Шрифт:
Закладка:
— Уже прошло десять минут, как я заказывал Лондон, дорогуша. Десять минут, это уж слишком… — Обычно он называл ее мисс Фомен.
— Ничем не могу помочь, мистер Чарлзворт. Оператор с междугородней не отвечает. Вы же знаете здешнюю связь. — Голосок ее источал мед, она всю жизнь проработала на телефонной станции, отпуск обычно проводила где-нибудь в Уэльсе в отеле, когда там уже заканчивался сезон, а самым большим ее желанием было скинуть лет этак двадцать, и чтобы кто-нибудь в нее влюбился.
— Дорогуша, пожалуйста, для меня…
— Мистер Чарлзворт, вы же знаете, это не положено.
— Но для меня вы же можете это сделать… — В голосе его появилась игривость.
— Вы должны направить официальную просьбу. Одна из наших девушек освободится и подойдет к вам забрать заявление.
— Неужели вы не можете просто набрать номер? — Чарлзворт постепенно приходил в ярость.
— Сразу, как только у вас будет официальное заявление и девушка его доставит сюда.
— Но мне нужно сейчас, черт возьми. Набирайте немедленно, от этого зависит жизнь человека…
— Не надо ругаться, оскорбления вам не помогут.
— Дорогая, я прошу вас, наберите номер. Я пришлю вам официальную просьбу позднее. Это слишком серьезно, — этот разговор с Лондоном, и такие идиотки, как вы, только заставляют меня терять драгоценное время!
В трубке вдруг послышались щелчки. Что-то включилось, и Чарлзворт услышал звук набора номера. Затем раздался звонок зуммера. Раньше он никогда так не разговаривал с мисс Глэдис Фомен. Чарлзворт сомневался, что кто-нибудь вообще мог с ней так разговаривать.
Два сигнала зуммера и затем далекий, какой-то отстраненный голос девушки:
— Международная химическая корпорация. Вас слушают.
— С вами говорят из посольства Великобритании в Риме. Это Майкл Чарлзворт. Мне нужен директор.
Пауза. Что-то отсоединилось, затем связь снова появилась. Чарлзворт сидел за столом, изнемогающий от жары, и убеждал девушку-секретаря, что ему срочно нужно передать сообщение ее шефу и что она должна, черт возьми, нажать на кнопку селектора и переключить связь на него. Конечно, он может немного подождать, он может ждать весь день, черт тебя подери, почему бы и нет? Пусть ждет и Джеффри Харрисон.
— Адамс у телефона. Что вы хотите, мистер Чарлзворт? — Сэр Дэвид Адамс, собственной персоной, сам босс. Его голос был жестким, как бы предупреждая, что он не собирается попусту терять время.
— Вы очень любезны, что решили уделить время и поговорить со мной. Я должен сообщить, что ваш представитель в Риме, Джеффри Харрисон, похищен сегодня утром по дороге на работу. — Чарлзворт помолчал, затем откашлялся, а потом выложил все известные ему факты, то, что он узнал от Карбони. Это заняло немного времени.
— Я читал в газетах о подобных случаях, но признаюсь, думал, что это чисто итальянская проблема. — Его голос то и дело прерывался, как бы от помех на линии.
— Ваш сотрудник — первый похищенный из иностранцев.
— Это будет дорого стоить?
— Очень дорого, сэр Дэвид. — Что, кольнуло прямо в сердце? Чарлзворту стало смешно. Вы получите все официальные бумаги. Все будет организовано, заявление и все прочее.
— И все же, о какой сумме идет речь?
— Я думаю, они попросят четыре — пять миллионов долларов. — Он, наверно, сейчас взвился в своем черном кожаном кресле, какие обычно стоят в кабинетах в Сити. — Но можно поторговаться, хотя это и не легко для вашей корпорации — изображать бедность.
— А если мы не заплатим?
— Тогда вам придется раскошелиться на пожизненную пенсию для вдовы. Миссис Харрисон еще молодая женщина.
— Это будет решать правление. А что мы можем предпринять сейчас?
— Единственное, что вы должны сделать, это принять решение, и быстро. Для мистера Харрисона все может обернуться очень плохо, если те, кто его держит, решат, что вы ведете двойную игру. Возможно, вы в курсе, что в традициях этой страны платить выкуп, и если вы нарушите обычай, они не станут церемониться.
Если я этого не скажу, я не смогу помочь тебе, Джеффри Харрисон. Я представляю, как ты лежишь там сейчас, связанный. А на том конце провода молчание. Большой начальник оценивает ситуацию. На лице Майкла появилась кривая усмешка.
Когда сэр Дэвид Адамс заговорил снова, в его голосе появилась резкость:
— Это очень большие деньги, мистер Чарлзворт. Правление должно быть уверено, что это совершенно необходимо — уплатить сумму, которую вы называете. Оно может не одобрить этого. Кроме того, это и вопрос принципа — в нашей стране существует обычай не поддаваться на шантаж и вымогательство.
— Тогда примите решение, что из принципиальных соображений вы готовы пожертвовать жизнью мистера Харрисона. Может, до этого и не дойдет, но вероятность очень велика.
— Вы чересчур взволнованы, мистер Чарлзворт. — В голосе его звучало неодобрение. — Если мы примем решение об уплате выкупа, то кто будет всем этим заниматься?
— Лучше всего, если это будет ваш офис в Риме. Посольство не касается таких дел.
В ответ Майкл услышал приглушенный смех. Они разговаривали уже десять минут, десять минут обсуждали все плюсы и минусы того, стоит ли платить выкуп. Принципы или целесообразность? Обречь человека на муки ради интересов большинства или заключить позорную сделку, но спасти его жизнь. «Наверно, я неправильно поступаю, — подумал Чарлзворт, — наверно, действительно надо было занять жесткую позицию — никаких сделок, никаких контактов с похитителями, никаких компромиссов. Если дать им выкуп один раз, передать наполненный старыми купюрами дипломат где-нибудь в темном, укромном местечке, то кто знает, сколько еще ублюдков захочет повторить подобное?» Впрочем, это не его дело, он же ясно сказал, что посольство не вмешивается в такие дела, только стоит в стороне, как мраморный столб, и наблюдает сквозь свои стеклянные стены с равнодушным интересом. Как раз поэтому сэр Дэвид Адамс, директор международной химической корпорации, расположенной в лондонском Сити, и рассмеялся, коротко, безрадостно, как бы заканчивая разговор:
— Очень любезно с вашей стороны, мистер Чарлзворт. Вечером в Рим вылетит один из наших людей. Я скажу ему, чтобы он связался с вами.
Разговор закончился.
Майкл откинулся на спинку кресла. Теперь можно расслабиться. Он должен позвонить мисс Фомен, извиниться и послать ей завтра утром букет цветов. Снова звонок, проклятый телефон! Из полицейского управления сообщили, что в офисе корпорации на Виале Пастер был звонок с требованием двух миллионов долларов за выкуп Джеффри Харрисона. Никаких контактов с полицией, дальнейшие указания насчет выплаты денег будут даны через посредников. Дотторе Карбони на месте в это время не было, и он попросил, чтобы информацию передали синьору
