Я осторожно подобралась к проему, выглянула. Я увидела другую комнату — большое круглое пространство с огромным прудом в центре. Красиво раскрашенная плитка обрамляла пруд, создавая узоры лун, звезд и планет. Свет исходил от воды, я пригляделась и увидела белые сферы, плавающие у дна. Живые существа? Или свечи в волшебных пузырях? Я не знала.

Воздух был прохладным, но пар заманчиво поднимался с поверхности пруда вместе с экзотичным приятным запахом. Столик стоял с одной стороны, полный флаконов, хорошего мыла, гребней и щеток. Мерцающее белое платье висело на стуле.

Жених ожидал, что я разденусь, искупаюсь и наряжусь для него.

Я попятилась от проема, кривя губы. Я сама вышла из дома отца, но я не собиралась так легко сдаваться.

Я вернулась в спальню, встала в центре и медленно повернулась по кругу. Что я могла сделать? Должен быть способ сбежать, но… как? И куда? Я даже не знала, где я была. Гоблины унесли меня через Шепчущий лес в мир фейри? Я поежилась, вспомнив, что говорила матушка Улла. Лунулир. Лунное королевство.

В этом был смысл. Лунное королевство я и представляла таким мрачным. И если я выберусь из этой комнаты, если смогу сбежать из этого дома, этой тюрьмы, я окажусь посреди озаренного луной пейзажа, заблудившись, став добычей для монстров, которые охотились в тенях?

Ужас пытался заполнить мои вены. Я подавила его. Не было времени для паники. Я должна была действовать разумно. Я обдумаю варианты… если они были.

Я посмотрела на стол с украшениями, заметила большую брошь, поспешила поднять ее: отполированный металл, красиво сплетенный в скарабея, украшенного сияющими кристаллами. Я не могла понять их цвет в таком освещении. Красный или фиолетовый.

Я перевернула ее и расстегнула. Застежка была из шпильки длиной с мой указательный палец. Я осторожно коснулась кончика, скривилась и сунула палец в рот. Я ощущала железо на языке, вкус своей крови. Я вытащила палец и скривилась. Но это подойдет. Должно.

Что теперь?

Я прошла по периметру комнаты, щупая стены, пытаясь отыскать дверь. Но единственная дверь вела к пруду для купания. Это было плохо: я хотела ждать у стены и заколоть жениха, когда он войдет в комнату. Ладонь задрожала от мысли, и я боялась, что меня стошнит. Я могла кого-то хладнокровно заколоть?

Если нужно — да.

Я продолжила расхаживать, ощущая себя как медведь в клетке, которого я как-то раз видела, когда ярмарка проезжала по городу. Боги, почему я прошла в дверь, почему пересекла порог? Я была такой глупой!

— Бриэль, — прошептала я.

Имя сестры вызвало слезы на глазах. Я старалась сдержать их, но без толку. Они полились по щекам потоками. Фейри забрали Бриэль? Или это была уловка? Она снова ходила в Шепчущий лес, даже не знала, как я пострадала из-за нее? Она вернулась невредимой домой? О, только бы она была дома!

Я устала и опустилась на кресло у камина. Я пыталась сидеть ровно, с прямой спиной, но тело будто таяло, прижималось к подушкам, и моя голова оказалась на мягкой спинке. Я сжимала брошь обеими руками, крутила ее, стараясь не зацепить палец шпилькой. Хоть страх остался в голове, усталость проникла в мои конечности, и я ощущала только ее. Веки отяжелели. И сладкий запах свечи и камина убаюкивал, как мягкая музыка.

Я резко пришла в себя. Я уснула? Свеча догорела, и огонь в камине горел низко, остался тусклым сиянием белых пульсирующих камней. Дверь в купальню была закрыта, но другая открылась напротив меня. Тусклый свет проникал в проем.

На миг я будто увидела силуэт высокого широкого мужчины.

Я моргнула.

И образ пропал. Как и дверной проем. Мне почудилось? Было темно и неподвижно. Так темно, что я не видела кровать в другой части комнаты. Так неподвижно, что я не слышала свое напряженное дыхание.

Я медленно и осторожно выбралась из кресла, сжимая перед собой брошь. Я вглядывалась в тени. Не ожидая ответа, я прошептала:

— Там кто-то есть?

— Да.

Я закричала и развернулась, взмахнула брошью как ножом. Я попала по чему-то, кончик шпильки вонзился в ткань, надорвал ее, и кто-то охнул. Я не удержала брошь, и она упала с громким стуком. Я отшатнулась, врезалась в кресло и плюхнулась в него.

Я ждала. Напряглась. Ладони сжимали подлокотники. Кровь бежала по венам, а в желудке будто роились пчелы.

Движение. Шаг, шорох ткани.

— Я полагаю, путь сюда был удобным?

Голос был глубоким и теплым, как летняя ночь. Рычание звучало в согласных, и кожу на шее покалывало. Я знала этот голос, он шептал мне на ухо раньше.

Горло сжалось. Я не могла ответить. Даже если бы хотела. Я могла лишь сжимать кресло изо всех сил, напряженная для боя. Только бежать было некуда.

— Мои слуги сказали, что ты спала почти весь путь. Думаю, ты отдохнула?

Отдохнула для чего? Я сглотнула и покачала головой, не говоря.

Что-то двигалось во тьме. Тусклый свет огня озарил край длинного развевающегося одеяния. Я не могла больше ничего понять о том, кто был передо мной.

— Я не собираюсь тебе вредить, — темный голос гудел где-то сверху. — Я понимаю, для тебя все это кажется очень… странным. Позволь тебя успокоить. Твой комфорт и здоровье для меня важнее всего. Моим слугам строго приказано обеспечить тебя всем, чего ты желаешь. Нужно только попросить. То, что они не смогут найти, они передадут мне, и я добуду это для тебя.

Я слышала какое-то время только шорох ног и ткани. А потом:

— Ты чего-то желаешь… Валера?

Я судорожно вдохнула.

— С-свободу, — прошептала я. Слово казалось слабым, тонким. Вряд ли он услышал.

Последовала долгая пауза.

— Да, конечно, — ответил голос. — С рассветом все двери дома будут открыты для тебя. Ты сможешь ходить, где хочешь, по коридорам и комнатам. Тебе нужно только озвучить желание, и оно будет исполнено. Как моя законная невеста, ты — госпожа этого дома. Ты владеешь всем, что видишь, и можешь приказывать слугам, если хочешь. Это тебя радует?

— Это не… — я сглотнула и посмотрела на свои колени. От усилий разглядеть силуэт во тьме глаза болели. — Я не это имела в виду.

Фигура двигалась. Я заметила высокий облик, выше всех, кого я видела. Но он был шире тонких фигур, которые я заметила в саду дома. Он был не того же вида? Край длинного одеяния появился в круге света от огня и пропал. Я услышала шорох стула, движущегося по