Молчание дедушки Троубла сказало Крис все, что она хотела услышать.

— Думаю, это самая веская причина, почему он до сих пор на Олимпии и, наверняка, останется там, пока не утонет в этом болоте. Есть и другие люди, которые были со мной на Олимпии. Есть Томми. Он был со мной на складах. Он видел, что происходит.

— Томми ведь скоро женится в доме Нуу? — спросил Джек. — Бригада поваров волнуется, принимаясь печь свадебный торт.

Хм, Томми в этот момент выглядит не настолько непредвзятым.

— Что ж, у нас есть неделя, — в конце концов, сказала Крис.

— Может, и нет, — откликнулась Нелли. — Я изучаю новости, Крис, думаю, средства массовой информации вовлекли в нечто, что называется ажиотажем. Не желаешь ознакомиться с некоторыми новостями?

Настала очередь Крис посмотреть на дедушку с вопросительно поднятой бровью.

— Все настолько плохо?

— Я думаю, оппозиция намерена засудить тебя в средствах массовой информации и повесить твоего отца на самой высокой рее. Или на ее эквиваленте.

Крис произнесла слово, которое принцессам знать не полагается, и снова откинулась на спинку сиденья.

* * *

Дедушку Троубла высадили около его квартиры в городе и получилось даже к лучшему, потому что у входа в дом Нуу творился настоящий медиа-цирк. Машины с репортерами и камерами блокировали въезд на территорию комплекса. Только запертые ворота, кирпичная стена восьми футов высотой и не совсем видимые системы безопасности удерживали репортеров снаружи. Пока автомобиль преодолевал это препятствие, Крис смотрела прямо вперед и наделась, что броня машины остановит что угодно по настоящему опасное.

И только когда они оказались недалеко от главного входа в особняк, вспомнила, что утром сюда должны были прийти Томми с Пенни обсудить планы на свадебный день. Бедной парочке пришлось самостоятельно пробираться через эту чернь. Крис надеялась, что они не плюнули на все и не убежали. Еще очень хотелось узнать, как эскадрилья перенесла ее арест.

Как только Крис подошла к дому, двери тут же автоматически открылись, оставив ее лицом к лицу с последним человеком во всем мире, с которым ей хотелось бы встретиться именно сейчас.

Папа.

Уильям Лонгнайф., для миллионов друзей просто Билли, ринулся к Крис, словно ураган. Его лицо было краснее, чем помнила Крис, когда отправлялась на учения. Неужто заглянул в винный шкафчик?

За спиной отца, на спиралевидном черно-белом полу тянулась его политическая тень — Хонови. Крис стало жалко брата за то, что он избрал себе такую судьбу, хотя он, кажется, неплохо преуспевает.

Сама Крис предпочла сбежать в космос, чтобы избежать семейного дела. Если бы могла, сбежала бы еще дальше, потому что на этот момент ей казалось, что она убежала недостаточно далеко.

— Ну что ты вытворяешь, сударыня? — закричал отец, остановившись прямо перед Крис, требуя ответа немигающими глазами. Он придвинулся к ней так, что носом дотронулся до ее носа, нарушая личное пространство. Точно, успел выпить. Дела пошли от плохого к худшему.

Крис устояла на месте. Лет пять назад она отошла бы на пару шагов назад. Год назад тоже. Но не сегодня. Ей уже пришлось столкнуться с линкорами и убийцами. Обычный злой политик по сравнению с ними просто ничто. Но драки не хотелось. Не сейчас. Крис взвесила все варианты и выбрала мирный подход.

— Я хочу позавтракать, — со всей возможной бодростью сказала Крис. — Меня посадили вчера после ужина, а выгнали еще до завтрака. И, пап, тебе нужно пересмотреть температуру в твоей тюрьме. Я чуть не замерзла.

— Я посмотрю, сестренка, как только окажемся в офисе, — пообещал Хонови.

— Не позволяй ей менять тему, Хонови. Крис, что ты делаешь с моей избирательной компанией?

— Ничего, пап. Не забыл? — Крис показала на погоны. — Я офицер Космофлота. А Космофлот вне политики.

— Черта с два. Обвинения, выдвинутые против тебя…

— С ними я разберусь.

— Нет, сестренка.

— Почему нет? — все внимание Крис сосредоточилось на брате. Ну, почти. Из открытой двери в Салон Роз слева Крис уловила обрывки разговора. Слово «свадьба» звучало то и дело. В основном говорила мама, но Крис показалось, что она слышит и голоса Томми и Пенни, которые иногда пытались что-то вставить.

— Тебе пришло сообщение, — сказал брат, — от генерального прокурора Космофлота, в котором перечислены все обвинения и в нем говорится, что предварительное слушанье отложено на две недели.

— Да ладно! — уставшая, голодная, слегка безумная Крис едва сдержала крик. Потому что не знала, на кого кричать: на брата за то, что вскрыл ее почту, или на Космофлот за то, что увеличил срок ее невзгод.

Или на маму, которая настаивает, чтобы у Пенни было восемь подружек.

— Меньше никуда не годится, — говорила она с таким артистическим талантом, который мог бы стереть с доски мел.

— Извини, — сказал Хонови. — Письмо пришло сюда, и я подумал, что лучше открыть его.

— Видишь, — сказал папа и кивнул в сторону Хонови, — они вовлекли тебя в цикл новостей о выборах. Они будут полоскать тебя день за днем и в хвост и в гриву, только чтобы через тебя убрать меня. Тебе ничего не остается, как уйти из Космофлота и начать работать на меня.

— Нет! — на этот раз Крис крикнула тем самым командным голосом, которому ее научили в школе кандидатов в офицеры. Ее «нет» пронеслось по всему дому, эхом отразившись от стен, в которых до сих пор отражается многолетняя история.

Потом она сделала два шага к Салону Роз и повторила:

— Нет. Мама, ты не станешь заниматься свадьбой Томми и Пенни. — Потом снова повернулась к отцу. — И, пап, я не из толпы твоих политических прихвостней, которым ты можешь приказывать. У меня своя карьера, и я сделаю все возможное, чтобы сохранить ее.

Объяснив позицию, Крис долго выслушивала, пока мама с папой объясняли ей, как она ошибается. Крис почти не спорила с отцом. Без сомнения, сейчас у него проходили самые важные выборы с тех пор, как Вардхейвен освободился от ига головорезов Единства восемьдесят лет назад, когда дедушка Рэй сумел убрать президента Урма.

О, да, снова это вранье.

Однако она не понимала, какую роль играет в этом огромном политическом театре. Что же до мамы, даже когда она попыталась связать крупную весеннюю свадьбу «в саду, где поженились король Рэй и Рита» с выборами, стоившими ста тысяч голосов, Крис все равно отказалась сдвинуться с места. Потом