– Значит пробуешь новые блюда, – блондин прошел в дом, не дожидаясь моего приглашения. Пришло время обеда, но я уже еле двигалась. Солнце стояло высоко, я открыла все окна, чтобы стало прохладно. – Пойдем купаться на озеро?

Я не знала, что сказать. Мое лицо отражалось в его неестественно черных глазах, я потеряла ощущение действительности. Мой согласный кивок был спасательной шлюпкой из тоски, которая окружила меня так плотно, что я чувствовала, как немеют кончики моих волос.

– Раздевайся, – он отвернулся, стягивая старенькие шорты. Оказалось, что он был хорошо сложен и крепок. Меня обдала горячая волна, я не знала, что это, поэтому просто игнорировала свои чувства. Мой купальник был раздельным, самым обычным. Я не планировала никого соблазнять здесь, взяла его просто между делом и как удачно все получилось. Чтобы вы понимали, я выглядела также, как и в 19, носила все тот же размер, поэтому мне хватало вещей, купленных еще в студенчестве.

Земля была размытой и грязной, трава на берегу росла неравномерно. Я еле вступала, мне казалось, что эта жижа засосет меня и не отпустит. Денис, который уже стоял по пояс в воде, махал руками и зазывал меня присоединиться. Я все еще брела по краю.

– Ну что ты как ребенок. Прыгай же! – на его щеках показались ямочки, и я улыбнулась. Всего за пару шагов он оказался рядом, я не отпрыгнула, не убежала. Позволила ему взять себя на руки. Вода была ледяной, и я прижалась к нему ближе. По его спине пробежали мурашки, точь-в-точь, как и у меня. Мне это не понравилось, и я попросила спустить меня на землю, он с размаху бросил мое худое тело в воду. Невесомость, которую подарил полет, я начала понимать любителей высоты. Всего пара секунд беспредельной свободы и вот меня пронзают тысяча маленьких игл, я погрузилась. В голове не осталось мыслей, сомнений. Только я и всепоглощающая тишина, медленные движения и спокойствие. Я бы хотела остаться там навсегда. Что-то вытащило меня наружу, я с шумом схватила воздух. – С ума сошла? Не могла предупредить, что плавать не умеешь?

– Умею, – я убрала от себя его руки. В доказательство нырнула и направилась ближе к середине водоёма. Как же мне не хотелось объяснять все хитросплетения своей души. Я и сама не всегда с первого раза понимаю свое поведение.

Денис позволил мне насладиться одиночеством. Он не говорил, не прикасался, плавал неподалёку и внимательно осматривал каждое мое движение. Может, боялся, что я утоплюсь? Смешной мальчишка. Если бы я хотела убить себя, я бы сделала это оригинально и красиво с письменным объявлением о вине всех окружающих. Не спорю, такие мысли посещали меня почти каждую ночь. Я до мелочей расписывала каждый жест, каждое слово. Как и что бы я сделала, какими путями, способами. Мне не нравится жизнь. Но я никогда не сделаю этого. Почему? Потому что я люблю ее такой, какая она есть: со всеми жестокостями и несправедливостями. Вот таким настоящим чувством, когда ты принимаешь что-то несмотря на недостатки, обиды, гнев. Разве я не в праве обижаться на Творца? Разве он не поставил меня изначально в такие обстоятельства, где не могло вырасти что-то, кроме холодности и ненависти? Но я не злилась даже на тех, кто сидел в катакомбах в лесу, не чувствовала агрессию или удовлетворенности за возмездие. В моей прогнившей душе ничего не происходило. Я просто решила, что так будет лучше и притворила свой план в жизнь. И мне весело, и людям спокойно. Вот такое проявление жестокости: абсолютное безразличие к преступлениям по совести. А вы задумайтесь, почему суд Линча никогда не осуждался толпой? Потому что люди хотят казнить насильников, маньяков, убийц. Им не нужно их жалкое существование, они не хотят тратить на них свои деньги. Не уважаешь общество, в котором живешь, значит тебя истребляют. Не является ли это бесконечно справедливым исходом любого дела?

– Мне нужно домой, хочу перед сном съездить по делам, – с моих волос стекала вода, которая насквозь промочила всю одежду. Мы же не взяли полотенца.

– Можно мне с тобой? – он был такой светлый, лучи солнца играли на его белой коже, мне казалось, он спустился откуда-то, где горе – диковинный зверь.

– В другой раз, – я улыбнулась, но он все равно поник. Я видела, как тяжело ему давались эти еле заметные ухаживания, как он старался. Но как я могла показать ему свою темную сторону? Он не должен знать об эксперименте. Что угодно, только не это.

Как только за ним закрылась дверь, и мы договорились о встрече завтра, я почувствовала себя прежней. В ноутбуке остались два кандидата на роль моих затворников. Я решила, что должна привезти их обоих сегодня, потому что кататься туда-сюда становилось опасным.

Первой жертвой стал молодой чиновник Валентин Скорляк. У него была типичная русская внешность и в толпе вы бы ни за что не отличили его от соседа. Такие серые люди не редкость в наших краях, да и в любых других, но я не была там, поэтому судить не берусь.

Так вот, этот самый паренек с детства отличался особой жестокостью к животным и одноклассникам. Школьный психолог не раз бил тревогу, но кого это интересовало? Закончит и уйдет.

О семье известно совсем мало, он не любил, когда вспоминали, что его величество из типичного среднего класса. К 30 годам он добился невероятных высот: стал одним из немногих везунчиков, которые просиживают штаны в администрации, ничего не делая. Как так вышло? Жестокость и беспринципность, за которые его должны были заточить в психушке, привели его на вершину холма, ведь он не чурался никаких способов и методов продвижения.

Вам интересно, как я нашла его? Одно загадочное журналистское расследование на его счет. Человек, который проводил его бесследно исчез, догадываюсь куда, а материалы были уничтожены. Но 21 век диктует свои правила. Интернет хранит в себе уйму информации, которую невозможно просто выкинуть в окно, она остается где-то далеко, в самых недрах, прячется на самых дальних ресурсах. Но кто ищет, тот всегда найдет. Я же нашла. Взяточничество, воровство, подлость – этими характеристиками никого не удивишь. Но вот парочка историй изнасилований и убийств, это уже кое-что. Перст судьбы указал на него, кто я такая, чтобы сопротивляться этому?

Скорляк обитал в элитных клубах, где можно было повысить свой статус за счет общей сауны