Шрифт:
Закладка:
В итоге предположения Шевцова подтвердились. Ирина действительно оказалась дочерью Георгия Вяльцева, который вместе с семьей уехал из Франции в США и устроился работать на завод «Форд». А одна из его сестер осталась во Франции. Скорее всего, именно она и написала два письма из трех. После эмиграции все члены семьи носили фамилию Valsev, поэтому из-за слишком вольного перевода фамилии их следы затерялись. Женой George Valsev была Olga Valsev.
– Все сходится, – сказала Полина, когда Шевцов рассказывал за ужином полученные из агентств новости.
На столе были отварное мясо, гречка, свежие овощи. Только самое полезное.
– Это еще не все, они смогли добраться до архивов и получить списки гастролировавших в Ленинграде с оперой «Порги и Бесс». Ирина действительно приезжала в СССР в 1955 году. Она танцевала в массовке.
– Удивительно. Интересно, как им удается добраться до таких архивов? – Полина была впечатлена.
– У них свои секреты. Думаю, о них мы никогда не узнаем.
– Да, ты прав, – Полина вздохнула, глядя на гречку. Ей очень хотелось жареной картошки. – Давай завтра пожарим картошку? Можно же раз в неделю устраивать день вредной пищи?
Шевцов улыбнулся:
– Давай лучше послезавтра.
– Почему?
– Послезавтра пятница. Среди рабочей недели день вредной пищи будет не очень праздничным.
– В пятницу лучше, – согласилась Полина. – А что ты собираешься делать с бывшими владельцами буфета?
Про них информация пришла раньше. Оказалось, что прапрабабкой нынешних владельцев дома была Екатерина Вяльцева. Она появилась в Козельске в двадцатых годах. Работала учительницей литературы в местной школе. У нее был сын, мужа никто не видел. Думали, вдова. Во времена гражданской войны вдов было много. Но, если верить архивам, у Георгия Вяльцева не было братьев, а вот две сестры существовали. И одну из них звали как раз Екатериной. А значит, если это та самая Екатерина (в чем теперь сомневаться не приходилось), то замужем она не была. И ее девичья фамилия передалась потомкам.
Шевцов считал, что Екатерина Вяльцева бежала в маленький городок, спасаясь от революции, гражданской войны и их последствий. Ведь, принадлежа в прослойке интеллигенции, она вполне могла быть объявлена врагом народа. Мясорубка революции не щадила никого. Кто стал отцом ее сына, теперь узнать невозможно. Да и не нужно. Главное, разрозненные ниточки сплетались в единый узор.
– Я думаю, бывших владельцев буфета можно пригласить на торжественное открытие Отрадного, – сказал Шевцов. – Благодаря им мы нашли ключи к истории, которая долгое время считалась неразгаданной. Мы узнали, что Ольга Мефодьевна Черкасская нашла своего инженера, вышла за него замуж и родила дочь.
– И что дальше?
– А дальше ищем детей Ирины. Надеюсь, они у нее есть.
Полина встала из-за стола и пошла наливать в чайник воду.
Если за ужины отвечал Шевцов, то за чаепития – Полина. Она все еще продолжала много лежать, пила прописанные врачом препараты и находилась на больничном. Правда, полноценного больничного не получалось, просто работа шла из дома.
Зато выглядела Полина сейчас гораздо лучше, чем две недели назад.
«Все будет хорошо, – сказал себе Шевцов. – У нас все будет хорошо».
– Что ты хочешь на вредный день, кроме жареной картошки? – спросил он, наблюдая, как Полина достает с полки чашки.
– Пирожные, – не задумываясь ответила она. – И селедку.
6
Эмоции улеглись, и Женя пришла в себя.
Разговор с Даном должен был состояться. Он прав. Она не права. Принять такое положение вещей оказалось трудно. Женя не привыкла уступать. Ирония происходящего заключалась в том, что Женя все это время думала про Сеню и его невесту – как он будет выпутываться из создавшейся ситуации, а в итоге угодила в ту же ловушку сама. И Дан больше не звонил.
Ну и ладно.
Однако, чтобы позвонить самой, нужно настроиться. Придется оправдываться. Оправдываться Женька не умела. Она всегда поступала по принципу «бей первым». До этого момента правило срабатывало.
А вот с Даном не сработало. Женя это чувствовала. Значит, придется собраться с духом и позвонить. Завтра. Или послезавтра.
Сейчас же следует поговорить с Ольгой Высоцкой. Интервью Женя давала в запале, еще не отойдя от ссоры. Она тогда сказала одну ужасную вещь, которую необходимо исправить.
Женя села на кровать в своей комнате и набрала номер журналиста.
– Женя, – раздался в трубке приятный мягкий голос, – слушаю вас.
– Добрый вечер. У меня к вам есть одна просьба. Не могли бы вы убрать слова про то, что мое сердце свободно?
– На что заменим?
Женя задумалась.
С одной стороны, ей хотелось сказать, что ее сердце занято, с другой, Женя не хотела посвящать аудиторию в свою личную жизнь. Роман с Сеней напоказ публике закончился больно, новые отношения Женя хотела сохранить в тайне. Это только ее и Дана история.
– Напишите просто, что у меня все хорошо.
7
Все, от чего Ариадна бежала, когда решила пожить в Рязани, вернулось.
Письмо Марка было зачитано до дыр, выучено наизусть, залито слезами, потому что, когда она прочитала его в первый раз, слезы потекли сами, строчки расплылись перед глазами и несколько капель упало на бумагу.
Что делать?
Что теперь делать?
Он предлагает начать все сначала. По-другому.
А вдруг не получится? Разочаровываться в третий раз слишком жестоко. Ариадна не переживет. Невозможно вот так бесконечно рвать сердце, оно и так уже все изранено.
Но если не рискнуть, тогда, может… она теряет свой настоящий шанс?
Ведь она больше, чем друг. И он скучал.
Ариадна, как и обещала, вышла на работу в «Жираф», провела два мастер-класса, показала Надин сделанную в Рязани работу. Надин осталась очень довольна. Впереди был пошив штор, плюс получены заказы на покрывало для кровати и подушки.
Женя периодически присылала фотографии из Сочи.
Жизнь входила в свою колею.
Письмо Марка оставалось неотвеченным. А не она ли сама говорила, что на письма надо обязательно отвечать?
Но как? Обратного адреса нет.
Зато есть номер телефона. Можно позвонить или… набрать сообщение.
И вот в один из вечеров, вернувшись домой из «Жирафа», Ариадна набралась смелости и написала.
Ариадна: Привет. Давай попробуем. Но только если это действительно серьезно.
8
Сообщение пришло, когда Марк расплачивался на кассе за хлеб, сардельки и кофе.
Он так и застыл с телефоном в руках.
– Молодой человек, вы оплачивать будете? – ворвался в его голову голос кассира.
– А? Что, простите?
– Наличными? Картой?
– Картой.
Давай попробуем.
Она согласна.
Если это действительно серьезно.
Еще как серьезно!
Марк расплатился за покупки и,
