руке, что увидела Ксения в день нашего возвращения на борт, ты сказал, что это следы от катетеров. – Сабо неохотно кивнул, спокойно выдержал взгляд генетика и его следующий вопрос: – Геном Надии прижился в тебе?

– Вообще-то она Надя. Надежда Титова, – поправила его Ксения.

Сабо медленно кивнул:

– Да, я модифицированный сенсоид. С помощью операции им удалось повысить мой нейростатус, но я так и не стал омикроном…

Пауков посмотрел на Крыжа:

– Ты теперь понимаешь, почему «Фокус» принял к загрузке оба личных дела? Они оба – омикроны со смежным нейростатусом. Он просто не распознал, что их двое.

– Я не знаю, о чем вы говорите, но и особенно не хочу вникать. Я это все начал, чтобы сказать – подключившись к сети «Фокуса», я увидел момент имплементации. Когда Ульяна подключилась к энергону. Так вот, – он посмотрел на девушку, – это не ты в том облаке, это Надия. Я уверен. Тот же взгляд, улыбка. Манера склонять голову к плечу и запрокидывать ее, когда смеется. Это она, не ты.

– Но как?

– И что это значит?

– Она пыталась предупредить тебя. Оказавшись после гибели там, на той стороне, она отправила послание, надеясь, что его прочитаю я. Я уверен, нужно повторно подключиться и увидеть послание до конца.

– Там ничего нет в конце, обратный отсчет, – Ульяна с недоумением посмотрела на Паукова.

Сабо пожал печами:

– Можно сомневаться, а можно проверить. Что выберешь, капитан? Это карта, мне нужно свести данные, чтобы понять конкретику.

– Я проверю.

* * *

Крыж занял привычное место в рубке, ввел кодировку узла, к которому был подключен энергон.

– Сигнатуры загружены, – сообщил. – Я готов вас вести.

Ульяна кивнула, надела височные диски, подключаясь к кораблю. Рядом – почти одновременно с ней – оказался Сабо. Как она поняла? Нет, это было не касание, не запах… Но когда стоишь, закрыв глаза, то чувствуешь, что кто-то подошел и встал рядом, в метре от тебя.

И это было именно то, что она испытывала сейчас.

Голос Артема:

– Активирую нейроимпульс, включаю обратный отсчет. Пять, четыре, три, два, приготовиться, один…

Снова уже знакомый фейерверк. Россыпь огней, от которой слезились глаза, шум, накрывший волной. Только на этот раз – без перегрузок, без боли в грудной клетке.

Вздохнув и выровняв дыхание, Ульяна почувствовала, как по венам разлилась прохлада.

Снова – путь светового луча. Снова навстречу – звезды, одинокие, забытые всеми, почти разрушенные временем коричневые карлики, ослепительные нейтронные гиганты, звездные скопления и таинственные туманности. Снова темная энергия дышала угрожающе, как давно прирученный, но все еще дикий зверь.

И вот, подхваченная потоком, она вынырнула из огненного водоворота в пустоту, чёрное пространство без звезд. Мерцающая пылевая структура извивалась перед ней, то сворачиваясь клубком, то формируясь в огромный сверкающий шар. И вот то, что ее пугало всегда: существо с узкой мордой и крохотными глазками, тощим телом, с когтистыми лапами. Оно медленно разворачивалось к ней. Узкая морда подобралась, стала плоской, глаза увеличились, сформировался аккуратный нос, тонкие губы. По плечам рассыпались, закручиваясь тугими змеями, длинные волосы.

На Ульяну смотрело ее собственное воплощение.

«Ульяна» чуть склонила голову на плечо и, протянув навигатору ладонь, подалась вперёд.

Сейчас, разглядывая ее, Ульяна видела, что девушка лишь похожа на нее. У нее чуть иной разрез глаз, волосы вились не так сильно, чуть более полные и чувственные губы.

– Надия, – прошептал Сабо рядом.

