о комиссарах, предусматривающий немедленный расстрел всех политработников и коммунистов, попавших в плен. В приказе немецкого верховного командования, отправленном войскам в сентябре 1941 г., уже прямо говорилось о том, что положения Женевской конвенции на советских военнослужащих не распространяются и что человеческая жизнь на Востоке ничего не значит.

Именно директивы нацистского руководства привели к тому, что жизнь советских военнопленных потеряла какую-либо ценность. Им намеренно создавали невыносимо тяжёлые, нечеловеческие условия, дополнявшиеся суровыми наказаниями и расправами. В концлагере Ламсдорф (шталаг № 344) у советских пленных отбирали обувь, и они даже зимой были вынуждены ходить босиком. Содержались они в чудовищной скученности, в антисанитарной обстановке. Например, в помещении, рассчитанном на 150 кроватей, разместили на нарах 840 пленённых советских воинов. В шахтах, где они трудились, как каторжники, по пути на работу и в самом лагере погибло около 100 тыс. узников. Охрана, как предписывалось свыше, относилась к ним «с беспощадной строгостью».

Подсудимый Нейрат

Огромное число пленных было убито за попытку к бегству. На этот счёт также были специальные предписания, вступавшие в прямой конфликт с конвенциями. Приказ «Кугель» («Пуля»), изданный в марте 1944 г., уже своим угрожающим названием говорил о том, что ждёт пойманных беглецов.

Подсудимый Риббентроп

Плен означал смерть для миллионов человек. По некоторым данным, общее число советских военнопленных составляло 5,7 млн человек, 4,4 млн узников погибло или пропало без вести. При этом лживая нацистская пропаганда, призывавшая советских солдат сдаваться, всю войну расхваливала «хорошие условия» в немецком плену.

Нацистские зверства в полной мере распространялись не только на советских военнопленных, но и на представителей других армий, например польской, югославской народно-освободительной, чехословацкой.

Человеконенавистническая идея клеймить людей, словно скот или рабов древности, выдаёт всю низость и бездушие нацистских руководителей, озабоченных тем, что пленные из СССР не хотели мириться со своей горькой участью и пытались вырваться на свободу.

Изобретение верховным командованием Германии способов клеймения людей говорит о том, как быстро просвещённая и культурная европейская страна (по крайней мере значительная часть её народа) может растерять весь свой гуманизм и погрузиться во мрак злобного, человеконенавистнического отношения к внешнему миру и внутренней оппозиции.

Разрушать и грабить

Трудно даже сказать, что было важнее для Гитлера и его приспешников – завоевание «жизненного пространства» или грабёж. Скорее всего, в глазах нацистских вождей эти понятия были неразделимы.

Планы разграбления стран и территорий составлялись параллельно планам агрессивных войн. Так было и с походом на СССР. Ещё 29 апреля 1941 г. по указанию Гитлера все разработки были централизованы и создан Экономический штаб особого назначения «Ольденбург». Далее появилась так называемая «Зелёная папка» рейхсмаршала Геринга, «уполномоченного по четырёхлетнему плану», – «Директивы по руководству экономикой во вновь оккупированных восточных областях».

В директивах были увязаны интересы всех участников грабежа – министерств, ведомств и крупных монопольных объединений, определены приоритеты:

«Обеспечение возможности получения максимального количества продовольствия и сырой нефти для Германии является главной экономической целью для Германии».

Для реализации намеченного заранее грабежа были назначены различные уполномоченные, экономические разведчики, сельскохозяйственные фюреры и даже военные агрономы, сформированы специальные отряды, созданы акционерные общества и хозяйственные инспекции. В помощь им для «эффективного грабежа» были изданы справочники, инструкции, методические указания.

Ступив на советскую землю, эта орда грабителей начала действовать с исключительной жестокостью. Прежде всего отбиралось продовольствие, при этом аппетиты захватчиков всё время росли. На Украине – «стране белого хлеба и сметаны» – неоднократно увеличивались объёмы изъятия главных продуктов – зерна и мяса.

Нацисты возвели грабёж в абсолют. Например, в захваченной Керчи они поставили на учёт даже цыплят, а крестьян расстреливали и за килограмм утаиваемой фасоли. Немецкая прилежность в обшаривании сундуков и кладовок местного населения не знала границ. В оккупированной Истре немцы реквизировали у граждан ёлочные игрушки. На станции Шаховской заставили сдавать детское бельё, стенные часы, самовары. Мародёрство не наказывалось.

Бандитские реквизиции имели ужасающие последствия: разорено 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов, 2790 машинно-тракторных станций, отобрано 7 млн лошадей, 17 млн голов крупного рогатого скота, 20 млн свиней, 27 млн овец и коз, 110 млн голов домашней птицы.

На предприятиях демонтировалось и отправлялось в Германию оборудование, запасы сырья и материалов. Выполнялись специальные заказы. Например, одной из первых была издана директива изымать платину; магний, каучук. В Германию потянулись длинные эшелоны с награбленным добром. Правда, до советской нефти нацисты не добрались – помешало военное поражение на подступах к нефтеносным районам…

Подсудимый фон Ширах

Грабить «эффективно» – значит грабить не только жестоко, но и изобретательно. На Чехословакию, кроме прочего, нацисты наложили «контрибуцию» – 2 млрд чехословацких крон, так как «немцы воюют за чехов». По всей стране на железных дорогах сняли новые рельсы, а взамен из рейха привезли старые. Обкрадывая Чехословакию, немецкие «специалисты» забрали в Праге даже трамваи. Общий ущерб, причинённый Чехословакии нацистами, составил 700 млрд чехословацких крон.

Население оккупированной Греции и так жило впроголодь. Но неистощимые на выдумку «экономисты» фюрера ввели новую дань, заставив греков оплачивать «издержки по оккупации». При этом размер платы намного превышал размер общего дохода страны на соответствующий период, и греки были вынуждены расставаться с национальными сбережениями.

Подсудимый Франк

В Польше, задавленной прямыми реквизициями, широко применялся секвестр (передача) собственности. По его условиям имущество неизменно переходило в руки немецких хозяев.

В оккупированных странах Западной и Северной Европы нацисты «хозяйствовали» более осторожно, чем на других захваченных территориях, однако и в этих государствах захватывались предприятия, реквизировалось продовольствие, сырьё и материалы, вводилось питание по скудным нормам.

Штрафы и конфискации были распространёнными «экономическими» методами, а скупка товаров за бесценок была «милостью» победителей. В грабеже нацисты действительно преуспели. В период с июля 1940 по сентябрь 1944 г. в оккупированных странах они изъяли ресурсов, включая долги по клирингу[8], на 124,6 млрд рейхсмарок.

Эрмитаж под огнём

Захват художественных ценностей тоже был предметом «государственной заботы» нацистов. По приказу Гитлера был создан «штаб Розенберга», целенаправленно занимавшийся изъятием и отправкой в Германию произведений искусства, антиквариата, редких книг и других раритетов. Тем же целям служил «особый батальон» Риббентропа – специальные имперские комиссары. Они весьма квалифицированно разоряли картинные галереи, музеи, библиотеки, частные коллекции. Бесценную добычу они захватили в галереях и музеях Нидерландов, Италии, по «праву» реквизиций у евреев забрали личные коллекции Ротшильда, Кана, Зейлигмана. С 1940 по 1944 г. только из стран Западной Европы было вывезено более 20 тыс. произведений искусства