Шрифт:
Закладка:
Ромка тогда еще не предполагал, что безобразия только начинаются и несчастный мальчик окажется сказочным лгуном, превратив его даже в собственных глазах в сказочного идиота. Хоть бы его мать сказала, оставь подарки у двери. Ромка не был уверен, что белая борода скроет его пунцовые щеки. Да и настоящая темная щетина не скроет его детскую наивность. Женька права, ему еще расти и расти до взрослого. Агата его за нос водила! Да его сопляк по телефону развел как нефиг делать, а он ослиные уши развесил… В пору их кушаком подвязать. Или лучше всю голову в мешок засунуть от стыда подальше.
Вот Женька ржать будет… Хорошее настроение тетке на новогоднюю ночь обеспечено. Может, и он заразится весельем. Хотя давно известно, что над собой смеяться — прерогатива умных, а он дурак… Неисправимый какой-то. Ну, мамаша! Ответьте уже Деду Морозу. Нужно хоть элементарное уважение к старым фольклорным элементам иметь…
«Поднимайтесь сейчас. Тихон вас очень ждет. Я так и не смогла вызвать к нему Деда Мороза. Скажите только, куда мне перевести деньги за подарки?»
Вот как… Выходит, не зря приехал. Не совсем зря, скажем так. Лгунишка порадуется. Ну и он получит хоть половину ожидаемого в карму.
«Ничего не надо мне переводить. Он меня разжалобил. И мне неловко вам это говорить, но Тихон сказал, что у него мама умерла. Я не знаю, что вам делать с этой информацией, но, мне кажется, будет правильным, если вы об этом узнаете и примите необходимые меры.»
Фу, Ромка выпустил через бороду пар… За пять минут переписки лицо, даже на морозе, покрылось испариной. Куда он влез?
Хотел, как лучше: подарить семье праздник, а, кажется, окончательно испортил всем новогоднее настроение. Что сейчас почувствовала эта женщина, он даже гадать не хотел. Без вины виноватый, безмозглый Дед Мороз! Лучше бы взял лопату и снег покидал у Женьки, нацепил лыжи и с собакой ушел. Да вывел за ворота квадроцикл и дал газу! Всяко лучше, чем людям жизнь еще больше портить, чем ее испортили им их же дети…
«У нас последний этаж», — ответил ему телефон.
Мамаша проглотила информацию о собственной смерти молча. Ну а что, она ему тут всю их семейную историю выложить должна была? Пусть берет ребенка и к психологу идет. У мальчика явно не все дома…
— Кто там? — спросил дрожащий детский голосок, когда Ромка снова набрал номер квартиры.
Нужно было простыть по-настоящему. Тогда б не пришлось играть в озвучку детских мультиков. Вообще любая игра с детьми — игра с огнем. У него уже из глаз бенгальские вырываются, а хочется еще больше приложиться лбом к домофону. Сожрать ком снега? Поздно — уже открыли, уже ждут. Назад пути нет, хотя вдруг ни с того ни с сего засосало под ложечкой и захотелось дать деру.
Не нужно было спрашивать у мамаши, что делать? Кто виноват, он уже сам понял — его олений ум! Дождался бы, пока соседи откроют и бросил мешок под дверь. Заберут другие — не его проблема. А в чужие влезать под Новый год — полный идиотизм. Ну так он и есть идиот — нормальных не бросают девушки под Новый год, и телефон у нормальных не попадает в чужое объявление!
Сбрасывал же месяц звонки, вот какого черта принял этот?! Своих проблем мало, теперь чужие до кучи разруливать?
Ромка пошел наверх без лифта — авось, заработает стариковскую одышку, а то сопливый голосок так и рвется из искусственной бороды наружу. Нормальную мужскую он так и не отрастил. Но мужикам не борода придает солидности, а ум в глазах, которого у него в голове нет, даже в зачатке.
В звонок Ромка даже не позвонил. Нет — он на него нажал, но зазвонил тот в секундным опозданием: дверь открылась раньше. От неожиданности Ромка даже отступил на два шага назад, хотя первой и единственной человеческой реакцией должны были стать вытянутые руки, чтобы поймать вывалившегося на лестничную площадку ребенка. Но он не человек, он вымышленный персонаж — Дед Мороз, и руки заняты мешком. Одна, второй он звонил в дверь.
— А где твой посох? — огорошил его с порога Тихон.
И вопросом, и фамильярностью с Дедушкой. Хотя, какое такое «вы» может быть в сказках? В сказках принято отвечать «Тепло, дедушка» и все, кажется…
— Чтобы тебя не заморозить, — ответил и сам удивился такой быстрой своей реакции и находчивости.
Даже голос успел изменить или… Не успел? Закашлялся на всякий случай.
— Холодно в моем ледяном тереме. Гляди, сам от собственной стужи простываю. А на Новый год болеть нельзя… Понимаешь?
Можно только в экстренных случаях, чтобы под шумок сбежать из дома. Но малышу такое знать рано. Да и, может, такая напасть мимо него пройдет в будущем.
— А ты не болей! — выкрикнул Тихон.
— Спасибо! Не буду…
Но голос лучше иметь хриплый, чтобы на Мороза походить. Одной белой бородой тут не отделаешься.
— В дом-то впустишь? А то два года до тебя шел, а ты, гляжу, и не рад Дедушке?
Где вообще мать? Как можно ребенка на лестницу одного выпустить? И вообще на сквозняке в рубашке оставить стоять.
— Рад! Рад! — запрыгал маленький врунишка. — Заходи!
И настежь распахнул дверь. Ромка наклонился, сгорбился, вдруг почувствовав себя слишком высоким для Дедушки. Да и принято в сказках кланяться, когда порог чужого дома переступаешь. Ну и под ноги смотреть не вредно, потому что упасть перед ребенком Дед Мороз не может — веру в сказку сразу уничтожит. Как чужое вранье веру в людей, даже маленьких.
— Дверь-то прикрой! — тихо и в тоже время по-стариковски важно прикрикнул Ромка на пацана.
И Тихон послушался, закрыл дверь, повернувшись на пару секунд к нему спиной и дав тем самым Ромке возможность осмотреться. Он не разошедшиеся по швам обои проверял, он искал мать, но не было ее и следа в обозримом пространстве крохотной квартирки. Куда ему просить себя вести? Может, и никуда не надо. В прихожей место достаточно, чтобы раскрыть красный мешок, набитый для объема упаковочным материалом, вручить подарок и уйти. Мать, наверное, не без причины не выходит — вдруг фонарь под глазом? Ну всякое может быть. Хотя ребенок прилично одет, руки только грязные… Но не от грязи.
— На кухне, что ли, маме помогаешь? — хихикнул Дед Мороз ободряюще.
Вот
