Шрифт:
Закладка:
Однако многие другие американцы в конце 1980-х и в 90-е годы жаловались на то, что они считают всплеском спорного и сепаратистского "мультикультурализма", вызванного в значительной степени усилиями иммигрантов второго поколения, особенно выходцев из среднего класса, а также латиноамериканцев (и некоторых либеральных интеллектуалов), заботящихся о своих правах. Как и чернокожие, многие из которых с начала 1990-х годов стали идентифицировать себя как "афроамериканцы", все большее число испаноязычных американцев, американцев азиатского происхождения и представителей других этнических групп организовывали протесты против того, что они считали своей маргинализацией в американской жизни, и против негативных стереотипов их культур, которые они видели в фильмах, на телевидении, в рекламе и учебниках.
Американские индейцы оказались в числе тех групп, которые с гордостью начали заявлять о своей этнической идентичности, на которую они не обращали внимания в недавнем прошлом. До 1970 года большинство коренных американцев не называли себя таковыми при переписи. После этого они, похоже, все больше и больше стремились сделать это. Хотя естественный прирост населения среди индейцев был невелик, число американцев, заявлявших о своей индейской принадлежности, тем самым увеличилось. В 1970 году, по данным переписи, численность коренных американцев составляла около 800 000 человек, или примерно четыре десятых процента от общей численности населения. К 1980 году эта цифра выросла до 1,4 миллиона, а к 2000 году - до 2,5 миллиона, то есть почти до 1 процента от общей численности населения. Этому росту численности, возможно, в малой степени способствовало стремление людей заявить о своем происхождении от коренных американцев, чтобы разделить поразительно высокие прибыли от казино, управляемых индейцами, но гораздо сильнее он был обусловлен ростом самоидентификации, которую ощутили многие американские индейцы, присоединившиеся к общекультурному всплеску этнической и расовой гордости.23
Подобный мультикультуралистский активизм был вполне объясним, ведь англоцентризм долгое время доминировал в американской массовой культуре и способствовал формированию нелестных стереотипов и дискриминационного отношения к чужакам. Признавая силу угнетения белых в прошлом - индейцы, например, чрезвычайно страдали от рук белых, - многие американцы пришли к выводу, что перемены давно назрели. Приветствуя распространение этнического и культурного разнообразия, они начали оспаривать англоцентричные учебные программы, которые долгое время преобладали в школах и университетах.24 Когда известные люди с гордостью заявляли о своем многонациональном происхождении, многие улыбались. Например, звезда гольфа Тайгер Вудс в 1997 году заявил Опре Уинфри, что хотел бы, чтобы его называли "каблиназианец", то есть смесь кавказца, чернокожего, индейца и азиата. Хотя его заявление вызвало раздражение у ряда афроамериканских лидеров, которые недоумевали, почему он не празднует свою черноту, "либеральный мультикультурализм" такого рода пришелся по душе миллионам американцев, которые признавали желательность или неизбежность большего культурного разнообразия.25 Лидеры бизнеса, предвидя такое будущее, начали проводить агрессивные кампании нишевого маркетинга, чтобы ориентироваться на многочисленных потребителей, заявляющих о своей этнической принадлежности.
Другие американцы, однако, сопротивлялись преувеличенным, по их мнению, претензиям меньшинств на права. Соединенные Штаты, по их мнению, превращаются в сумасшедшее лоскутное одеяло, состоящее из агрессивных этнических интересов, которые играют в эгоистичную и, следовательно, вызывающую раскол игру в политику идентичности. Они особенно возражали против распространения таких преференций, как позитивные действия, на других людей, кроме чернокожих и коренных американцев - групп, которые на протяжении всего американского прошлого подвергались уникальной жестокой дискриминации. Почему, спрашивали они, американцы мексиканского происхождения, большинству из которых в Соединенных Штатах живется гораздо лучше, чем у себя на родине, должны пользоваться правами и льготами, которые в прошлом не предоставлялись другим этническим группам? Почему американцы азиатского происхождения, принадлежащие к высшему слою среднего класса, должны получать преимущества при приеме в университеты? Почему школы обязаны тратить большие суммы денег на двуязычное образование? Как показали беспорядки в Лос-Анджелесе, некоторые афроамериканцы и латиноамериканцы поддерживали народное недовольство азиатами - агрессивными приезжими, которые, по их мнению, вытеснили их с работы и/или смотрели на них свысока.
Сложные и часто обидные чувства, подобные этим, возникли в Калифорнии, где в 1996 году избиратели одобрили предложение 209. Оно запрещало властям штата и местным органам власти отдавать предпочтение при приеме на работу, поступлении в университеты или заключении контрактов по признаку "расы, пола, цвета кожи, этнической принадлежности или национального происхождения". В 1997 году калифорнийские избиратели одобрили предложение 227, направленное на прекращение программ двуязычного образования в штате. Анализ результатов этого голосования показал, какая пропасть разделяет латиноамериканцев и нелатиноамериканцев. Хотя референдум прошел легко, 61 к 39 %, латиноамериканцы выступили против него, 63 к 37 %.26
Многих американцев возмущало то, что они считали проявлениями "чрезмерного чувства собственного достоинства" или "романтической этничности" со стороны иммигрантов и других людей. Некоторые из этих проявлений, жаловались они, поощряют этнический или расовый сепаратизм - то есть "нелиберальный мультикультурализм". Выдающийся историк Артур Шлезингер-младший, либерал по своей политике, опубликовал в 1991 году широко известную книгу на эту тему. Ее название - "Разъединение Америки: Reflections on a Multicultural Society" ("Размышления о мультикультурном обществе"), раскрывает степень его озабоченности. Шлезингер язвительно отзывался о распространении в кампусах колледжей подробных и политкорректных речевых кодексов, которые призваны защитить меньшинства, но в некоторых случаях ставят под угрозу права, гарантированные Первой поправкой. Афроцентричные версии истории приводили его в ужас. Одна из расистских версий, которую преподавал провокационный профессор Городского колледжа Нью-Йорка, описывала белых как материалистичных и агрессивных "людей льда", которые принесли в мир три "Д" - господство, разрушение и смерть. Африканцы, выросшие на солнечном свету, были теплыми, гуманистическими и общительными "людьми солнца". Богатые евреи, говорил этот учитель своим ученикам, финансировали работорговлю.27
Этнический шовинизм особенно беспокоил Шлезингера, который считал, что он разрушает связи, скреплявшие Соединенные Штаты. "Культ этничности, - писал он, - возник как среди неанглоязычных белых, так и среди небелых меньшинств, чтобы осудить идею плавильного котла, оспорить концепцию "единого народа" и защитить, поощрить и увековечить отдельные этнические и расовые сообщества". Эта "мультиэтническая догма", - подчеркнул он, - "отказывается от исторических целей, заменяя ассимиляцию фрагментацией, интеграцию - разделением. Она принижает единство и прославляет плюрибус".28
За пределами нескольких очагов непрекращающегося конфликта, таких как Калифорния, битвы вокруг мультикультурализма, как и многие другие битвы за культурные изменения в Соединенных Штатах, в конце 1990-х годов, казалось, немного утихли. Действительно, в большинстве районов Америки эти споры были гораздо менее острыми, чем во многих других странах в то время. В 1990-е годы, как и ранее, вспышки насилия происходили в Шри-Ланке, Испании,
