Выше уже упоминалось о том, что в 1927 г. «Хашомер Хацаир» «полевела». Первый толчок ко включению в орбиту просоветской политики дала Польша; затем этот процесс подхватило палестинское трудовое движение, что поставило киббуцы «Хашомер Хацаир» в оппозицию к другим коллективным поселениям, не принявшим коммунистическую ориентацию. Выставив на выборах в Хистадрут свой альтернативный список кандидатов, «Хашомер Хацаир» в 1930 г. решила создать собственную политическую партию. В 1936 г. появилась организация сторонников этого движения, не входивших в число киббуцников, — «Социалистическая лига». Это общество не приобрело заметного политического веса и в конце концов было распущено, но оно послужило промежуточной ступенью на пути к созданию полноценной политической партии («Мапаи»), возникшей после II мировой войны.

«Объединенный киббуц», не очень элитарный и, скорее, «пролетарский» по своему характеру, с растущим неодобрением следил за переменами, происходившими в «Хашомер Хацаир». Правда, в его программе социальной основой жизни коллектива был также назван коммунистический образ жизни, а его члены в обязательном порядке должны были вступать в Хистадрут. Но, за исключением этих базовых принципов, каждый житель поселений, входивших в «Объединенный киббуц», имел право поддерживать любую политическую партию по своему выбору, в отличие от киббуцников «Хашомер Хацаир», для которых безоговорочным условием был «идеологический коллективизм» и которые должны были придерживаться не только «правильного» образа жизни, но и «правильного» мировоззрения. Такая политизация движения киббуцев повлекла за собой серьезные последствия. События в Бет Альфе и Рамат Йоханане в 1930-е гг. были лишь началом длинной серии расколов, потрясших до основания киббуцное движение. Бет Альфа была самым первым киббуцем «Хашомер Хацаир», но в нем оказалось довольно много жителей, которые не разделяли идеологию этой организации. Политический конфликт распространился на социальную сферу, отравляя и разрушая личные отношения между киббуцни-ками; в конце концов, многие давние друзья и товарищи поняли, что больше не смогут жить в одной общине. И когда напряжение достигло кульминационной точки, было решено отселить часть киббуцников. Поскольку такая же ситуация имела место в киббуце Рамат Йоханан, предложили собрать всех членов «Хашомер Хацаир» в Бет Альфе, а Рамат Йоханан отдать сторонникам «Мапаи».

Эта операция была весьма болезненной, но не более, чем та невероятная ситуация, которая сложилась в «Объединенном киббуце» после раскола в рядах «Мапаи» в 1944 г. и обострилась после второго раскола в 1951 г. Для членов враждующих фракций и их детей стали строить раздельные столовые и детские сады; когда же эти паллиативы не помогли, то пришлось разделить целый ряд давно сложившихся и процветавших киббуцев — например, Гиват Хаим, Ашдот Яаков и Эйн Харод. Новые поселения нередко возникали совсем рядом со старыми — всего в какой-нибудь миле от них. Через десять—двадцать лет выросло новое поколение киббуцников, и причины, вызвавшие раскол, были забыты или казались теперь незначительными. Но к тому времени новые поселения развились и прочно встали на ноги, так что воссоединиться было уже невозможно.

«Хевер квуцот» состоял из самых старых коллективных поселений в Палестине, но на протяжении многих лет он оставался самой пассивной ветвью киббуцного движения. Если другие поселения развивались и расширялись, то Дегания и Киннереф, Гева и Гинегар пребывали в застое. И лишь постепенно жители этих общин осознали, что, цепляясь за старый тип поселения — маленькую квуцу, — они сами отрезают себя от остального киббуцного движения. Они не могли развиваться экономически и принимать новых иммигрантов. Но жители квуцот боялись, что если отойдут слишком далеко от первоначального образа жизни, то разрушат теплую, интимную атмосферу в своих общинах. Они питали отвращение к радикальной политике «Хашомер Хацаир» и к обезличиванию, которому подвергались жители таких поселений, как, например, Ягур. Разумеется, это были не те общества нового типа, о которых мечтал А. Д. Гордон. Но, при всех своих недостатках, квуцоты все же могли принять политику осторожной экспансии, если бы нашли достойных кандидатов, которые пополнили бы их ряды. А в действительности происходил обратный процесс: жители квуцот уходили в мошавы. Из 57 жителей Дегании и 68 жителей Киннерефа восемь лет спустя осталось соответственно всего 32 и 27[457].

В отличие от своих соперников, «Хевер квуцот» не поддерживала связи с молодым поколением европейских социалистов-первопроходцев, стремящихся к жизни в киббу-цах. Молодежное движение «Хашомер Хацаир» распространилось из Польши на многие другие страны и насчитывало тысячи членов. «Объединенный киббуц» поддерживали полдесятка еврейских молодежных движений в Европе и палестинская «Рабочая молодежь» («Ноар Овед»). В 1930 г. был основан Наан — первый киббуц палестинской молодежи. А у Дегании и Киннерефа не было никакого резерва. В сочетании со внутренними кризисами и экономической стагнацией все это грозило им опасностью полного исчезновения. Спасение явилось неожиданно: в 1920-е гг. в Польше появилось новое молодежное движение «Гордония» — без всякой поддержки со стороны «Хевер хаквуцот» и даже практически без ведома жителей старых квуцот. Члены этого движения разделяли идеалы основателей Дегании; приехав в Палестину в 1930-е гг., они влились в ряды квуцот, обеспечив столь необходимый этим общинам свежий импульс к развитию. Старые колонии пополнились новыми иммигрантами, а вскоре возникли и новые поселения. К середине 1930-х гг. в Дегании насчитывалось уже 130 трудоспособных жителей. К 1939 г. численность «Хевер квуцот» возросла до 21 поселения, а десятки групп ожидали во временных лагерях, пока им выделят землю. Движение «Хевер хаквуцот» осталось самым малочисленным из трех типов киббуцев, однако ему удалось преодолеть кризис.

ПРОФСОЮЗЫ

Условия, в которых развивалась в Палестине Генеральная федерация профсоюзов, Хистадрут, резко отличались от условий в других странах. В нормальной ситуации функции профсоюза состоят в том, чтобы защищать интересы своих членов, отстаивая права трудящихся перед лицом работодателей, а также время от времени предоставлять определенные социальные услуги, которые не обеспечивает государство. Но перед еврейскими рабочими в Палестине в 1920—1930-е гг. стояли проблемы совсем иного рода. Поскольку промышленности фактически не существовало, а частные предприниматели не выказывали особого энтузиазма в сфере освоения и колонизации страны, то Хистадрут была вынуждена взять на себя инициативу в создании рабочих мест для нынешних и будущих членов профсоюзов. Логика развития событий привела к тому, что Хистадрут сама превратилась в крупнейшего палестинского работодателя — и при этом продолжала защищать интересы работников. Такая ситуация была, мягко говоря, ненормальной. Никто не предвидел такого поворота событий, и подобная монополия повлекла за собой множество проблем. Например, что делать, если рабочие вступят в конфликт с правлением на предприятии, находящемся под контролем Хистадрут?

Хистадрут играла роль посредника в сельском хозяйстве (ее организация «Тнува» осуществляла сбыт сельскохозяйственной