Эвери напала первой, позволяя магии ускорять движения. Кристофер отбил ее атаку довольно легко, потому что тоже воспользовался магией. На его лице сияла мягкая улыбка.

— Как сейчас помню наш первый поединок… — проговорил он, сверкнув черными насмешливыми глазами. — Ты показалась мне таким юрким и дерзким мальчишкой, что я загорелся мыслью тебя найти, а когда увидел твою тренировку… — он улыбнулся шире, — страстно захотел немного тебя проучить…

Эвери притворно насупилась, снова нападая.

— Если бы я была без браслета, вряд ли бы это у тебя получилось… — бросила она, нанося удар за ударом, которые Крис едва успевал отражать. — Я намеренно прятала силу, чтобы никто о ней не догадался…

— Ну… я тоже не на всю силу борюсь сейчас, — парировал принц шутливо, — ты ведь все-таки женщина…

— Ах так! — Эвери приняла его беззлобную насмешку всерьез. — Дерись по правилам! Я не потерплю уступок в связи с моим полом!!!

Магия засверкала в ее руках, пробегая по одежде и по мечу тонкими росчерками молний, и на Кристофера набросился настоящий смертоносный ураган, который в конце концов сумел-таки сбить его с ног.

Принц повалился на спину и тут же почувствовал кончик меча у своего сердца.

Эвери тяжело дышала, синие глаза сверкали, словно драгоценные камни, лицо раскраснелось, а неугомонный ветер таки сорвал с ее волос ленту, так что золотые кудри волнами рассыпались по плечам.

Красивая, как богиня любви, и опасная, как живое воплощение божества войны…

Принц замер, разглядывая свою прекрасную суженую, а потом на выдохе прошептал:

— Я готов валяться у твоих ног вечно…

Эвери пару мгновений разглядывала его, а потом засмущалась, заулыбалась, мгновенно превратившись в обычную юную девушку, неиспорченную лукавством и притворством.

Выверенным движением убрала меч в ножны и протянула руку Кристоферу, чтобы помочь ему подняться.

Он подал свою, не задумываясь, потому что просто хотел лишний раз прикоснуться к ней, провести кончиками пальцев по смуглой коже, соединиться с порхающими на ее теле всполохами утихомирившейся магии…

Они поравнялись — счастливые, возбужденные, и в это миг отступили все неприглядные реалии мира — и молчание Рикшана, и недовольство кочевнической толпы, и предстоящая война…

Они смотрели друг другу в глаза, наслаждаюсь присутствием, обликом, дыханием. Эвери потянулась к лицу Кристофера в слепом порыве и точно подарила бы ему долгий жаркий поцелуй, если бы её не окликнул кто-то сзади…

Она разочарованно очнулась. Порыв был остановлен. Пришла холодная и колючая трезвость.

Вернув лицу непроницаемое выражение, Эвери медленно развернулась…

***

Рагул смотрел на главу с откровенным любопытством. Она становилась всё краше с каждым днем. Волосы отрастали, фигура округлялась. Юная, но сильная, решительная и очень привлекательная — наследница рода де Гуарран давно и прочно завладела его мыслями.

Кристофер стоял позади девушки, но вождь северян не удостаивал его даже взглядом. Это был всего лишь раб в его глазах… Эвери же чувствовала надвигающуюся беду: Рагул пришел сюда не просто так. Он что-то хотел получить, вот только, что?

— Мне нужно поговорить с вами наедине, глава, — проговорил Рагул, сверкнув глазами из-под светлых бровей. Выглядел он внушительно со всей этой копной длинных волос, аккуратной бородой и необычайно широкими плечами.

Крис мгновенно насупился, не желая покидать Эвери, и та бесстрастно произнесла:

— Кристофер останется, он и так в курсе всех наших дел…

Рагулу это явно не понравилось. Он раздраженно сверкнул глазами, посмотрел на принца с глубокой неприязнью, но ответил очень спокойно:

— Что ж, воля ваша! Я пришел поговорить о вашем недалёком будущем. Причем, если вы согласитесь на мое предложение, я обеспечу вам будущее со всеми возможными и невозможными почестями…

Северянин сделал паузу, заглядывая в синие воинственные глаза девушки, а потом позволил себе улыбнуться.

— Расслабьтесь, глава! Я пришел с миром! Однако… — на лицо вождя тут же наползла суровость, — думаю, вы в курсе, что кланы и вожди очень недовольны. Вы вот-вот потеряете авторитет, если продолжите сдерживать наступление…

Эвери хотела возразить, но Рагул остановил ее взмахом руки.

— Не перебивайте! Сперва выслушайте. Вы, бесспорно, сильны и родовиты, но… вам не достаёт опыта, а ведение войны — это очень серьезный вопрос. От ваших решений или их отсутствия зависят тысячи жизней…

По мере каждого слова северянина Эвери мрачнела всё больше. Груз ответственности, казалось, норовил придавить ее к земле, и она все больше разочаровывалась в обещании бога войны.

Если бы он не исцелил Кристофера, она бы не позволила себе довериться ему до такой степени, чтобы попасть в такой сложное положение, но ее любимый был жив, и это доказывало, что Рикшан не шутил… наверное.

Видя, что ему удалось смутить Эвери, Рагул сделался сосредоточенным и уже более резво продолжил:

— Кланы не доверяют вам, и это естественно. Ваше впечатляющее появление, предсказанное высшими силами, было очень удивительным, и мы все доверились вам. Но… наступают иные времена. Теперь вы должны делом доказать свою силу. Однако… даже этого недостаточно! Вам нужен по-настоящему серьезный и влиятельный союзник! — глаза Рагула снова засверкали, как золотые монетки. — Я поддерживал вас всё это время, даже когда вы не слышали этого. Более того, я готов поддержать вас и сейчас! — лицо Эвери расслабилось, внимая мягким и с виду искренним речам северянина, и он это сразу же заметил. — Поэтому предлагаю вам… стать моей глубокоуважаемой супругой и возглавить эту неуправляемую, но великую мощь вместе!

Голос его зазвучал торжественно, а глаза Эвери широко распахнулись от изумления. Чего-чего, а такого поворота она совершенно не ожидала.

Напряженная тишина прервалась приглушенным и почти нечеловеческим рыком, прозвучавшим из-за спины Эвери, и вперед вдруг выступил Кристофер, демонстративно загораживая девушку собою.

— Она уже занята… — процедил он, едва сдерживая внутри магию, демонстрировать которую сейчас было бы неразумно. Впрочем, подобное заявление тоже было не очень правильно делать, но… было уже поздно. Глаза Рагула, сперва потемневшие от ярости на наглого раба, начали изумленно расширяться, пока до него доходила истинная причина слов порабощенного принца.

— Так значит… вы, глава, со своим рабом…? — выдохнул Рагул, и его взгляд начал стремительно наполняться презрением, которое он не смог скрыть.

Однако вспомнил о выдержке, быстро спрятал свои истинные чувства и холодно поклонился.

— Что ж… очень жаль… — проговорил северянин и, не прощаясь, развернулся, удаляясь от Эвери и Криса размашистым напряженным шагом.