Кука таким же надежным, как и Банк Англии. На следующий день после его банкротства за несколько часов обвалился весь рынок. Вскоре остановились заводы. В больших городах выстроились печальные очереди безработных в ожидании куска хлеба. В 1874 году произошло шесть тысяч банкротств, в 1875-м — восемь тысяч, в 1876 году — девять тысяч. Росло число самоубийств. Недоверие становилось коллективным неврозом. За ферму в сто акров нельзя было выручить и сотни долларов. Кризис еще продолжался, когда в 1876 году подошло время новых президентских выборов. Они тоже проходили в атмосфере всеобщего недовольства. Вся страна, и не без оснований, требовала реформ. Закончилось время легких выборов, направленных против Юга, когда было достаточно поднять на щит «окровавленную рубашку».

V. Злоупотребления и беспорядки

1. Среди тех, кто выражал недовольство паникой 1873 года, больше всего, наверное, было фермеров. Надо признать — у них были на то веские основания. Правительство раздавало национальное достояние спекулянтам. Как могли фермеры не негодовать, видя, что бедные поселенцы платят, пусть даже немного, со своих скудных земельных наделов, тогда как железнодорожные магнаты получают целые королевства, не потратив ни цента? Эти грандиозные подарки сводили на нет количество свободных земель. В районе Великих равнин новые фермеры должны были заниматься сельским хозяйством на экспорт. Но они соперничали с недорогими европейскими рынками и были ограничены высокими тарифами, транспортными расходами и налогами. Их интересы сильно расходились с интересами промышленников или банкиров. Фермерам требовались «дешевые деньги», низкие цены на транспорт, доступные коммунальные услуги и отсутствие посредников. Вначале казалось, что железные дороги помогают фермерам: они подходят к городским центрам, позволяя отправлять продукцию на далекие расстояния. Но позже финансовые скандалы, манипуляции с тарифами и разорение держателей облигаций, наоборот, создали сильный антагонизм между фермами и железной дорогой.

2. В 1867 году одному человеку пришла в голову мысль, что для того, чтобы защитить фермеров, необходимо их объединить. Это был федеральный чиновник по имени Келли, который проводил инспекцию на Юге и наблюдал бедственное положение фермеров и их интеллектуальную изоляцию. Он решил создать тайный орден фермеров, нечто наподобие франкмасонов, который назвал Grange[79] — орден Грейнджа. В принципе, такие организации должны были быть в каждом штате, но, чтобы начать это движение, требовались деньги, а Келли даже не мог купить почтовые марки. Если какая-то политическая партия и была основана на «платформе нищеты» — то именно эта. Однако в большинстве штатов ему удалось повлиять на выбор кандидатов в местные законодательные органы. Он начал борьбу с железными дорогами, которая в целом оказалась успешной, и добился более разумных цен. После паники 1873 года это движение частично уступило место гринбекерам, требовавшим поддержки бумажных денег. Такова была естественная реакция фермеров-должников против своих кредиторов. Когда покупательная способность доллара падает, растет стоимость пшеницы и снижается процент по кредиту. На президентских выборах 1876 года гринбекеры сформировали независимую партию и во многих штатах сумели внести смятение в ряды старых партий. Один республиканец из Индианы писал: «Достаточно кампании „Окровавленная рубашка“ и избирательных фондов — и Индиана наша… Кампания по финансовым вопросам и отсутствие субсидий — и мы побеждены».

Банковская паника 1873 годa. Гравюра. 1873

Фермеры-пионеры в Небраске. Фото. 1888

3. Эти выборы 1876 года были одними из самых странных в истории страны. Казалось, что кандидатом от республиканцев должен выступать Блейн — политик, славящийся своей доброжелательностью, магнетизмом и обезоруживающей манерой общения. Блейн прибыл на съезд, имея в запасе такое количество голосов, что не сомневался в своем выдвижении. Но оппоненты вспомнили старые скандалы: за Блейном водились некоторые грешки. Нельзя сказать, что он был нечестен в прямом смысле этого слова, но к денежным вопросам он относился с великолепным пренебрежением. Ему, как Панургу, была известна тысяча способов, как их потратить, и всего несколько, и не совсем легальных, как их заработать. Более того, ему не повезло и накануне съезда с ним приключился солнечный удар. Пошли слухи, что он умер; это оказало ему дурную услугу, и партия выдвинула губернатора Огайо Ратерфорда Б. Хейса, весьма уважаемого бывшего генерала с окладистой бородой, который хотел бы, чтобы граждане вели себя как дисциплинированные солдаты, и горевал, что они действуют неразумно. Демократы выискали еще одну чистую душу, губернатора Нью-Йорка Тилдена. В тот год честность вышла на первое место. Но ниточки все же оставались в руках у дьявола. Хотя Блейн и не был выбран, именно он навязал Республиканской партии тему кампании: «Эмансипация негров», и лозунг: Vote as you shot (Голосуй, как стреляешь). Блейн все еще верил в эффективность действия «окровавленной рубашки». Выборы на Юге прошли весьма беспорядочно, случалось насилие, фальсификации и неразбериха. Для избрания необходимо было сто восемьдесят пять голосов. Когда стало известно, что демократ Тилден набрал сто восемьдесят четыре, решили, что он — президент. Но результаты четырех штатов: Флориды, Луизианы, Южной Каролины и Орегона — были оспорены. В конгрессе начались долгие дебаты.

Заседание ордена Грейнджа. 1873

Джеймс Блейн, кандидат от республиканцев на выборах. Фото Мэтью Брейди. 1876

4. Отделения контроля за выборами в Луизиане и Флориде были республиканскими. Они получили от партии весьма заманчивые обещания и под разными предлогами — столь же хитроумными, сколь и обманными, — уничтожили достаточное количество бюллетеней, чтобы эти два штата смогли выдвинуть Хейса. Демократы выступили с решительным протестом. В соответствии с законом и здравым смыслом избранным президентом должны были бы провозгласить Тилдена. Но республиканцы имели многолетний опыт сотрудничества с машиной власти. Они продемонстрировали неиссякаемую энергию и полное отсутствие угрызений совести, что, в сочетании с общей неразберихой, превратило их поражение в победу. Поскольку Конституция не предусматривала подобной ситуации, конгресс принял закон и создал избирательную комиссию, в состав которой вошла половина членов конгресса из числа демократов и половина — из числа республиканцев, а также четыре члена Верховного суда: два республиканца и два демократа. Четверым судьям предстояло назвать пятого, и он один должен был определить судьбу решения. Сначала они выдвинули кандидатуру независимого судьи, но того избрали сенатором от Иллинойса, и он отказался участвовать в заседаниях. Его заменил судья-республиканец Брэдли, и республиканцы, получив таким образом большинство в комиссии, забрали себе большинство голосов с цинизмом, вознаградившим их успехом. Решение было принято 2 марта. И очень вовремя. Через два дня должна была состояться инаугурация президента. Хейс признал фальсифицированную победу, испытывая все же муки совести. Он задавался вопросом, действительно ли его избрали.

Выборы 1876 года: «Конечно, он хочет проголосовать за демократов». Карикатура