«Заносчивы немного, ну да ладно», – подумала Клэр.

– А Бен с Джимом?

– Будут на нервах, – ответила Клэр. – А если, на нашу голову, выяснится, что они давно раскрепостились, значит мои младшие братья стали обычной шпаной.

Что ж, спокойных людей все равно набиралось немало. На другом полюсе находились мать Дэвида в образе ангела-мстителя, пугливые родители Клэр, чей страх совершить ошибку мог довести до белого каления, и Ноланы, которые видели в грядущей свадьбе катастрофу похлеще гибели «Титаника».

– Хорошо, что мы можем посмеяться над этим, – заметила Клэр.

– Только так я могу избавиться от ощущения, что вся затея не обречена на провал, – согласился Дэвид.

Клэр вздрогнула. Ей не нравилось, когда в речи мелькало слово «обреченность».

О’Брайены приехали поездом накануне вечером. Джим видел Дублин впервые; Бен однажды был здесь на школьной экскурсии. Клэр встретила их на вокзале, чтобы отвезти на такси в отель. Мистер Райан, владелец отеля, предложил за комнаты хорошую цену. Дэвид и Клэр забронировали три номера: для родителей Клэр, для ее братьев и для самой Клэр. Утром Клэр будет ждать у себя Валери и Мэри Кэтрин, которые придут, чтобы помочь ей одеться.

При виде родных, выходивших из поезда, сердце Клэр наполнилось жалостью и сочувствием. Она снова представила, через что заставила их пройти. Они моргали и устало щурились после долгого путешествия, нервничая из-за того, что их ждет впереди… Они взяли с собой огромный потрепанный чемодан, хотя дома наверняка была пара маленьких сумок. Правда, О’Брайены почти никуда не ездили.

Бен и Джим потрясенно разглядывали огромный вокзал Кингсбридж. Потом их втиснули на переднее сиденье такси. Родители Клэр нервно смотрели по сторонам, усевшись на заднем сиденье. Клэр болтала не умолкая: мистер Райан приготовит чай и бутерброды, бара в отеле нет, но для гостей добудут несколько бутылок стаута. Том О’Брайен просиял, Бен тоже, но Бену сказали, что ему никто стаут не обещал. В остальном говорить было не о чем. Все так устали, что после чая со стаутом мечтали поскорее добраться до кровати и закрыть глаза.

Агнес десять раз спросила Клэр, во сколько нужно выходить. Клэр десять раз терпеливо ответила, что они выйдут из отеля в одиннадцать часов, потому что до церкви всего пятьдесят ярдов.

День выдался солнечным. В отель, весело смеясь, пришли Мэри Кэтрин и Валери в своих лучших нарядах. Они принесли шляпку и черную сумочку. Вещи одолжили на один день. Владелицы так опасались за свое имущество, что потребовали все вернуть до наступления темноты.

– Я захватила бренди. На всякий случай, – сообщила Валери.

– Не сейчас, – сказала Мэри Кэтрин. – Мы должны одеть невесту.

Клэр казалась немного бледной, поэтому подруги ее нарумянили. В остальном невеста выглядела очаровательно. Ее наряд был подобран на редкость умело, и Клэр благословила незнакомых девушек, одолживших ей свои сокровища. На ум пришло, что она перестаралась, следуя старой доброй традиции, которая требовала надеть на свадьбу «что-то, взятое взаймы»[19]. Они долго смеялись над шуткой, пока в дверь не забарабанил отец Клэр. Том нервно сообщил, что осталось всего двадцать минут. Не пора ли на выход?

Клэр не ожидала, что внутри будет музыка, и удивилась, услышав тихие переливы церковного органа. Рука отца напряглась от испуга.

Ей почудилось, что до алтаря не меньше мили пути, но вскоре она уже видела лица гостей, которые оборачивались по мере того, как она приближалась. Сначала она заметила восхищенное лицо Анджелы, и на душе потеплело. Анджела обняла Эмер, и они обе радостно закивали невесте. Непривычно чистые и опрятные младшие братья в изумлении уставились на сестру. Польщенная, она двинулась дальше с высоко поднятой головой. Ей было приятно, когда брови Кэролайн медленно поползли вверх, а лицо доктора Пауэра расплылось в улыбке. Но поразительней всего была мимолетная перемена в облике свекрови. Надменное выражение, с которым миссис Пауэр не расставалась, на мгновение сошло с ее лица, пока она шепталась с миссис Нолан. Восторженные взгляды воодушевляли Клэр, и ее улыбка сияла все ярче.

Когда Дэвид обернулся, она светилась уверенностью и счастьем, полностью преобразившись с того момента, как сделала свой первый шаг к алтарю. Он даже не думал, что она может быть такой красивой. Дэвид улыбнулся Джеймсу, а тот ободряюще улыбнулся в ответ. Бестактные слова Джеймса были забыты. Дэвид вышел вперед, чтобы отвести свою прекрасную невесту к алтарю.

Пауэры не делали фотографий. Возможно, Ноланы взяли с собой фотоаппарат, но они ни разу его не достали. Фотоаппарат был у Кевина Куинна. Когда отец Флинн понял, что Кевину приходится экономить кадры, он дал Джиму О’Брайену денег и послал его в ближайшую аптеку за тремя упаковками пленки.

– Продолжайте снимать, – прошипел отец Флинн Кевину. – Теперь вы официальный фотограф.

Свадебная процессия бодро направилась к отелю. Миссис Пауэр оглядела помещение с таким видом, словно попала в музей. Она с досадой услышала, как Ноланы удивились удачному выбору места и похвалили антиквариат, украшавший холл. Мистер Райан принял решение подавать напитки в оранжерее, которая выходила окнами в сад. Гостей окружали цветы, зеленая листва и лучи солнца, проникавшие сквозь цветное стекло.

– Здесь совсем не плохо, – процедила Валери сквозь стиснутые зубы. – Клэр вела себя так, будто зовет нас в забегаловку, где воняет капустой, а на столе стоят бутылки с соусом.

– Место хорошее, – согласилась Мэри Кэтрин. – Но разве свекровь не стерва?

– Она скоро поймет, что оказалась в меньшинстве, – заметила Анджела, и девушки, не ожидавшие, что их кто-то услышит, вздрогнули от испуга. – Да, сейчас она ведет себя как стерва, но ей не хватает уверенности в себе. Когда она сообразит, что все остальные считают свадьбу чудесной, то одумается.

– Пойду поболтаю с ней, – сказала Валери. – Ослеплю ее рассказами о моем блестящем прошлом.

Мистер Райан позвал всех обедать. В томатном супе плавали сливки, сверху зеленела щепоть рубленой петрушки. Миссис О’Брайен медлила, размышляя над тем, что здесь украшение, а что – еда. Отец Флинн вывел ее из замешательства, шумно проглотив свою ложку, как только все закончили произносить молитву. Агнес поняла, что нужно делать, и семья последовала примеру матери.

Булочки были еще теплыми. Бутылки с напитками – красное и белое вино, апельсиновый лимонад и стаут – были красиво расставлены на столе небольшими группами через равные промежутки.

План рассадки являл собой чудо дипломатии. Для каждого члена семейства О’Брайен подобрали приветливого соседа. Клэр и Дэвид почувствовали, как у них постепенно выравнивается дыхание, которое они с самого утра невольно сдерживали. Гостей было слишком много для поддержания общей беседы, тем не менее за столом раздавался оживленный гул. К тому времени, когда мистер Райан и две официантки убрали тарелки из-под цыпленка