шляпе. Наемный убийца или ночной разбойник могли посчитать меня слишком опасным противником. Кроме того, в городе находилось великое множество солдат, и я не сомневался, что они окажут мне помощь, если на меня нападут, поэтому старался ходить по людным улицам.

Я остановился в доме Венлоков вместе с лордом Уттербаком, но почти не видел его, так как он постоянно наносил визиты лордам и капитанам из высших армейских кругов. Я последовал его примеру, но на своем уровне и весело проводил время с пушкарями или в Гильдии мясников, а также с театральной труппой Блэквелла.

Однажды нас посетила королева, и мы вместе с другими отрядами устроили парад на Поле Мавортис, к востоку от города. Королева наблюдала парад из своей кареты с красивым послом из Лоретто. Принцесса Флория сидела в карете со своей матерью. Я сомневаюсь, что они меня узнали, когда я проехал мимо на благородной и норовистой Акуле, хотя я изящно отсалютовал им мечом.

Затем мы взошли на палубу корабля вместе с лошадьми и конюхами – корабль специально подготовили для перевозки кавалерии. Прибыл мой «Морской падуб», но ему предстояло перевозить другие отряды, решившие отправиться на войну, хотя их участия, строго говоря, не требовалось. Отряды являлись ополчением для защиты Селфорда, а не далеких экспедиций, но их командиры мечтали о славе не меньше, чем другие, и после нескольких замечательных речей и незначительных