Убийца совершает свое преступление в состоянии ярости, депрессии или под воздействием алкоголя; триггером у него становится некое личное событие – развод, потеря работы или финансовый кризис. Обычно он следит за криминальной хроникой в прессе и может сменить работу или уехать из города после преступления.

Дезорганизованные убийцы, с другой стороны, демонстрируют следующие особенности:

✓ совершают преступление спонтанно, без предварительного планирования;

✓ практически не вступают с жертвой в разговоры;

✓ используют орудие, обнаруженное на месте преступления, или бросают его там;

✓ особым образом располагают труп;

✓ совершают сексуальные действия с трупом;

✓ оставляют труп на месте преступления или забирают себе;

✓ стремятся к деперсонализации трупа путем калечения;

✓ не пользуются транспортным средством.

Дезорганизованный преступник обычно происходит из неблагополучной социальной среды и растет в нестабильной семье, где к нему относятся враждебно. У родителей могут наблюдаться сексуальные отклонения; сам преступник сексуально фрустрирован, может вообще быть сексуально непросвещенным и иметь извращенные пристрастия. Многие такие убийцы предаются навязчивой мастурбации; они часто живут одни, а в момент совершения преступления испытывают замешательство или страх. Они совершают преступление поблизости от дома или места работы и чаще, чем организованные преступники, убивают жертв, которых знают и которые старше их по возрасту. Они склонны к блиц-атакам с применением чрезмерной силы для поимки жертвы. Они не выслеживают жертв в течение более-менее продолжительного времени, не пытаются с ними заговорить или завлечь. Дезорганизованные убийцы, как правило, гетеросексуальны, необразованны, оставляют за собой улики. Они редко перевозят жертв куда-то с того места, где встретились с ними. Стресс – не главный их триггер, запускающий убийства, однако в их повседневном поведении могут отмечаться значительные перемены210.

Место преступления может носить смешанный характер, если там действовали убийцы разных типов личности, либо если убийца недостаточно зрелый или проходит стадию психологической трансформации в своей карьере преступника.

На четвертой ступени системы ФБР, в криминальном профиле, профайлер составляет отчет, где описывается личность и возможные физические и социальные характеристики неустановленного преступника, перечисляются объекты, которыми может владеть подозреваемый, а иногда предлагаются стратегии по его выявлению, поимке и ведению допроса. Отчет может состоять из нескольких абзацев или страниц в зависимости от количества информации, предоставленной профайлеру для анализа.

Пятая ступень, расследование, зависит от того, будет ли отчет принят местным полицейским департаментом и внедрен в следственную стратегию. Опираясь на данные профиля, полиция может сузить круг подозреваемых и выработать тактики, ведущие к аресту. Если происходят новые преступления, появляется новая информация или улики, профиль может обновляться и расширяться.

Наконец, на шестой ступени происходит поимка. Успех или неудача профилирования выявляется путем сравнения с личностью реального преступника. Результаты вносятся в базу данных и алгоритмы интерпретации, используемые компьютером, подстраиваются для того, чтобы в дальнейшем профилирование становилось точнее.

Криминальная сигнатура, МО, инсценирование и позирование

Французский криминолог Эдмон Локар в начале XX века сформулировал принцип, который ныне называют «принципом контакта Локара»: «Каждый контакт оставляет след». В развернутом виде он звучит так: любой, кто ступает на место преступления, уносит что-то с собой и оставляет что-то после себя. Естественно, Локар говорил о физических уликах – отпечатках пальцев, волосах, волокнах, крови, почве и т. п., – однако его правило распространяется также на методологические и психологические следы, оставляемые преступниками на месте преступления.

Эти следы могут относиться к одному или обоим нижеперечисленным бихевиоральным процессам: МО (modus operandi, или способ действия) и сигнатуре, личностному отпечатку преступника. Если МО есть у каждого преступника, то сигнатуры у него может и не быть (по крайней мере, очевидной). Распознание и различение сигнатуры от МО – одна из главных задач профайлера.

МО – это то, что преступнику приходится делать при совершении преступления: он разбивает окно, ездит по шоссе, высматривая тех, кто ловит машину, или изображает модного фотографа. Это выученное и меняющееся поведение – с ходом времени оно изменяется и совершенствуется в зависимости от обстоятельств и отражает то, что преступник усвоил. Он может научиться взамен разбивания окон искать сначала незапертые двери; а вместо связывания жертвы веревкой начать использовать наручники, потому что так проще. МО по своей сути динамичен и изменчив, потому что отражает внешние обстоятельства, влияющие на поведение преступника.

Сигнатура же, с другой стороны, обусловлена его внутренними процессами и отражает глубоко укоренившуюся фантазию о преступлении – это то, что преступник делает ради самого себя, а не по необходимости. Полицейский инструктор Макс Тейл, обучая следователей распознавать сигнатуру, говорит: «Вы должны спросить себя, какие действия преступника не были вынужденными».

Сигнатура всегда статична, потому что возникает из глубинных фантазий, которые сформировались у преступника задолго до совершения первого преступления. Эти фантазии он приносит на место преступления с собой; основа сигнатуры всегда одинаковая, но ее выражение может меняться и эволюционировать. Внешние обстоятельства также могут влиять на характер и даже присутствие сигнатуры (например, если преступника прервали во время совершения преступления, и ему пришлось бежать, не выполнив тех действий, которых фантазия требовала от него).

Например, МО канадского серийного убийцы Пола Бернардо менялся на протяжении его карьеры. Его первой жертвой стала сестра-подросток Карлы Хомолки, невесты преступника; с помощью Хомолки он накачал девочку наркотиками до бессознательного состояния, когда они находились в доме ее родителей на Рождество, а потом изнасиловал – Хомолка снимала все на видеокамеру. Девочка умерла из-за острой реакции на наркотики в сочетании с алкоголем – у нее началась рвота, и она захлебнулась. Второе убийство Бернардо совершил случайно: предложил несовершеннолетней жертве сигарету, та села к нему в машину, и он напал на нее. Третью жертву они с сообщницей, Хомолкой, выслеживали вместе; Хомолка помогла ему завлечь пятнадцатилетнюю девочку в машину, где Бернардо силой ее скрутил. Три разных МО отражают три разных набора обстоятельств. Однако сигнатура Бернардо оставалась неизменной: выбор девочек-тинейджеров в качестве жертв, видеосъемка изнасилований, одинаковое вербальное взаимодействие с жертвами (так называемый скриптинг: «Я – король», «Зови меня хозяином», «Скажи, что любишь меня»). Сигнатура складывается из того, что Бернардо делал ради себя, а не с целью совершения преступления.

Расчленение одной из жертв, к примеру, было необходимостью, на которую Бернардо пошел, чтобы замести следы, то есть частью его МО. Дальше кривая обучения шла по нарастающей: следующую жертву Бернардо уже не расчленял, потому что понял, насколько это трудная задача, и пришел к выводу, что такой необходимости нет. С другой стороны, калифорнийский серийный убийца Эдмунд Кемпер расчленял своих жертв исключительно с целью реализации фантазии – расчленение не имело никакого отношения к сокрытию улик и