– Будь умнее, – сказал Брендан тихонько. – Он тебя убьет.

– Я мог бы… – «Все сделать сам, без человеческих жертв», – чуть было не выпалил Джесс, но заметил предостерегающий взгляд Томаса за плечом Брендана. – Я мог бы сделать все по-другому. Поджигатели, Брендан! С каких пор вы сотрудничаете с поджигателями?!

– С тех пор, когда это разумно, – сказал тот. – Выгода, а не чувства, помнишь? Успокойся, братец. У нас все под контролем.

Халила с Дарио, а также Глен с Томасом направились к ступенькам серапеума. Они должны были отправиться в профессорский читальный зал и раздобыть столько книг, сколько было возможно. У каждого из них уже был рюкзак, набитый подлинниками книг, однако Джесс не мог рассказать об этом родным. Он не доверял близким редкие, драгоценные знания. Или же идеи о создании печатного станка. «Тогда к кому же мы пойдем?» Джесс не знал. Ему было противно при мысли о том, что он привел своих друзей сюда, в безопасное место, которое исчезло, как туман под солнцем.

Как только все оказались среди колонн в холле серапеума, Каллум Брайтвелл отвел своих сыновей налево, к статуе королевы Елизаветы в боевых доспехах, которая словно стояла на страже. Никакого очевидного входа тут не было, однако Брайтвелл-старший нетерпеливо сделал жест рукой, призывая Морган поторапливаться. С другой стороны Халила с Дарио скрылись в профессорском читальном зале, и Дарио уже подхватил одну из подлинных книг, сунув себе в коробку. Халила подала ему еще одну. Ее руки, Джесс видел даже на расстоянии, очень сильно дрожали.

Глен с Томасом стояли на углу, присматривая на случай, если понадобится какая-нибудь помощь, однако пока что все в зале были слишком заняты, чтобы заметить происходящее. Профессоры в черных мантиях бегали от одного стола к другому, собирая книги в стопки с такой скоростью, что их страх был очевиден, а библиотекари ниже по званию вытаскивали все новые ящики и помогали упаковывать. Это выглядело как едва сдерживаемый хаос.

Джесс замер, когда увидел лицо, которое показалось ему чертовски знакомым. Это была библиотекарша по имени Наоми Эбель, которая не так давно заведовала оксфордским серапеумом. Она едва спаслась в Оксфорде, как и все они в тот злополучный день. Джессу она нравилась. Она была сильной, доброй женщиной, которая искренне верила в ценность своей работы.

И она узнала Дарио с Халилой.

Как только Джесс это понял, Наоми повернула голову, ее глаза замерли на Халиле и Дарио и округлились. Она опустила ящик, в который складывала книги, и быстро направилась к ним.

Джесс не мог предугадать, что они бы сделали или могли бы сделать, однако в следующий миг ничто уже не имело значения, потому что Наоми не удалось до них добраться. Снаружи раздался странный звук, словно что-то врезалось в крышу, и все подняли головы. И замерли.

Джесс услышал шипение и тут же учуял вонь, которую ни с чем нельзя было спутать, в тот самый миг, когда один из профессоров закричал, поняв, что происходит.

«Греческий огонь».

Серапеум горел.

Нет более великого греха на войне, чем уничтожение серапеума. Уэльсцы потом будут тыкать пальцами в поджигателей или же утверждать, что это была ошибка, Джесс был уверен. Поджигатели будут рады назвать победу своей, и неважно, сделали это они или нет. Однако собор Святого Павла горел. Джесс видел первые языки пламени, пожирающие потолок над головами профессоров.

– Спасайте книги! – закричала Наоми Эбель и начала вешать телепортационные скрепки на коробки с книгами. Она прикоснулась к одной из них, активируя, символы вспыхнули, и они, как понял теперь Джесс, были очень похожи на те, которые находились внутри львов. Символы позаимствовали энергию из тела Наоми, а затем ящик с книгами исчез, отправившись в Архивы в Александрию. В безопасность.

Халила посмотрела на Дарио, ее лицо побледнело, когда она потянулась к скрепке, которую протягивала ей Наоми. По всему залу профессора спешили скинуть книги в коробки и ящики, прилепляя телепортационные скрепки на них и отправляя подальше отсюда.

Дарио схватил несколько скрепок со стола и начала прицеплять на коробки. Халила надела скрепку на коробку, которую они уже заполнили.

– Какого черта она творит? – спросил Брайтвелл и подвинулся, чтобы получше видеть происходящее. Рука Вульфа его остановила.

– Она выполняет свою работу, – сказал Вульф. – А не вашу. Оставьте ее в покое.

Дарио прицепил пять скрепок и телепортировал пять коробок, прежде чем пошатнулся от чувства усталости, которое Джесс отлично помнил. Халила сумела телепортировать четыре коробки, прежде чем ей пришлось передохнуть. Этого, однако, было достаточно. Оставалось всего несколько коробок, и остальные профессора как раз телепортировали последние.

Дарио подхватил несколько оставшихся скрепок и сунул их в карман настолько незаметно и профессионально, что Джесс заметил это лишь потому, что удачно стоял. Затем Дарио схватил Халилу под руку и поволок к двери.

Перед ними появилась Наоми Эбель. Библиотекарша была высокой, сильной и красивой женщиной и, кажется, совсем не боялась огня, который продолжал пожирать потолок над ними. Остальные профессора начали использовать оставшиеся скрепки, чтобы телепортировать самих себя в безопасные Архивы. Это был отчаянный шаг, и многие колебались, боясь, однако один за другим все же все исчезли в жутком водовороте крови и криков.

Скрепок не осталось.

Наоми не двигалась. Она уставилась на Халилу и Дарио, и они смотрели растерянно на нее в ответ.

– Убейте ее, – сказал Брайтвелл одному из своих людей, но Санти быстрее молнии схватил мужчину за горло и приставил автомат к его затылку.

– Нет, – сказал Санти. – Никого вы убивать не будете. – Мужчина что-то проворчал, соглашаясь, и Санти его отпустил, направив дуло автомата на Брайтвелла, когда отец Джесса попытался подойти. – Вы привели нас сюда, чтобы пройти через телепортационный зал. Это все еще можно устроить, но нам нужно уходить. Сейчас же.

Вульф остановился в дверном проеме и сказал:

– Наоми.

Эбель повернулась и увидела его, и на мгновение Джесс заметил на ее губах облегченную улыбку… однако потом эта улыбка исчезла, когда Наоми Эбель поняла, что профессор Вульф не один. Теперь тут были не только люди Брайтвелла, но и поджигатели, собравшиеся за их спинами, от которых воняло дымом и химикатами. Суровая женщина, которая привела их сюда, триумфально улыбалась.

– Наоми, пожалуйста, пойдемте с нами, – сказала Халила. – Вы не можете оставаться здесь, а скрепок больше нет. Пожалуйста! – Она протянула руку Наоми, которая уставилась на нее с отвращением и сделала шаг назад.

– Никогда в своей жизни, – сказала Наоми, – я бы не подумала, что увижу, как профессора стоят бок о бок с поджигателями. Никогда! Я лучше сгорю, чем отправлюсь с вами.