Шрифт:
Закладка:
Халет вздохнула. Ей пришлось поселиться в трехэтажном дворце, пришлось окружить себя роскошью, пришлось держать слуг, швей и ещё каких-то помощников с непонятными обязанностями, потому что её статус обязывает жить именно так, только всё это требует постоянной оплаты: земля, на которой построено жильё, стóит золота, сад, конюшня, дворец тоже, всё убранство и ежедневная работа мастеров — тем более. Нолодранцы предлагали разом выкупить всё вместе с платьями и украшениями, но дикарке, только поселившейся в окрестностях таргелионской столицы, неоткуда было взять столько мирианов. Тогда ей любезно предложили платить постепенно. Выйдет чуть дороже, зато красиво и удобно станет уже сейчас.
Неожиданно свалившаяся роскошь сразу же разделила Халет и её народ. Эльфы говорили — это ненадолго, надо лишь подождать, когда халадины научатся зарабатывать мирианы, но именно в этом и крылась главная проблема неготового к жизни в Таргелионе племени.
— Сегодня я поговорю с нолодранцем по душам, — произнесла хорошо усвоенную фразу леди-вождь. — Пусть объясняет мне, что происходит. Иначе, я ему устрою! Сегодня он не скажет, что занят, и не останется в запертом зале. Праздник ведь! Выйдет из логова! Нолодранец…
***
Скользнув серой тенью на фоне ровного приглушённого света камина мимо окон полупустого дворца, женская фигура скрылась в лабиринте комнат.
— Она не выйдет на площадь, — кивнула в сторону исчезнувшего силуэта старшая из ногродских принцесс, приехавшая с мужем, детьми и подругами на праздник.
— Выйдет, если король позовёт, — ответила жена одного из казначеев — седая не по годам гномиха с молодым лицом. — Но Карантир таков, что может и не позвать.
В опустившихся сумерках первого дня гуляний звучала весёлая плясовая, гости собирались в стремительно расширявшийся хохочущий круг.
— И зря, — принцесса тронула вплетённые в бороду драгоценности, — королева Оэруиль — прекрасная мудрая женщина. Из семьи лордов! Это важно.
— Для нас сейчас важно, чтобы оссириандские планы не провалились, — увлечённо заговорила супруга казначея, и все женщины придвинулись ближе, чтобы послушать интересный рассказ, — ведь несмотря на то, что король и королева Таргелиона живут в разных дворцах, идут они одной дорогой, и этот путь выстлан золотой древесиной.
Дочь владыки Дурина кивнула, вспоминая разговоры о том, что под корнями оссириандских чащ тоже может быть митрил.
— Когда королева родила мальчика, когда назвала его имя — Морион Таурхиль, что значит сын Морифинвэ и наследник леса, все поняли — грядут перемены и обогащение. Королева Оэруиль потребовала от Оссирианда для сына часть земли. Пока неизвестно, что решили вожди и сестра таргелионской владычицы, но ясно одно — хозяевам лесов придётся делиться. Говорят, леди Каленуиль хотела прогнать слуг королевы с родины зелёных эльфов, но что-то ей помешало. Говорят, леди Линдиэль заявляла, будто не станет поддерживать леди Каленуиль, если та пойдёт против Нолдор, но! — гномиха подняла палец. — Всё ещё интереснее. Оссириандцы считают лес священным, однако по каким-то древним обычаям никто не может лишать права на землю в Семиречье того, кто происходит от зелёных. А королева Оэруиль, говорят, из рода вождя Денетора — признанного героя и лидера зелёных. Вот так. Но я понимаю, чего боятся вожди: они знают — если отдадут Таргелиону клочок земли, Торговый Союз на этом не остановится.
— Когда родился мой младший брат, — улыбнулась ногродская принцесса, покупая свёрток со сладостями у соплеменницы, приехавшей на праздничную ярмарку, — встал похожий вопрос про алмазную шахту. Помню, как мать обнимала нас, плакала и говорила, как сильно любит нас, клялась защитить, уверяла, что спокойная жизнь дороже богатства. Я была маленькая, не понимала всего, но запомнила это, — улыбка вдруг озарила румяное бородатое лицо. — Рудник потом отошёл моему брату. И не частично, как изначально договаривались, а целиком. С прилегающей территорией и речным портом. Зря родня не согласилась делиться по-хорошему.
— Полагаю, Таурхиля ждёт похожая судьба, — кивнула супруга казначея. — Этот мальчик принесёт нам горы мирианов со своим изображением. Давайте выпьем за его счастливую жизнь.
Женщины поддержали затею, пошли через площадь к ногродскому шатру с напитками, по дороге зайдя в лавку эльфийского мастера, которого просили не оставлять без внимания, поскольку его вклад в торговые дела заслуживает особого поощрения.
Окна дворца, мимо которых скользила тень, погасли, полупустое здание погрузилось в тревожную темноту.
Примечание к части Халет от Беллы Бергольц
https://vk.com/photo-81241182_457241548
https://vk.com/wall-81241182_15497 Мешок яблок
— Наливай да пей!
О жизни не жалей.
Всё одно — пройдёт,
Лишь рукой махнёт.
Наливай да пей!
Чтоб стало веселей.
От смерти не уйдёшь,
Вырастешь — поймёшь!
Зачем мы живём?
Кого спросить совета?
Мы песен не поём,
А только воем пред рассветом.
Распевавший гномью песню пьяный эльф выглядел странно, поэтому к нему почти не подходили гуляющие и мирианы не кидали, однако менестреля это, похоже, не смущало. Играя на простых деревянных гуслях, он бодро отплясывал и то и дело аплодировал сам себе.
— Наливай да пей!
О смерти не жалей,
Всё одно — придёт,
Примет в оборот.
Наливай да пей!
Да седлай коней,
От смерти не уйти —
Так хоть принять в пути!
Подъехав к площади на особой праздничной карете, которую не приходилось оплачивать постоянно — лишь вносился залог за поездки в дни пиров, Халет посмотрела содержимое красивого дорогого кошелька. Свиту привозили бесплатно, поскольку охраняли только леди-вождя, но в последнее время укреплялось подозрение, что никакая стража не спасёт, если нолодранцы вздумают позволить учинить расправу над неугодным народом. Ступив на идеально подметённую площадь, Халет оценила работу своих соплеменниц, однако не могла быть уверена, что остальные хоть немного думают о труде людей.
Нет, разумеется, об этом думали все, вопрос только — что именно.
Вспомнился долгий и непонятный разговор с неприятным типом из хранилища мирианов, который в итоге свёлся к понятной фразе. Красивый, но пугающий эльф, на
