Выхватив остатки блина из его руки, я рассматривала его через прищур, ожидая реакции. Синеглазка не выказал ни капли сожаления из-за отнятой еды, что определённо было плюсом, но…

— Ты всё ещё называешь меня Синеглазкой, — заметил он с некоторой печалью.

Подперев висок ладонью, я жевала блин и с вызовом рассматривала это прекрасное лицо. Эти яркие глаза, чёткие скулы и мужественные подбородок… а губы… Нет, мужчины не должны быть такими красивыми. Мало того, что они сильнее и обычно доминируют в обществе, когда к этому ещё добавляется сногсшибательная красота, это становится против всяких правил.

— И чем тебе не нравится то, что я лично дала тебе имя? — фыркнула я недовольно и поправила корону. — Если ты меня так любишь, должен радоваться.

— Я рад, просто это как-то… — Синеглазка помахал рукой. — Слишком обезличено. И похоже на кличку животного, как какой-нибудь Черныш, Белыш, Пегий.

— Хм! — Я вгрызлась в блин, чтобы сделать в разговоре паузу.

В обычном случае человека с такими претензиями я бы отправила далёким лесом, потому что Синеглазка угадал верно: такая кличка без человеческого имени — это обезличивание и снижение его статуса в моих глазах. Чтобы на уровне рефлекса и обращения напоминать себе, что не стоит относиться к нему слишком серьёзно.

Разумнее было бы его послать, но он без всяких понуканий помимо короны принёс мне камни маны и золото с серебром, а ещё мы собираемся вместе грабить королевскую и орденскую сокровищницы, так что это можно считать почти серьёзным.

Снова прищурившись, я разглядывала это сосредоточенное лицо и думала: пора принимать во внимание его имя или не стоит? Называть Синеглазку его собственным именем или придумать новое, раз мы противозаконной деятельностью занимаемся? И если придумывать, то какое?

Я смотрела, думала, и, когда моё сердце внезапно затрепетало, поймала себя на том, что опять утонула в этих невыносимо синих глазах.

Такое любование было опасным состоянием, и у меня появилась диковатая мысль: а не прозвать ли Синеглазку Лисаром? Это имя точно не даст мне расслабиться и забыться. К тому же будет немного иронично, если имя этого всего такого правильного воспитанника богов появится как кличка грабителя.

Прищурившись, я представила: Лисар Громовержец, гроза ваших сокровищ. Почему у огненного мага кличка Громовержец? А чтобы никто не подумал, что под этим именем прячется магистр огненного ордена!

— У тебя сейчас почему-то кровожадная улыбка, — заметил Синеглазка. — Тебе ещё блинчиков заказать?

Хрюкнув от смеха, я склонилась к столу, пряча улыбку: нет, он слишком милашка, чтобы быть Лисаром.

Я помахала рукой и откинулась на спинку стула, чтобы хотя бы немного увеличить дистанцию — только дистанция поможет моей голове проясниться.

И серьёзная тема, а вопрос с именем Синеглазки можно отложить.

— Как думаешь, — заговорила я, — зачем я нужна министру внутренних дел? Вопрос только в приданом?

— Мне самому интересно. Насколько я знаю, у министра внутренних дел нет родственников, которых он хотел бы на тебе женить ради наследства. Для кого-то вроде капитана Седрика такая награда слишком велика, а для самого министра, даже если бы он не был женат, уже мелковата: количество твоих земель не соответствует нормативам земель герцогства, так что титул без объединения с другой большой наследственной землёй не меньше графства размером будет больше формальным, чем реальным.

— Может, капитан оказал ему особую услугу?

— Я скорее бы предположил, что тебя могли приготовить как вариант для повышения титула Эрика: как бастард короля он обладает достаточным уровнем влияния, чтобы брак с тобой не стал совсем чёрным пятном на его репутации. С другой стороны, неполнота земель и сомнительное семейное прошлое супруги гарантированно вывело бы его из гонки за влияние, сделав уязвимым для обвинений в поклонении богам. Эрик мог не знать таких планов отца на момент встречи с тобой. Но тогда не совсем понятны действия министра… — Синеглазка поморщился. — С одной стороны, при дворе столько партий, что трудно всё просчитать, даже если живёшь этой придворной жизнью. С другой, всё равно не понятно такое рьяное желание тебя похитить. Это просто… немного бессмысленно в таком виде.

— Каком именно?

— Посылая за тобой капитана синей стражи. Пусть он не самый влиятельный человек, он не настолько мелок, чтобы поручать ему такую опасную для репутации работу, которую могут выполнить люди попроще, от которых потом легко избавиться. Если бы его хотели подставить, проще было обвинить во взятке.

Синеглазка снова задумался, благополучно позволяя мне соскочить с темы имён и кличек. Я не торопилась сбивать его с мысли, уверенная, что Синеглазка и так достаточно сообразителен и разбирается в местных реалиях лучше меня, чтобы делать здравые предположения.

У меня же за неимением иных подсказок была только одна мысль: возможно, это как-то связано с делами отца Лилиан?

— Кстати, — взгляд Синеглазки сфокусировался на мне. — Министр внутренних дел был тем, кто устроил падение герцога Рохейза. Люди министра проводили обыски и опечатывали документы.

Я чуть прищурилась: похоже, после перебора всех вариантов, у Синеглазки тоже мысли в эту сторону направились.

А ведь он ещё не знает, что Лилиан была отравлена насмерть. Я ухватилась за кусок сыра и принялась его грызть. Я не очень много думала о своём возрождении, потому что не очень нравилось об этом думать.

Было в этом что-то страшное.

И этот страх, такой незаметный в момент опасности, нагонял меня сейчас, когда я находилась в покое. Мурашки поползли по спине, горло сдавило. Пространство вокруг темнело. Я словно тонула в омуте…

— Нет, не понимаю, — качнул головой Синеглазка.

Его низкий с лёгкой вибрацией голос и это движение головы вырвали меня из сгущающейся темноты. Я судорожно вдохнула и выпрямила спину.

— Даже если бы герцог связался с богами, министру внутренних незачем продолжать это дело сейчас… — Синеглазка снова покачал головой.

Этот странный магистр. Который ещё и обладает прежней техникой магии…

— Может, ему нужен способ развития магии? — вдруг предположила я. Если у Синеглазки были такие записи, значит, о них могли ходить слухи. В конце концов, система развития каналов маны позволяет повышать свою силу до предела. — Может, министр думает, что герцог нашёл записи вроде тех, что хранятся в твоей семье, и надеялся с их помощью увеличить свою силу? Или, может, у него есть отпрыски без магии,