Улицы столицы были пусты. Ни одного живого человека. Зато мертвых было достаточно. Трупы людей в лужах крови и с оторванными конечностями бесформенными кучами и неестественно подвернутыми конечностями раскинулись на мощёной брусчаткой мостовой, тротуарах, переулках, выходах с трущоб, висели в проемах разбитых окон. Гражданские лежали вперемешку с военными: старые, молодые, совсем юные. С оружием и без. Я заметил даже пару девушек и солидную матрону, видимо попавших под разрыв гранаты. Чадящие жирным черным дымом подбитые БМП и танки, искореженные машины, разбитые витрины кафе и магазинов, разрушенные догорающие здания — всё это вызывало чувство какой-то нереальности происходящего. Увиденное было похоже на кошмарный сон, который вот-вот прервется, а я открою глаза, обведу взглядом родные стены и с облегчением вздохну, когда страшные видения войны серой дымкой улетучатся вслед за исчезнувшей тьмой ночи…

К сожалению, это была реальность. И нам пришлось даже пару раз объезжать огромные баррикады и подбитые танки, перегородившие улицы. Пару раз встречали группы кубинских военных. Они прочесывали улицы, просматривали подъезды и разбитые дома в поисках заговорщиков.

Диего, Альберто и Володя, прикрывавшие меня своими телами бдительно поглядывали по сторонам, держа наготове автоматы. Грохот взрывов, одиночные выстрелы и автоматные очереди становились всё громче.

Когда до отеля оставалось около километра, нас притормозили. Сначала двое военных, занявшие позиции у магазинчика, к которому мы повернули, схватились за автоматы, но разглядев советскую форму, заулыбались и опустили оружие.

Из дома вышел кубинский офицер и махнул нам рукой.

— Ven aquí.

На переговоры с ним пошел Сосновский, старлей разведчиков, один из проводников и Альберто. Переговаривались они минуты три. Потом разошлись. Переводчик позвал напарника, Альберто крикнул Диего, и они что-то начали оживленно обсуждать вчетвером.

Майор отошел в сторону и дал команду:

— Командиры экипажей БМП и Т-62, срочно ко мне. Леша подойди тоже.

Из люка танка вылез невысокий мужчина лет тридцати в шлеме и щеточкой усов под верхней губой. БМП покинул парнишка лет на пять моложе, щуплый и худой, но с задорным блеском в карих глазах.

— Значит так, товарищи командиры, — начал майор. — В гостинице «Флорида» находятся наши советские люди: руководитель делегации, две девушки и два парня. Надо их спасать. Пройти туда очень тяжело, потому что сейчас перед гостиницей идет перестрелка, в здании напротив сидят снайпера, подойти и вывести их с центрального входа мы не сможем. Нас просто перестреляют, пока доберемся. Рамон, один из наших проводников, предложил такой план. До гостиницы где-то километр. Он готов провести нас и ваших разведчиков к нему дворами с обратной стороны. Говорит, нам придется сделать небольшой крюк, но минут за пятнадцать, максимум, двадцать, доберемся, если ничего непредвиденного не случится. Мы проникнем в отель через дом, находящийся к нему вплотную. Там есть несколько мест, где и балконы рядом, и крыша одного из домов, соседствует с окнами отеля. Это самый уязвимый момент операции. От вас требуется только одно, выехать к отелю и поддержать нас огнём, чтобы отвлечь нападающих, пока мы будем перебираться в гостиницу. Надеюсь, вы нас не подведете.

— Не волнуйтесь, товарищ полковник, — усмехнулся парнишка. — Не подведем. Сделаем всё как надо.

— Саня правильно говорит, — поддержал парнишку усатый. — Что от нас зависит, сделаем.

— Хорошо, тогда давайте сверим часы, товарищи командиры, — майор глянул на циферблат своего позолоченного «Полета» — Сейчас девять сорок пять.

Командиры экипажа подняли запястья с часами.

— Так точно, товарищ майор. У меня тоже — девять сорок пять, — откликнулся Саня.

— У меня девять сорок восемь, — озабочено сообщил командир танка. — Сейчас стрелки переведу.

Дождавшись пока мужчина разберется с часами и удовлетворенно кивнёт, майор продолжил:

— Вам нужно подъехать к гостинице и открыть огонь ровно в десять часов пятнадцать минут. Все вопросы по маршруту ко второму проводнику — Карлосу. Он все расскажет и покажет. Вопросы есть?

— Никак нет, товарищ командир, — пробасил усатый. — Не извольте беспокоиться. Все будет как в лучших домах Парижа.

— Тогда я пошел инструктировать группу, а вы готовьтесь выдвигаться…

Дорога до гостиницы запомнилась мне смутно. В авангарде шел проводник с пятеркой разведчиков и лейтенантом, которому Альберто передал рацию. Затем двигались мы: кубинские охранники, Володя с майором и я по-прежнему со всех сторон закрытый телами в бронежилетах. Вторая пятерка разведчиков прикрывала нас сзади и сбоку, растянувшись широкой цепью. Пройти удалось почти без происшествий. Мы бежали, по узеньким улочкам Старой Гаваны, используя машины, высокие заборы, как естественные прикрытия. По обеим сторонам тротуара мимо проносились здания, мелькали облупленные и замызганные стены, краем глаза я заметил в окне испуганную физиономию подростка. По плечам били простыни, развешанные на веревке, посреди небольшого дворика, но мы ни на секунду не останавливались, следуя за проводником и командиром разведчиков.

Все обошлось без происшествий. Только на подходе к отелю, натолкнулись на трех заговорщиков, мгновенно уничтоженных передовой группой. Они стояли спиной к нам, и среагировать не смогли. В общем грохоте взрывов и беспорядочной стрельбе на соседних улицах, две короткие очереди не привлекли внимания. Нужный нам дом оказался совсем рядом. Первым в приоткрытую дверь черного входа нырнул старлей с парочкой разведчиков. Через минуту он высунулся и махнул рукой, приглашая зайти.

Дверь в нужную нам квартиру на втором этаже была заперта. На стук никто не отреагировал, и шорохов внутри не было. Убедившись, что внутри никого нет, Володя, отступив на шаг, одним могучим ударом плеча, снес хлипкую дверь.

Внутри было бедно, но чисто. Аккуратно заправленная кровать, небольшой раскладной диван, старое кресло, рассохшийся шкаф. В коридоре лежала пара рубашек, детское платье и женская юбка. На крошечном столике в маленькой кухне ещё стояли тарелки с недоеденной едой. Похоже, когда началась стрельба, хозяева убежали отсюда в страшной спешке, побросав еду и одежду.

Грохот снаружи усилился. Оглушительно бахнула пушка, затарахтел пулемет. Кто-то истошно заорал, перекрывая звуки выстрелов, дом содрогнулся от взрыва. Мы все инстинктивно пригнулись. В оконном проеме кухни отразились огненные всполохи вспыхнувшего рядом пожара. Горели машины.

Майор глянул на часы.

— Десять пятнадцать. Четко ребята сработали. Минута в минуту. Переходим в комнату.

Окно в соседней с кухней комнате, по утверждению проводника должно было выходить к зданию отеля. Оказавшись в ней, майор осторожно чуть отодвинул штору. Нам повезло. Балкон одного из номеров с перилами сочного зеленого цвета находился на метр выше и прямо напротив нас. На глаз расстояние до железного ограждения было два с половиной — три метра.

Балконная дверь, ведущая в апартаменты, была чуть приоткрыта, постель аккуратно застелена, следов присутствия постояльцев не было.

— Отлично, — воодушевился майор. — Пока всё складывается