ребята синхронно выдохнули.

— Коэн! — воскликнула Ма облегченно. — Наконец-то объявился!

— У меня мало времени, — в пол голоса ответил Паша, не обращая внимания на колкости подруги.

За его спиной было темно, и лишь экран монитора подсвечивал напряженное мужское лицо.

— Прости, — сказала девушка виновато.

— Что, начинаем план по спасению человечества? — усмехнулся Дас. — Коэн, дружище, рад тебя видеть. Даже так.

— Я тоже, Дас, — Паша мельком улыбнулся. — Ася с вами?

— Я здесь, — девушка застенчиво заглянула в камеру, но тут же скрылась вновь. Она все еще помнила о своей обиде, как бы глупо это ни было.

— Мне не удалось вырваться из «Пути», — начал мужчина сосредоточенно. — Скажем так, для меня дела совсем плохи. Совет собирается действовать со дня на день, если не с часу.

— Дотянул все-таки, — хмуро заметила Ма. — И что мы делаем?

От этих слов у Аси внутри все свело от страха, но она стойко поборола вставший в груди комок желчи. Видеть Пашу лишь на экране и осознавать, что за камерой его поджидает опасность, было невыносимо.

— Охрану усилили в три раза, — продолжил Паша серьезно. — За моей спиной.

— В три раза больше Зайчиков, — присвистнул Дас. — Это херово.

— Они делают все для того, чтобы из «Пути» никто не смог выбраться. Об угрозах снаружи я уже и не говорю.

— В чем проблема сбежать? — удивилась Ма. — Не думаю, что это так сложно даже с усиленной охраной.

— Мне нужно не только сбежать, Ма. Я собираюсь вынести заключительные материалы по «Пути», вывести послушников и Андрея так, чтобы Совет ничего не заподозрил, иначе они тут же применят меры не только к нам, но и к моей матери.

Услышав до тошноты знакомое имя, Ася вздрогнула всем телом. Каждый раз, стоило Паше объявиться и обнадежить девушку своим присутствием, за ним тут же появлялся и Андрей, который одним лишь упоминанием себя избавлялся от любого чувства спокойствия и контроля над ситуацией.

— Зачем выводить послушников? — воскликнула Ма. От нее так и веяло недовольством.

— Я… — начал было Паша, но вдруг замолк. Его взгляд устремился куда-то за монитор. — Черт, — прошипел он.

— Что? Что такое? — не выдержала напряжения Ася.

— Все нормально, но нужно… Нужно заканчивать, ребята, — сбивчиво проговорил мужчина. — Дас, мне нужна глушилка для камер и рации.

— Будем ставить несучку? — усмехнулся мужчина, хотя его тон был предельно серьезным. — Как гадко.

— Именно. Сначала вы вырубите все камеры и рации у охраны. На мне электричество.

— Разве это не привлечет внимание Совета? — удивилась Ася.

— Это мне и нужно. После действует Андрей. Он сообщит Совету о моих планах.

— Используешь крысу в качестве крысы, — едко усмехнулся Дас.

— Совет будет ожидать вас внутри. Охрана сосредоточится на входах. Они будут ждать вторжения, а тем временем Андрей выведет послушников на задний двор. Для них это будет внеочередным собранием, для Совета — гарантией личной безопасности. Дас, — Паша вдруг нервно усмехнулся. — С какой вероятностью у тебя получится достать взрывчатку?

— Если очень захотеть, можно достать все. Сколько нужно?

Ася ошеломленно наблюдала за этим разговором, плавно перетекающим скорее в собрание террористов или сценаристов боевика. Она просто не могла поверить, что эти мужчины предельно серьезно обсуждают план, частью которого является подрыв чего-то, принадлежащего «Истинному пути».

— Ну, грамм восемьсот.

— Почти килограмм тротила, — Дас озадаченно фыркнул. — Сколько у нас времени?

— Два дня.

— Ну… Я постараюсь.

— Это грубо и непрофессионально, — заметила вдруг Ма, и Ася почувствовала облегчение, поняв, что не одна находится в ужасе от плана ребят. — Подрывать таким способом. Почему не использовать газовый патрон или что-то менее варварское?

После этих слов Ася чуть не застонала от разочарования. Кажется, все вокруг сошли с ума. Это точно массовое безумие. Ребята явно отчаялись и просто предлагают самые идиотские неосуществимые варианты.

— У нас не так много времени, чтобы думать о сохранности сектантского имущества, — возникнул Дас.

— Зато у нас будет много времени в тюрьме, в которую мы попадем как террористы!

— Не волнуйся об этом. У меня есть свой человек в службе безопасности. Он поможет в случае чего, — сказал Паша так, словно обсуждал любимый кофе за завтраком.

— Вы серьезно собираетесь взорвать здание «Пути»?! — наконец воскликнула Ася ошеломленно. Тут же на нее уставилось три пары чужих удивленных глаз.

— Что? Нет, — ответил Паша растерянно. — Только их ограду.

— Господи… — Ася шумно выдохнула. — Это дикость какая-то. Неужели нет другого плана? Это же просто невозможно!

— Вообще-то, я не сказал, что достать тротил за два дня невозможно… — вклинился в тираду Аси Дас.

— Не могу поверить, что я слышу это в реальной жизни!

— Нам просто нужна дыра в заборе, — хмыкнул мужчина. — Не делай из этого одиннадцатое сентября.

— Ася, у нас нет времени на борьбу с моралью и совестью, — заговорила Марта. — На войне все средства хороши. Так говорят?

— Значит, наш план — это собрать охрану в одном месте, подорвать ограду и просто выйти из нее со всеми послушниками? — подытожила Ася.

— В упрощенной форме — да, все именно так, — сморщившись, ответил Паша. — Но все зависит от того, достанете ли вы необходимое.

— Достанем, — уверенно ответил Дас.

— И не забудь про…

— …оружие, — закончил мужчина за Коэна, закатив глаза. — За кого ты меня держишь вообще? Само собой.

— А что будет после этого? — спросила Ма.

— Взрыва в центре города вполне достаточно, чтобы привлечь внимание не только полиции, но и ФСБ. Они все съедутся к «Пути» и встретят нас со всеми документами наготове. Это дело привлечет внимание общественности не только города, но и всей страны. Никаких взяток и связей не хватит, чтобы замять все то, что мы откопали.

— Ну, звучит как план, — Дас коротко гоготнул.

— Сейчас он весь на вас, ребята, — сказал Паша хмуро. — Постарайтесь добыть все необходимое. Составьте план здания, в этом вам поможет Ася. И будьте внимательны, Совет наготове. Они могут переключиться с меня и на вас, но я сделаю все, чтобы этого не случилось.

— Что это значит? — спросила Ася. — То есть ты будешь провоцировать их на себя?

— Это уже мои проблемы.

— Паша!

— Ася, — строго осадил мужчина. — Прекрати уже думать о моей безопасности, это только мое дело. Подумай лучше о себе и о своей матери, обо всем нашем плане. Это сейчас самое главное.

Ася промолчала, гневно отвернувшись. Она почувствовала, как намокли ресницы, и растерла покрасневшие глаза кулаками. В груди все горело от обиды, от Пашиной жестокости и прямолинейности.

Он был прав, несомненно, прав, но от этого становилось лишь больнее. В их ситуации не было места личному, чувства лишь отвлекали. Каждый рисковал собой, ставил на