– Может быть, ты с нами? – Гуй Ли подался вперед, тряхнул красивой шевелюрой, прекрасно зная, что такая улыбка и жест нравятся девицам. Нравится всем, но не мне. Я знаю, как он умеет сердиться, каким бывал раздраженным, злым.

– Что?

– Выпей с нами, для начала. Может и договоримся.

Выпить? Покосилась на стоящие напитки на столе. Они и без меня прекрасно справляются.

– Нет.

– Прощай, сестренка. Хотел помочь. Долг-то все равно есть. Мы бы с тобой его обсудили.

–Удерживать человека против воли – противозаконно, – шепчу я, цепляясь за последнее, поднимаю голову и встречаю полные удовольствия от похоти и победы мужские взоры.

– Тебя никто не держит, иди.

– Отпустите.

Знаю, какая мне была уготована судьба. Но страшнее и циничнее всего даже не это. А то, что скорее всего я любила бы Гуй Ли не как таухуа, «повези» мне вырасти в его доме. Чувствую себя кроликом, готовым сорваться и рвануть в лес, но я не он. Я змея. Ненавижу себя и их всех. За то, что сейчас происходит. За то, что они делают с нами. Им ведь не жаль. И мне тоже, это совпадает с моими целями и задачами.

– А меня вместо нее.

Просто – обмен. Облизнула губы, не поднимая взгляда, полного ненависти. Давай, Гуй Ли, соглашайся, очевидно, это судьба. Ты хотел мою мать, наверняка хочешь и меня.

– Красавица. Каждая отвечает сама. Либо садись, поговорим и выпьем, либо проваливай.

Я настолько погрузилась в эмоции, что не заметила, как сзади ко мне приблизился еще один гад. И не просто подошел. А обнюхивает, как непристойное животное. Нависает тяжестью, грозной бурей, готовой в любой миг обрушиться. И от этого нечем дышать.

А потом они начали ругаться. Я в шоке, не помня себя, понимаю, что это мой добрый дядя. То единственное хорошее, что я помнила из своего малолетства. Я даже лица мамы не могу вспомнить, а его помню. К тому же я никогда не видела, чтобы арктики что-то делили. В их мире строгая субординация и иерархия. Скандалы из их жизни не просачивались в прессу, не упоминались в сплетнях. У них странные привычки, и они все, как один, одеваются в строгие деловые костюмы. На этих мужчинах они тоже были, только пиджаки в данный момент отсутствовали. Раннее утро, и хотя пока темно, а в клубе и подавно, они все расслабились. Теперь же от непринужденности не осталось и следа.

– Раз сестра не может, пусть выбирает она. Я настаиваю!

Гуй Ли вперился в меня злым взглядом. Спорящий с ним Ниршан тоже неспокоен. Но в нем не чувствуется перенапряжения, скорее впечатляющая твердость и концентрация. Опора на себя, с хорошей осанкой и спокойными плечами.

Еще Соня, с ее раскачиваниями и голыми сиськами, подлила масла в огонь. Тот крайний урод, мял ее, яростно лапал, разогреваясь на глазах. На нас смотрел весь зал, упиваясь зрелищем. Два арктика обнимашку не поделили. Нонсенс. А мы люди. Мы живые! Я и эта дурочка.

– Дайте ей одежду, – попросила я, не в силах выносить ее позор.

Гуй Ли щелкнул языком и сволочь полезла за спину, доставая тряпки.

Защитник ли Ниршан? Гуй Ли не друг, а кто он мне? Мои воспоминания подсказывали, что друг. Хотя кто знает? Что я вообще знаю? Подошел и сообщил, что выкупил долг. Один арктик сменил другого. Скорее всего у него счеты с Гуй Ли, а Соня удачно подвернулась.

У Ниршана мужественные черты лица. Глаза необычного небесно-голубого оттенка. Волосы словно солома. Мой русый во многом смотрится пепельным, летом выгорая до пшеничного. А у него свой такой. Он типичный арктик. Широкие плечи, узкие бедра, высокий. Взгляд решительный, устремленный на меня, на цель.

Я посмотрела на Соню, ее почти одели.

– Выбираю тебя, – выдохнула ему, вызывая шумные и разочарованные вздохи у собравшихся.

Губы доброго дяди дрогнули в улыбке, но выражение лица осталось таким же хмурым и фиксированным.

– Хороший выбор, вьяна.

– Су-у-у-ука, – протянул Гуй Ли, давая отмашку.

Он отвернулся от нас, не желая смотреть в сторону проигрыша. Соню снова пустили по рукам и сгрузили на руки блондина.

– Пошли, – бросил он мне, направившись с бесчувственным «грузом» к выходу.

Я посеменила следом, отмечая, как стало еще больше дыма и еще больше народу. Они вообще отсюда когда-нибудь уходят или у всех завтра выходной?

За дверьми как будто другой мир. Безлюдный бар, пустые диванчики, нет арктиков и их спутниц. Только охранник трется у входа в вип-зону. После танцпола тишина оглушает. И легче дышится. Я смотрю на доброго дядю и гадаю: отпустит с миром? Или нет.

Он кладет Соню на диван. Выпрямляется и выразительно пристально смотрит на меня. Неужели узнал? Потом понимаю, не на меня, а в меня.

– Поможете дотащить до машины?

Вызываю этим вопросом саркастическую усмешку. Он достает сигареты, опирается на спинку дивана, кладя ногу на ногу и закуривает. Теперь между нами плавает, застывая на мгновения в загадочных образах, дым. Смотрит чувственно, красноречиво, не скрывая своего желания, так что мне не по себе. Да, стоит, наверное, забыть, что когда-то он был мне дядей.

– Нет, – качает головой Ниршан, стряхивая пепел.

– Нет?

– Нет.

Мне снова становиться нехорошо. Мой разум отказывается принимать любой вариант кроме хэппи-энда. Проклятие какое-то. Так рушатся детские иллюзии. Может партию в шахматы предложить?

– А что тогда?

– Один приватный танец.

Замираю на месте, невинно хлопая глазами.

– Вы умеете танцевать?

Он посмеивается. Я не ослышалась? Риск обнимашек выстыл в полный рост в моем воображении. Я не окажусь в больнице. Я пройду первый пункт в списке целей миссии. Я стою перед красной чертой с надписью «Старт». За ней все. Соня спасена. На карту поставлено так много всего, о чем не знает ни этот арктик, ни моя пустоголовая подруга, что я принимаю решение.

– Горизонтальный. Без обнимашек, – уточняет он.

– Я не знаю никаких. Даже ламбаду. Я искусствовед, – вру, как на духу.

Ведь и в самом деле, не думала же я, что он отпустит. Я уверена, кроме приступов хохота мои упражнения с шестом ничего не вызовут у моего искушенного спасителя. Ниршан смотрит на меня сквозь дым. И от пронзительного, прожигающего взгляда мурашки по коже.

– Это щедрое предложение. Лучшее, чем пять минут назад.

– А она?

Смотрю на фальшивую сестру. И понимаю, что в сложившейся ситуации это оптимальный выход. Я отработаю долг. Если Ниршан захочет встретиться со мной вновь (типа с Юлией), он найдет под этим именем другую девушку, которая уже успела уехать в Австралию. Если не будет уточнять подробности, все сложится отлично.

– Шофер отвезет, куда скажешь. Доставит по адресу, в кровать уложит, двери запрет. Как твое имя?