могла бы увидеть Тиннстра, и, что более важно, они не проявляли интереса к своим соседям. Она все еще наблюдала, навещая их незаметно в разное время суток. Если было что-то, что могло представлять опасность для Зорики, Тиннстра хотела знать об этом, но она нашла только любящую и трудолюбивую семью. Нормальную во всех отношениях.

Как раз то, что нужно Зорике.

За неделю до дня рождения Зорики Тиннстра навестила их еще раз, но на этот раз она подошла к их входной двери и постучала. Брилия открыла. Она была немного старше Тиннстры, с коротко подстриженными темными волосами и яркими глазами, оттеняющими ее бронзовую кожу.

— Здравствуй, — сказала Тиннстра. — Извини, что беспокою тебя. Меня зовут Тиннстра. Я живу в нескольких милях отсюда, по дороге.

— А, да, — ответила Брилия, улыбаясь. — Мы тебя видели. У тебя маленькая девочка. — Она протянула руку. — Меня зовут Брилия.

Тиннстра взяла руку и пожала ее:

— Вообще-то, я пришла из-за моей дочери. На следующей неделе у нее день рождения. Ей исполнится пять лет, и я хотела бы узнать, не присоединишься ли ты — и твоя семья — к нам за обедом на седьмой день? Компанию моей дочери составляем только я и ее тети, и ей было бы полезно познакомиться с детьми своего возраста. Я заметила, что у тебя есть мальчик...

Брилия кивнула:

— Его зовут Векс. Ему тоже пять лет.

— Отлично. Итак, вы придете? Около полудня? Зорика будет счастлива.

— Конечно. Мы будем ждать этого с нетерпением.

Тиннстра улыбнулась. «До встречи». Она вернулась на виллу, чувствуя себя очень счастливой. Она совершила доброе дело.

— Что ты наделала? — Анама со стуком поставила чашку на кухонный стол.

Тиннстра пожала плечами:

— Зорике нужно играть с детьми своего возраста. Нас ей недостаточно.

— Сколько раз я должна повторять тебе правила?

— Я не нарушила ни одного из них. Я не рассказала им, откуда мы и что мы здесь делаем. Я не рассказала ни о Черепах, ни о Шулка. Я ничего им не рассказала, кроме того, что у нас есть девочка того же возраста, что и их сын, и я подумала, что было бы неплохо, если бы они поиграли вместе.

— Что, если Зорика что-нибудь скажет?

— Ей пять лет. Дети, вероятно, просто будут гоняться друг за другом.

Анама скрестила руки на груди:

— Ты должна была сначала сказать нам.

Тиннстра снова пожала плечами:

— Ты бы сказала нет.

— Вместо этого ты не дала нам права голоса в этом вопросе.

— Это верно. — Две женщины уставились друг на друга, ни одна не отступила.

— Прекратите, вы, обе, — сказала Майза. — Что сделано, то сделано. Ссора сейчас ничего не изменит.

— То, что мы здесь делаем, опасно, — сказала Анама. — Время — хрупкая материя. Малейшая ошибка с нашей стороны может все изменить. И «заводить друзей» — это не то, что нам следует делать.

Майза протянула руку и положила ее поверх руки мага:

— Но нам тоже нужно жить — Зорике нужно жить. Ей нужно испытать больше, чем мы можем предложить ей здесь, если она хочет стать такой, какой мы хотим ее видеть. Тиннстра права.

Маг впилась взглядом в Тиннстру, когда Майза сказала это, но у Тиннстры хватило ума не комментировать. Как бы ей ни нравилось выводить Анаму из себя, им действительно нужно было ладить. Тиннстра хотела, чтобы у Зорики был счастливый дом, и война между двумя ее матерями этому бы не помогла. Девочке больше всего на свете нужна была стабильность.

— Хорошо, — сказала Анама в конце концов, убедившись, что все знают: по ее мнению, это совсем не хорошо.

Наступил седьмой день. Зорика спряталась за ноги Тиннстры, когда Векс и его родители пришли на виллу; она выглянула, чтобы взглянуть на мальчика, а затем нырнула обратно. Векс был ненамного храбрее, изо всех сил держась за руку матери.

Тиннстра улыбнулась. Девочка, пережившая монстров и безумцев, испугалась пятилетнего мальчика. Она слегка подтолкнула Зорику:

— Подойди и поздоровайся.

Зорика в последний раз уткнулась головой в ноги Тиннстры, убедилась, что Векс не десятиголовый демон, и сделала первые неуверенные шаги к нему. Векс сделал то же самое. Они встретились посередине, королева и мальчик с фермы.

— Привет, — сказала она.

— Привет, — ответил Векс. И вот так завязалась дружба.

После обеда Тиннстра оставила Майзу и Анаму разговаривать с родителями Векса, пока дети играли. Она направилась в убежище Анамы, где та обучала Зорику и работала. Дверь была не заперта, что на мгновение удивило Тиннстру, но зачем Анаме ее запирать? Только люди на вилле имели к ней доступ, и никто из них не собирался ничего красть.

Кроме меня.

Тиннстра проскользнула через приоткрытую дверь и быстро закрыла ее за собой. Ее сердце бешено заколотилось, и она словно вернулась в настоящее, обыскивая дома исчезнувших в поисках того, что помогло бы ей выжить. И здесь тоже речь шла о выживании.

Она встала спиной к двери и стала рассматривать самое интимное пространство Анамы, ухмыляясь при мысли о том, как бы выглядела Анама, если бы узнала. Слово «сердито» не подошло бы, даже близко.

Свет струился через окно, освещая ленивые завитки пыли. Под окном стоял стол, покрытый пергаментами и книгами, сложенными идеально аккуратными стопками, корешками наружу, чтобы можно было быстро разглядеть каждую тему. Вдоль противоположной стены тянулись полки, заставленные баночками и тюбиками, содержащими только Богам известно что, тоже в идеальном порядке. В одном углу комнаты стоял сундук, сделанный из хорошего дуба, достаточно большой, чтобы при необходимости в него поместилось тело — не то чтобы Анама когда-нибудь такое бы сделала. В центре лежал ковер с двумя большими подушками, на которых сохранились отпечатки последних людей, сидевших на них: небольшая вмятина у Зорики и гораздо большая у Анамы. Свечи образовали круг вокруг подушек, некоторые были старше других, на их боках виднелись капли затвердевшего воска. В этой комнате использовалась магия. Тиннстра чувствовала ее запах.

А для магии Анаме нужна была вода Чикара. Именно за ней и пришла Тиннстра.

Какой бы сильной она ни выросла, какой бы хорошей ни стала, этого было недостаточно. Она должна сражаться с этими монстрами на их условиях, и для этого ей нужно было стать больше, чем она есть.

Но насколько больше?

Чтобы выяснить это, ей нужно выпить