их фотоснимки. Приборы эти мы развезли на достаточное расстояние друг от друга, и специалисты очень точно нам рассчитали, что линии, проведенные через продольные оси зерен, перекрещивались на Паутоо. Тогда я вылетел в Пога. Оттуда мы снарядили экспедиции вот на эти острова. — Асквит развернул перед нами географическую карту и продолжал: — Золотая Ладья находилась в Пога, один из сделанных нами приборов — на острове Биу, а второй — на самой западной оконечности Сеунора, на мысе Теригес. Все три «компаса» указывали на Макими.

— Указывали?

— Указывают и сейчас. Я регулярно получаю сведения от своих наблюдателей. Мне удалось запеленговать Сиреневый Кристалл, и теперь, обладая приборами, я могу следить за ним с достаточной точностью. Это доказательно, господа?

— Несколько минут тому назад, господин Асквит, вы утверждали, что кристалл якобы находится в Паутоанском университете, — уточнил Мурзаров, — теперь вы говорите о Макими. Макими, как известно, очень большой город.

— Вот, вот, — быстро подхватил Асквит, — я к этому и веду. Если вы продолжаете утверждать, что не обладаете Сиреневым Кристаллом, давайте засечем, где же именно он находится. В этом, по-моему, должны быть заинтересованы все исследователи, работающие над силициевой проблемой. Господа, я готов в любое время доставить из Пога в Макими все три приспособления и немедленно начать разведку. Я убежден: мы найдем кристалл, если вы его не накроете колпаком из чистейшего кремния.

Это было уже слишком, но нам пришлось принять от Асквита и эту пилюлю. Положение у нас было отвратительным. Не верить Асквиту мы не могли: он, кажется, и в самом деле готов был продемонстрировать свои приборы. Однако и мы недоумевали, откуда мог взяться в Макими Сиреневый Кристалл. Теперь мы больше всего боялись, как бы не перестали работать его лодочки. В этом случае была бы задета честь университета, Асквит раззвонил бы о похищении Сиреневого Кристалла и… В общем было противно. Можно было, конечно, пренебречь мнением Асквита, но, признаться, нас стала привлекать перспектива найти Сиреневый Кристалл, коль скоро он мог оказаться в Макими.

Вызов Асквита был принят, и начались переговоры о том, как именно провести эксперимент, как начать хлопоты по поводу разрешения на допуск асквитовских групп в столицу Восточного Паутоо. Доктор Ямш уладил все необходимые формальности довольно быстро, и мы приступили к проверке доводов Асквита.

Все три прибора Асквит привез в Макими, их расставили на окраинах города, и начались замеры. В каждой из трех групп находились люди Асквита, сотрудники нашей лаборатории и ученые, так сказать, нейтральных стран. По обоюдному согласию прессу решено было пока не приглашать.

Вычисления были сделаны опытными геодезистами быстро, и мы убедились: приборы точнейшим образом показывали на Паутоанский университет. Решение перенести приборы на территорию университета возникло сразу же, как только мы убедились в правильности замеров. В этот же день наблюдательные точки перенесли, замеры сделали и к вечеру стало очевидным: приборы точнейшим образом показывали на нашу лабораторию.

Мы во второй раз собрались для беседы с Асквитом за круглым столом в холле нашего «силициевого клуба». Началось совещание, напоминавшее дипломатические переговоры о том, как организовать «контроль без шпионажа». В роли наиболее непримиримого дипломата неизменно выступал профессор Мурзаров. Обсуждение затягивалось, переговоры становились томительными, обстановка делалась нервозной. Никому из нас, зная, что в университете нет и не было Сиреневого Кристалла, не хотелось соглашаться с предложениями Асквита, которые представлялись нам унизительными, а Асквит посмеивался, давая понять, что и нас уличил в поступках неблаговидных. Это злило все больше и больше. Даже доктор Ямш, человек сдержанный и находчивый, всегда отменно вежливый и сообразительный, никак не мог предложить что-то такое, что решило бы вопрос и, самое главное, позволило бы сохранить достоинство университета. Все устали, всем надоела эта процедура до чертиков, но откладывать решение до следующего дня было невозможно, так как могли возникнуть неприятные для нас подозрения.

Большие часы в холле пробили одиннадцать, и в это время с наблюдательных постов, на которых находились приборы Асквита и Золотая Ладья, сообщили, что все приборы вдруг засуетились. Совещание прервалось, начали производить новые наблюдения, подсчеты.

Лодочки уже не указывали на нашу лабораторию.

— Прелестно, господа, — теперь Асквит не улыбался, в его узких темных глазах поблескивали злорадные огоньки. — Кажется, вы добились своего. Пока мы здесь совещались, кто-то из ваших сотрудников вывез кристалл из университета.

— Господин Асквит! — доктор Ямш встал из-за стола, и мы не узнали всегда добродушного ректора. — Я считаю ваше заявление оскорбительным. Все сотрудники лаборатории налицо, за исключением Севены и Ару, которые сегодня работают на аппаратуре, находящейся в технологическом институте Макими.

— Прошу простить меня, господин ректор, — спокойно поднялся со своего места Асквит. — Я был очень далек от того, чтобы высказать в чей-либо адрес что бы то ни было обидное, а тем более оскорбительное. Я только констатировал факт. Посудите сами, приборы уже указывают не на лабораторию, как это было час тому назад. Все три, подчеркиваю. Это говорит о том, что предмет нашего наблюдения, то есть Сиреневый Кристалл, удаляется от вашей лаборатории с довольно большой скоростью. Может быть, кто-нибудь из присутствующих здесь предложит какое-либо другое объяснение этому явлению?

Никто из нас предложить ничего другого не мог.

Утром, плохо отдохнувшие, больше обычного возбужденные, мы снова собрались на этот раз уже в кабинете ректора. Замеры были проделаны еще раз, еще раз произведены расчеты — все три лодочки указывали на Австралию.

Совещание, как и накануне, было довольно тягостным и бесплодным до тех пор, пока Мурзаров, как человек самый бдительный из нас, не предложил проверить, какие самолеты ушли вчера вечером в направлении Австралии. Все поняли, что это выход из создавшегося положения, легче вздохнули. Проверку произвели быстро. Накануне в 22:35 в регулярный рейс Макими — Мельбурн вылетел большой лайнер. На борту его находилось тридцать шесть пассажиров.

Доктор Ямш еще дозванивался в аэропорт, стараясь выяснить, кто именно числился в списках вылетевших в Австралию, когда в кабинет вошел секретарь и подал ему записку. Ректор прочел записку, положил трубку на аппарат и обратился к собравшимся:

— Мне сейчас сообщили, что следственным органам выдан ордер на арест сотрудника лаборатории Юсгора лаборанта Ару, обвиняемого в хищении из университета силициевой плазмы и в преступной связи с контрабандистом Баокаром.

Не трудно было заметить, как изменился в лице Асквит. Нельзя сказать, что эта новость оставила спокойным кого-либо из нас. Ару мы верили, с ним начали работу, и вот теперь…

Ару значился в списках пассажиров, накануне вылетевших из Макими в Австралию. Приборы Асквита, видимо, и в самом деле работали превосходно, коль скоро