Второй же полицейский подозрительно косился на них, и это было верным доказательством того, что полицейские появились здесь далеко не случайно. Он ничего не сказал, но Михаэль знал, что, как только они отойдут, тот немедленно передаст о них сообщение по связи.

- Ничего не поделаешь, а вам спасибо, - сказал отец и повернулся уходить. - Идёмте, мальчики, надо спешить.

Они отправились в ту сторону, куда указал полицейский, пока не очутились за поворотом. Отец остановился, подал знак не шевелиться, а сам осторожно выглянул из-за угла.

- Они за нами не следят, - сказал он. - Но это ничего не значит. Что-то здесь есть подозрительное. Обычно станции метро не закрывают только оттого, что какой-нибудь истеричке что-то примерещилось.

- Может, нам просто устранить этих двоих? - предложил Хендрик.

- Вряд ли я сумею, - улыбнулся отец. - И потом, здесь так не делается. К тому же их быстро хватятся, и тогда нам не миновать неприятностей.

- А если сделать, как предложил полицейский? - спросил Михаэль. - Если тут правда только два километра, мы могли бы пройти сюда под землёй по туннелю метро.

- Ну конечно, - с сарказмом ответил отец. - А они спокойно будут смотреть, как мы втроём спрыгнем на рельсы и зашагаем в туннель, да? Нет, попробуем через вокзал.

Они подошли к заброшенному зданию с обратной стороны. Для этого им пришлось сделать крюк минут на двадцать, но Михаэль с отцом подозревали, что оба полицейских все ещё здесь и, возможно, не одни. И их осторожность не оказалась лишней. Когда они уже подходили к стеклянным дверям, отец вдруг отпрянул назад, и вскоре из-за угла показался полицейский. Они вжались в тень и ждали, когда он пройдёт. Терпение их подверглось тяжёлому испытанию. Полицейский не торопился, педантично проверяя каждое окно и каждую дверь. И хотя он был далеко, его патрульный обход изрядно поубавил в Михаэле жажды приключений. Уже само по себе то, что он всё так тщательно проверяет, свидетельствовало о тревоге и подсказывало, что все здание заперто. Михаэль, правда, уже готов был разбить окно или взломать дверь, но полицейский наверняка ещё вернётся и заметит, что кто-то проник внутрь.

- Ну, что будем делать? - спросил Михаэль, когда полицейский наконец скрылся за следующим углом.

- Ума не приложу, - признался отец. - Можно было бы попробовать разбить окно, но ведь они заметят.

Итак, их приключение, видимо, закончилось, так и не начавшись. И тут у Михаэля вдруг словно пелена с глаз спала. Он хлопнул себя по лбу и пробормотал:

- Ах я дубина.

Отец тонко улыбнулся:

- В целом я с тобой согласен, но что ты конкретно имеешь в виду?

- У нас же с собой лучший следопыт всех времён, - сказал Михаэль, расстёгивая свою куртку и извлекая оттуда изрядно помятого Двицеля. Блуждающий огонёк расправил крылышки и плечи и укоризненно посмотрел на Михаэля:

- Ну сколько можно!

- Нам нужна твоя помощь, - сказал Михаэль.

- Да что ты? - Двицель скривил гримасу. - То они часами держат меня взаперти, а то им нужна моя помощь!

- Прошу тебя, Двицель, - взмолился Михаэль. - Сейчас некогда препираться. Нам надо проникнуть в это здание, но только незаметно.

Двицель задумчиво посмотрел в сторону громадного старомодного вокзала.

- Если бы вы могли летать, все было бы просто, - сказал он. От Михаэля не ускользнули его злорадные нотки, но он предпочёл их пропустить. - Но в крайнем случае я могу открыть вам двери.

Михаэль уже не раз видел, как мало значит для блуждающего огонька дверной замок. Тем не менее он покачал головой:

- Нет. Никто не должен это заметить. Лучше найди дорогу под землёй.

Это предложение почему-то не воодушевило Двицеля, он скривился, но все же вспорхнул в воздух, качнулся влево и исчез в темноте.

Не прошло и минуты, как он вернулся и жестами позвал их за собой. Вскоре они очутились перед канализационным люком. Отец с сомнением посмотрел на Двицеля, но ничего не сказал. Даже втроём они еле справились с крышкой люка. Как и всё в этом старом квартале, она была вековой давности, к тому же её лет пятнадцать никто не трогал с места. Все трое по очереди влезли в колодец. Пока отец, заключавший их цепь, ставил крышку на место, Михаэль включил фонарь и посветил в глубину.

Вид был ему уже привычный, но вместе с тем этот колодец чем-то отличался от тех, что он уже видел. Он был очень древний. На стенах затвердел толстый слой пыли и грязи. Железная лестница опасно заскрипела под тяжестью трёх тел. Две перекладины были уже сломаны, а третья подалась под Михаэлем так, что он схватился за прутья, чтобы не упасть. В нос ударил затхлый запах, более густой, чем в других колодцах. И там, где по дну большой трубы обычно протекал грязный коричневый поток, здесь он увидел лишь спёкшийся коричневый осадок.

Они спустились по лесенке, и Двицель скомандовал:

- Идите за мной!

Отец тоже включил свою лампу, Хендрик сощурил глаза, но они все равно слезились. Видимо, времени, проведённого наверху, ему не хватило, чтобы привыкнуть к такому сильному свету. Может быть, он уже никогда не привыкнет к нему.

Канал сделал несколько поворотом, и Михаэль окончательно потерял ориентацию. Дорога показалась ему очень длинной, хотя наверху по прямой расстояние до вокзала составляло не больше сотни метров. Они же прошли уже втрое-вчетверо больше. Михаэль вдруг резко остановился.

- Ну что опять случилось? - спросил Хендрик.

- Ничего, - кисло ответил Михаэль. - Просто я забыл прихватить с собой мозги. Зачем мы идём к вокзалу? Ведь Двицель мог проводить нас и сразу в метро.

- Признай же наконец тот факт, что большие остолопы и есть большие остолопы, - сказал Двицель. - Но только не переживай. В конце концов у тебя есть я. Мы сейчас уже будем на месте.

- На вокзале?

Двицель описал в воздухе сложный пируэт.

- Нет. На том месте, куда вы хотели вначале. Где гоули.

- На станции метро? - переспросил Михаэль.

- Называйте это как хотите. - Двицель повернулся и полетел дальше.

Они дошли до широкой трубы, облицованной камнем, на другом конце которой виднелась короткая лестница с дверью, напомнившая Михаэлю то место, через которое они с Вольфом вернулись тогда в человеческий мир. Дверь была заперта, но на сей раз никто