Та будто его услышала, посмотрела с грустью. Ее руки протянулись к Ульяне, привлекли к себе, закружили в стремительном танце.

Надя заглянула в глаза и рассыпалась космической пылью.

– Крыж, фиксируй изображение! – голос Кира. – Это карта Выжженного поля…

– Подключаю многомерный захват изображения…

Ульяна слышала, как работают ребята в рубке. Да она и сама видела – ничего не значащие прежде скопления сегодня представлялись в ином свете: точки торсионных полей, плотные скопления – фарватеры. Россыпь пульсирующих завихрений – формирующиеся аномалии. Прозрачное, словно фата невесты, полотно, испещрённое таинственными письменами.

Всего мгновение. И вот уже космическая пыль собралась в надпись на неизвестном языке: «Имплементация расы-наследницы завершена».

Все было ошибкой.

С самого начала.

От самого корня.

* * *

Когда Ульяна отсоединилась от сети «Фокуса», она чувствовала себя опустошенной и уничтоженной. Автоматически сняла височные диски, убрала в крепления. Автоматически дернула рычаг пневматики и опустила навигаторское кресло вниз.

– Ты как? – Артем перехватил ее у кресла, погладил пальцы.

Ульяна растерянно кивнула, прошептала:

– Нормально… Голова кружится и тошнит.

– Это нейростатика, – предположил Артем. – Тебе надо в медблок, в камеру гиперсна. Хотя бы на час.

Авдеев угукнул:

– А мы пока распознаем карту, перенесем ее на физические координаты и, надеюсь, узнаем, что там хотели сказать.

– Думаете, есть шансы? – она стояла в проходе между кресел Артема и Васи Крыжа.

Ответил Кир:

– Думаю, да. Карта выглядит как четырехмерная, то есть, мы, скорее всего сможем рассчитать алгоритм, когда все начнется.

– Иди, Ульян. – Артем все еще держал ее за руку, погладил указательным пальцем ладонь. Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, это отдохнуть и набраться сил.

Когда она выходил из рубки, она уже слышала, как ребята накладывают полученную карту на текущую карту Выжженного поля.

– Ребят, это надо Теону передать, – последнее, что она услышала, это голос Артема.

Она вышла из рубки.

Касаясь кончиками пальцев обшивки «Фокуса», прошла по коридору до кают-компании. На креонике загрузились настройки камеры гиперсна, присланные Артемом, ей оставалось только перенести их в базу саркофага.

Получается, это не она превращается в животное, это ребус, который загадала им земная девушка Надя, ее предшественница. И – Ульяна на это надеялась – им удалось это разгадать. С помощью Сабо.

Хотелось подумать об этом. Понять, что она чувствует.

Она дотронулась до кармана на груди – там лежали кнопочки наушников. Карман оказался пуст. Ульяна чертыхнулась себе под нос, взбежала в свою каюту. Выдвинула ящик для личных вещей, заглянула в шкаф, в карман спортивной куртки. Пусто.

Сейчас особенно хотелось что-то послушать. Целый час сна и нормальной музыки, а не той, которая загружена в саркофаг – релакс с кваканьем лягушек.

Кажется, у Артема наушники лежали в верхнем ящике стола.

«У Крыжа с Авдеем кое-чего получается», – сообщение на креоник.

Ульяна улыбнулась. Вышла из каюты, прошла по коридору и проскочила к каюте Артема, ввела код доступа.

Она вбежала в его каюту, рванула к столу, дернула ручку верхнего ящика – коробочка с наушниками со свойственной Артему педантичностью лежали в специальном отделении. Ульяна подцепила ее, подбросила в ладони.

Тень скользнула по стене, нога в тупоносом армейском ботинке встала между створками, не позволив им сомкнуться. И проскользнула внутрь каюты. Дверь, лязгнув механизмом, наконец, закрылась.

– Воруешь?

От чужого голоса