Эволэки, все как один, инстинктивно задрали головы кверху, и увидели картину разрушения во всём её невообразимом масштабе, и собственными глазами, и глазами сотен сирин, что призраками кружили в снегопаде.

Четыре колоссальных здания вздрогнули, чуть присели, и, сначала медленно, но с каждой секундой всё быстрее и быстрее, стали валиться на бок, каждый в свою сторону света. Сапёры славно поработали, выполнив необычный приказ на «отлично», и по широким улицам в жуткой панике заметались тысячи и тысячи тварей, в тщетной попытке спастись от настоящего града из бетона и стали, что с оглушительным грохотом рушился на них с разъярённых небес.

Земля вздрогнула, заходила в испуге крупной рябью поверхность реки, миллионы тонн камня, металла и пластика с громовым раскатом ударили слитным залпом тысяч орудий, необъятные облака пыли взвились вверх, накрывая удушливым серым одеялом весь центр Московии…

Многие эволэки рухнули на колени — они совершили серьёзную ошибку, открыв сознания сиринам, и эта инстинктивная реакция дорого обошлась. Невероятной силы ментальный вопль тысяч существ, вмиг похороненных под рухнувшими небоскрёбами, добил и без того искалеченные души, разум уже отказывался бороться за собственную жизнь, желая только спасительной тишины и покоя. Даже если их подарит смерть, всё равно, лишь бы больше не слышать этого океана боли и страданий, всё равно, человек ли гибнет, или не человек…

Бойцы спецназа, соратники, кому хватило ума не поддаться желанию посмотреть падение зданий «во всей красе», засуетились вокруг эволэков, тормошили, били по щекам, натирали лица снегом, стараясь привести их в чувства. Через несколько минут, наполненных до краёв отчаянием и надеждой одновременно, стало ясно, что двигаться колонна не в состоянии, а тут ещё и летуньи предупредили о надвигающейся опасности.

Сати пришельцев в панике бросились прочь от каменного дождя, и стали захлёстывать отступающие войска.

Притихший было бой разгорелся с новой силой — зажатые между облаками пыли, заваленными непроходимыми терриконами обломков четырёх громадных сооружений улиц, люди и пришельцы дрались насмерть. Бойцы старались пробиться сквозь полчища хищных тварей, чудовища — спастись от настигающей их серой мглы, стремительно расширяющейся от эпицентра катастрофы.

— В здание!!! — орал в рацию Элан, взмахами руки показывая на невысокую, «всего» этажей сорок, «свечку». — Тащим всех туда!!! Проще защитить несколько лестниц и стены, чем все стороны света одновременно!!!

Снова пришлось бежать наперегонки с безжалостным временем. Эволэков вели под руки, тащили на плечах, несли, в конце концов, на руках все, кто ещё был в состоянии держаться в вертикальном положении. Многие, видя стремительное приближение чудовищ, уже отчаялись, понимая, что сотни соратников просто не успеют укрыться за стенами — патронов слишком мало, а зенитки выколотили всё до последнего снаряда, и теперь беспомощно застыли, растеряно вращая чашами локаторов.

Спасли положение сирины, ринувшиеся на выручку со всех близлежащих районов. Они отрывали от земли бесчувственные тела, и переносили их на крышу, тут же вертикально падали вниз, снова хватали очередного несчастного и, едва не разрывая мышцы от натуги, мчались вверх. Бойцы спецназа, и ещё способные передвигаться самостоятельно эволэки, бежали вверх по лестницам, отправляли самых обессиленных на верхние этажи лифтами.

Элан оставался на улице до самой последней секунды, стараясь в жуткой суматохе поспешной эвакуации проследить за тем, чтобы на истоптанном снегу не осталось ни одного тела. Он беспрестанно вертел головой, стараясь своими зоркими, привычными к темноте глазами, не упустить в завесе суетливо мелькающих крыльев ни одного соратника. Только когда в небо подняли последнего эволэка, бойцы спецназа едва ли не силой затащили его внутрь, и помчались вверх, по тёмным лестницам.

Внутри уже шла не менее поспешная подготовка к обороне. Кицунэ неспроста выбрал именно это здание в качестве опорного пункта — занимая небольшую площадь на земле (в мегаполисе каждый квадратный метр на вес золота!), оно предоставляло, пожалуй, единственную возможность отбить приступ и хоть немного перевести дух, решить, что же, собственно, делать дальше? Бойцы сгоняли, сносили всех гражданских на самый верх, стараясь по максимуму ужать периметр обороны, ведь тот теперь исчислялся не метрами фронта, а метрами высоты. Каждый лишний этаж — множество окон, через которые внутрь могут проникнуть чудовища, но тут возникла уж совсем непредвиденная сложность.

— Элан! — Мирра, чуть живая от усталости, но, «благодаря» своим небогатым ментальным способностям, оставшаяся в строю. — У нас проблема на первом этаже, в зале.

Лис кубарем сбежал вниз, где в холе всё ещё держали оборону несколько десятков бойцов. Не понимая причину, по которой солдаты и офицеры не покидают опасной зоны, профессор набросился на них:

— Все наверх!!! Чего ждёте?!?!

— У нас тут ещё сотен пять гражданских! — утихомирил его офицер и потащил за собой.

Теряющийся в догадках Иригойкойя неожиданно оказался в весьма просторном зале, где сидели плотными рядами верующие. Ожидая увидеть что угодно, только не толпу полоумных религиозных фанатиков, всё ещё надеющихся на помощь Бога, проклявшего ввергнутый в кровавый кошмар мир, Элан опешил. Взгляд затравленно метался по небольшим алтарям, россыпям горящих свечей. Потрясённый до глубины души человеческой глупостью, он заорал во всю глотку:

— Вы что, сдохнуть хотите?!?! Бегом наверх!!!

По рядам прошлась лёгкая волна, но никто не стронулся с места, а духовный лидер красивым басом ответил:

— Ступайте своей дорогой, воины, не оскверняйте Храма Господнего оружием. Мы в руках Отца Нашего Небесного, он нас спасёт или призовёт к себе, если на то будет Его воля.

Понимая, что нет ни единой лишней минуты для пустых разговоров, взбешённый лис-оборотень, с горящими глазами стремительно сблизился с попом, представ перед ним в тусклом свете во всём своём пугающем обличие.

Батюшка попятился, когда, наконец, разглядел обветренное, далеко уже не человеческое лицо, с торчащими парными ушами, огромными глазами, в яростном пламени которых горела чистая ненависть, разглядел хлещущий воздух хвост.

Демон-лис сорвал со спины ружьё, открыл затвор, и загнал патрон в патронник:

— Давайте посмотрим, остановит ли молитва смерть?!

Голос, полный злорадства, ещё метался по залу, когда грохнул выстрел, и священник опрокинулся на спину, получив травматическую пулю в грудь. То, что духовный наставник был хоть и оглушён сильнейшим ударом, но отнюдь не мёртв, до прихожан не дошло, и в зале поднялась настоящая паника, подхлёстываемая новыми выстрелами. Взбешённый профессор палил в потолок, на этот раз уже картечью, и на головы людей пластами падала штукатурка, что только ускорило эвакуацию.

Бойцы пинками и прикладами направляли потерявшее пастуха стадо вверх по лестнице, спеша загнать их на верхние этажи — сверху уже