Нона махнула Клере и послала Ару за ней по пятам.

Через минуту все четверо собрались в укрытии у входа в туннель, который вел вниз, в Тень.

— Справишься? — спросила Клера.

— Справлюсь, — проворчала Ара. — А теперь заткнись. — Она стояла на коленях, лицом к замку. Гесса потратила несколько часов, пытаясь научить ее нить-трюку с замками.

— Но у Тени другой замок! — запротестовала Ара, когда наконец-то открыла замок кладовки в прихожей дормитория.

— Ты упускаешь самое главное! — Гесса вскинула руки и чуть не потеряла костыль. — Один замок, другой замок, сложный или простой, запоры или защелки... все они либо заперты, либо не заперты. Тебе нужно просто найти нить замка и потянуть за нее.

— Как эта?

— Это нить дуба, из которого сделаны доски.

— Эта?

— Ты только что повернула один из анкерных винтов...

На ледяном ветру и в темноте потянуть за нитку замка оказалось не легче, чем в дорме.

— Поторопись! — Клера нетерпеливо топнула ногой.

— Заткнись! — Ара прильнула глазом к замочной скважине, словно таким образом ей легче было раскрыть секрет замка.

В поле зрения появилась Рули, катившая бочку по открытому плато между Башней Академии и входом в подземелье. В какой-то момент ветер чуть не украл бочку у нее. Нона представила себе, как Рули гонится за бочкой, а лед-ветер швыряет ее через край к виноградникам далеко внизу.

— Если мы и дальше будем здесь торчать, то встретимся с Йишт. — Клера обхватила себя руками, пока Ара продолжала возиться с замком.

— У нее есть туннель вниз от ее комнаты. Я в этом уверена. Это единственное, что имеет смысл. — Нона вцепилась в ледяные прутья ворот, чувствуя себя все более уязвимой с каждой секундой, проведенной на открытом месте.

Рули прибыла с бочкой, которая давала некоторое укрытие от ветра.

— Она не могла оттуда копать. Кто-нибудь должен был ее услышать.

Нона пожала плечами:

— Это единственный путь. Должно быть, она изучала маршрут, по которому пришла я, но не дошла до конца. — Йишт жила в комнате в гостевом крыле, примыкающем к Залу Сердца. По расчетам Ноны, туннель, ведущий из пещеры Тени, должен был проходить под залом. Она всегда была рада, что Йишт не позволили исполнять роль телохранительницы Зоул, ночуя с ними в Сером дормитории, но, возможно, было бы лучше, если бы позволили.

— Тебе придется взорвать его, Нона! — сказала Клера.

— Взорви его, — согласилась Рули, дуя на ладони.

— Я взорву тебя, если ты не ЗАТКНЕШЬСЯ! — Голос Ары звучал не так безмятежно, как должен был.

— Кажется, кто-то идет, — сказала Клера, глядя на темное открытое плато на востоке.

щелчок

Ара встала и толкнула ворота.

— Бочку внутрь, быстро!

Через несколько мгновений ворота снова закрыли, изнутри подперев их бочкой.

— Она там не останется, — сказала Нона, тыча пальцем в бочку. — Сильный порыв ветра швырнет ее вслед за нами вниз по лестнице.

— Ну, мы вряд ли можем оставить кого-то, чтобы держать ее. Нам всем нужно будет тащить Йишт. — Ара ткнула в бочку и нахмурилась, когда та закачалась. Треть основания нависала над первой ступенькой.

— Для того, чтобы справиться с Йишт, нам не нужны все четверо. — Нона похлопала по бугорку, торчащему из-под рясы — там находилась тыква Клеры с бескостным, сваренным из кот-травы. — Я займу позицию и подожду ее. Когда все будет кончено, я вернусь за вами, чтобы вы помогли мне ее тащить. — Не дожидаясь ответа, она выхватила фонарь из рук Клеры и поспешила вниз по лестнице.

— Будь осторожна! — крикнула ей вслед Клера. — Если ты разобьешь тыкву, когда будешь протискиваться, то пробудешь там какое-то время!

Ноне потребовалось около четверти часа, чтобы добраться до раскопок Йишт от расщелины в главном туннеле, которую она нашла во время своего первого исследования. Но ей показалось, что прошла четверть жизни. Осторожно двигаясь по узким проходам, пробираясь через самую узкую часть расщелины и извиваясь вдоль тонкого соединительного туннеля в конце, она каждое мгновение ожидала, что услышит глухой треск, тыква сдастся давлению и напиток из кот-травы начнет стекать по ноге. Если жертва его выпивала, эффект был почти мгновенным — каждая мышца быстро расслаблялась до такой степени, что человек не мог даже поднять палец. Главное, чтобы жертва не проглотила язык и не задохнулась. Они очень тщательно уложили Гессу, в соответствии с уроками Отравительницы, чтобы обеспечить ее безопасность.

Когда напиток всасывался через кожу, эффект был медленнее и варьировался в зависимости от того, какая часть тела принимала дозу. План Ноны состоял в том, чтобы выплеснуть содержимое тыквы в лицо Йишт и убежать. Бескостный расправится с ней довольно быстро. Если повезет, она тоже проглотит немного и пойдет ко дну еще быстрее.

Нона ждала у входа в узкий соединительный туннель, фонарь висел у нее за спиной на веревке. Она следила за любым проблеском света или намеком на звук. Ничего. Но она все равно ждала. На уроке Меча, после того как Йишт в одиночку свалила всех одноклассниц Ноны, кроме Зоул, Сестра Сало прокомментировала это представление.

«Хороший боец живет настоящим, но видит будущее. Чем лучше боец, тем дальше он видит. Каждый может развить в себе этот природный талант, который дал ему Предок. Однако, некоторые марджалы имеют неестественный талант к этому. Вполне достаточно видеть на пять ударов сердца в будущее, чтобы компенсировать любую скорость хунска».

Поразмыслив, Нона поняла, что Йишт заранее предвидела каждое движение, направленное против нее. Но был ли это опыт или нечто большее?

Она притянула к себе фонарь и спрыгнула на пол большого туннеля. Ничтожный сдвиг колпака фонаря дал достаточно света, чтобы осветить темный вход в раскопки Йишт. Нона чувствовала, как сила корабль-сердца пульсирует в ее костях, поет в ее крови, заставляет каждый волосок встать на дыбы. Она чувствовала, что в силах сделать все. Стоило только захотеть, и ноги оторвутся от пола, она была в этом уверена.

Нона двинулась вперед, жужжа энергией, но твердо стоя ногами на камне. Йишт прорезала в известняке узкую щель, достаточно высокую, чтобы стоять в ней и размахивать киркой. Щель вела полого вверх на двадцать ярдов: невероятное продвижение, которое заставило челюсть Нону отвиснуть. В некоторых местах стены были испещрены отметинами от кирки, в других казались странно расплавленными, как в той вертикальной шахте, которая, как подозревала Нона, вела в спальню Йишт.

На торце воздух, казалось, пульсировал вместе с пульсом корабль-сердца. Собственное сердце Ноны замедлилось, чтобы соответствовать темпу. Она закрыла глаза, и перед ней открылся Путь, широкий, как река, слишком яркий, чтобы смотреть на него, и слишком яркий, чтобы отвести взгляд.