— Уверен, бабушка сделает все по высшему разряду, — родитель хлопнул меня по плечу. — Шагай уже, женишок, и считай, что мое благословение на брак с этой твоей Соней получил.

— Спасибо, отец! — Но с балкона уходить не спешил. — И последнее. Хочу завтра с тобой, Прохором, Ваней, Колей и Сашей ненадолго выйти в море на «Звезде».

Заметив недоумение на лице родителя, поспешил добавить:

— Могу я, в конце концов, позволить себе хоть какую-то блажь в свете последних событий?

— Пожалуй, можешь, — хмыкнул отец. — Подробности озвучишь?

— У меня пока только догадки в отношении одной ерунды, вот в открытом море их и проверим.

— Договорились, — кивнул родитель. — Экипажу «Звезды» соответствующие распоряжения отдам. Это все?

— Все, — кивнул я. — Хотя… — И передал свои опасения по поводу поведения артистов.

— Принято, — вздохнул отец. — А мы как-то этот аспект гастролей Большого упустили…

Внимание злобной бабули, что-то оживленно обсуждавшей с супругом, дедом Владимиром и дедом Михаилом, я привлек нехитрым способом: встал неподалеку от компании старших родичей, уставился на императрицу и принялся тяжело вздыхать. Один брошенный в мою сторону взгляд, другой, и:

— Чего ты меня разглядываешь, Лешка? — не выдержала и подошла ко мне старушка. — На мне узоров нет, и цветы на мне не растут! Что случилось?

— Прошу прощения, что отвлек, но… Соне сегодня на эмоциях обещал кольцо преподнести и только сейчас понял, что по такому случаю ширпотреб не дарят, — «повинился» я. — Бабушка, зная твою страсть к разным там дорогущим побрякушкам, решил этот вопрос согласовать с тобой.

— Дорогущим побрякушкам? — она изогнула бровь. — Что бы ты понимал в произведениях ювелирного искусства, внучок! И вообще, вернемся на родину, я к тебе человечка понимающего приставлю, чтобы он хоть азы этого искусства в твою голову вбил. А то стыдно, право слово, великий князь, будущий император, а в драгоценностях не разбирается!

— Что есть, то есть, бабушка, — я развел руками. — Твой внук больше по силовым акциям специалист… Завалить там кого-нибудь, припугнуть, в чувство какого зарвавшегося паскудника привести…

— Специалист по силовым акциям? — хмыкнула она и опять изогнула бровь. — Тебе, внучок, эти силовые акции еще надо научиться проводить, как это принято в приличном обществе! Чтобы те, кому это требуется, урок усвоили, а те, кому не надо, ничего про это не прознали. Не переживай, — старушка мило улыбалась, — у меня уже сейчас навскидку для тебя пара поручений есть весьма щекотливого характера, которые на любимой родине надо выполнить. И выполнить, Лешка, аккуратно, без лишней огласки и свойственных тебе нагромождений трупов. Как думаешь, справишься?

У меня от милой улыбки императрицы побежали по всему телу мурашки!

— Бабушка, — протянул я, — у тебя валькирии закончились для особых поручений?

— А ты разве не хочешь любимую бабушку порадовать своим участием в ее жизни?

Да старушка надо мной вовсю стебется! Но не время сейчас отвечать ей той же монетой.

— Полный расклад по объектам воздействия, — решил «съехать» со скользкой темы я. — И, если причины меня удовлетворят, я в вашем полном распоряжении, ваше императорское величество.

— Какой послушный мальчик! — Бабка была явно довольна. — О чем это мы? Ах да, кольцо! Алексей, ты же понимаешь, что кольцо ты должен вручить Соне в торжественной обстановке и только в нашем присутствии?

— Теперь понимаю, — вздохнул я, признавая правоту старушки. — А произойдет это только после того, как вы с Ольденбургскими насчет нашего брака сговоритесь?

— Мальчик не только послушный, он еще и сообразительный! — она схватила меня под локоток и буквально приволокла к «старшим». — Прошу прощения! Дорогой, срочно звони в Москву, пусть самолет с артистами ждет фельдъегеря.

— Какого еще фельдъегеря? — Раздражения, впрочем, в голосе царственного деда не было.

— Который повезет кольца для Алексея. А он выберет и подарит одно из них Соне. — Бабка загадочно улыбалась. — Есть у меня там подходящие как раз для такого случая, внуку точно стыдно не будет.

Император, великий князь и просто князь переглянулись и чуть ли не в один голос заявили:

— Нужное дело! Артисты, конечно, подождут.

А императрица обратилась уже ко мне:

— Доставай телефон и соединяй меня по видеосвязи с Марусей, придется давать ей доступ в закрома.

Император отчетливо хохотнул:

— Дорогая, ты уверена? Не боишься, что твои закрома опустеют, а Маша с Варей завтра в лицей заявятся обвешанные цацками с головы до ног, как новогодние елки? Может, от греха Колю попросим?

— Пусть внучки поиграются. — Бабка жестом выразила свое равнодушие. — Им полезно. Все равно я им собиралась часть своей ювелирки подарить. — Она перевела взгляд на деверя: — Не переживай, Вова, женам племяшей тоже кое-что из закромов достанется… И Александровичам тоже.

— Дорогая, — протянул улыбающийся император, — воздух Лазурного побережья тебе явно идет на пользу.

— И не говори!..

* * *

В «Джимис» мы с братьями добирались пешком в сопровождении Прохора и Вани, категорически отказавшись от поездки в клуб на машинах. Царственный дед вместе с остальными старшими родичами отправился на празднество целым кортежем, а на прощание, видимо, исчерпав на сегодня весь запас своего гнева, только махнул рукой и пробурчал, мол, ведите себя по дороге прилично и не найдите приключений на пятую точку.

Мое созерцание ночного Монако прервал Александр:

— Лешка, как думаешь, мы еще долго пробудем на Лазурном берегу?

— Не в курсе, — протянул я. — Но учитывая все эти переговоры на высшем уровне, которые продолжаются до сих пор, допрос Савойского и остальные нерешенные вопросы, — я глянул в сторону Прохора и Вани, — минимум неделю, а то и больше.

Братья тоже автоматом посмотрели на воспитателя с колдуном, которые подтверждающе кивнули.

— Домой уже хочется, — бросил в пространство Николай.

Я не удержался от ухмылки:

— Соскучился по казарме?

— А там все просто и понятно, — пожал плечами он, — подъем, зарядка, занятия, отбой. А тут каждый день что-нибудь мутное да происходит. Сплошные непрекращающиеся сложности, которые в большинстве случаев решаются тобой, а мы просто в сторонке стоим.

Сказано это было братом без всякой претензии, он просто констатировал факт, поэтому и реагировать надо было соответственно:

— Вот сговорятся окончательно