твердил, что я поступаю неразумно. Но мы почти у цели, на этом краю деревни никто не живет. Дома заброшены. Из раззявленных окон торчат ветки, крыши давно провалились и сгнили.

Я сразу поняла, о каком сарае говорил мальчишка. Он замер на месте и ткнул в сторону деревянной постройки пальцем. Стены могли рухнуть от одного дуновения ветра.

– Простите, госпожа, но дальше я не пойду.

Смелость оставила мальчугана, и он задрожал.

– Ладно, – я кивнула и на всякий случай приготовила боевое заклятье и хиту.

Левую ладонь привычно потянуло, под кожей рассыпались колючие искры.

Дверь, висящая на одной петле, натужно заскрипела, когда я к ней притронулась. За спиной раздался топот детских ног – маленький провожатый бросился наутек.

Вот сопляк бесстыжий! Он или обманул меня, или хитро скрыл половину правды. Впрочем, мне ли бояться? Чего я только не видела.

Внутри пахло пылью, с потолка свисали клочья паутины. Я подсветила себе миниатюрной шаровой молнией, убеждаясь, что в сарае не прячется вражеский отряд.

Внезапно в углу пошевелилась гора тряпок, послышался тонкий жалобный писк. Кажется, исчезнувшая здесь.

Я медленно, выверяя каждый шаг, подошла. Подцепила ветошь острием хиты и отбросила прочь. Внутри тоскливо сжалось, и я опустила клинок.

Свернувшись калачиком, на холодном полу плакала девочка. Худые плечи сотрясались в рыданиях, она обнимала себя и пыталась согреться, да только никак. Ее колотило от озноба.

– Ты в порядке, дитя? – ласково спросила я, уже догадываясь, на что напоролась.

Все звуки стихли. Девочка неловко села и подняла лицо.

Бледную кожу расчертил серебристый узор, похожий на тот, что мороз рисует на поверхности луж и стекол. Так жутко и так прекрасно. Линии этого узора были живыми: ползли, извивались. Из-под закрытых век текли дорожки слез.

Я опустилась на одно колено и взяла девчушку за подбородок. Да, она нашлась – и это хорошая новость. А плохая – тело ее занял демон, и он уже начал перерождение.

Это не тупые прожорливые твари, что атаковали нас накануне. Этот умней и осторожней. Пока он не опасен, но если не остановить процесс, к утру будет поздно.

Зачем только господин Сандо позволил выпустить этих тварей? Сетторцев они не остановили, зато сейчас нападали на своих же. Они ведь не дураки, кому захочется возвращаться в мир мертвых, когда тут живыми можно полакомиться? Я бы на их месте тоже не вернулась.

– Потерпи, мы поможем. Сопротивляйся ему, – твердо велела я девочке, как вдруг за спиной послышались шаги, а потом и голос:

– Я же велел не разбредаться! Или для вас законы не писаны, госпожа Мирай?

Я рывком обернулась.

Выражение лица взбешенного Грома тут же изменилось. Едва увидев Ди, он все понял. Во взгляде сверкнула холодная сталь, шаг за шагом он начал приближаться. Неумолимо и грозно, как стихия.

Сердце зашлось от ужаса, но я взвилась с пола и заслонила девчонку собой. Раскинула руки в стороны, стиснув правой рукоять хиты.

– Не трогайте дитя, – прошептала срывающимся голосом. – Пожалуйста.

Есть простой и быстрый способ уничтожить перерождающегося демона – убить тело, которое он занял. И Гром это сделает не раздумывая.

– Прочь, – процедил сетторец и замер, когда между нами осталось не больше локтя.

Сила, исходящая от него, давила, приказывала подчиниться. Она окутала меня, как грозовая туча, по телу прокатилась волна дрожи и осела в животе. Я видела, как вздымается его грудь, как сужаются холодные глаза.

– Обращение не закончено, – заговорила срывающимся шепотом. – Надо отвезти ее в храм Рассвета, он в нескольких часах езды. Если выехать сейчас, то успеем. Служители помогут изгнать и уничтожить демона.

– Не успеем. С дороги.

Я не сдвинулась и рук не опустила. Пусть сам катится к демонам. Я тут перед ним распинаюсь, а он… Так бы и двинула!

– Я клялась защищать каждого жителя Шиссая. И аристократа, и самого паршивого оборванца. Вы уже убили достаточно наших людей. Если попытаетесь ей навредить… Вы знаете, на что я способна.

Лицо Грома исказилось от гнева. То была самая чистая и яркая эмоция, которую я у него видела. Мгновение – и на подбородке сомкнулись стальные пальцы, а лопатки встретились со стеной сарая.

– Если бы у вас была хоть капля разума, госпожа Мирай, вы бы вспомнили, что вода изгоняет демонов не хуже рассветных лучей, – процедил он, приблизив свое лицо к моему.

Я шумно сглотнула. Дыхание остановилось, накатила паника, которую я пыталась вырвать, как сорную траву.

Дышать… просто дышать…

Наши колени соприкасались, свободная ладонь Грома легла рядом с моей головой. Его взгляд был жуток, но я не могла оторваться. Смотрела в пропасть как завороженная.

Такое уже было когда-то. Снова он так близко, что сердце останавливается.

– Я могу вам верить? Вы изгоните демона, не убив ее? – проговорила, кое-как совладав с собой.

Пальцы Грома разжались, он сделал шаг назад.

– Могу. Если не станете мешать.

Гром склонился над девочкой. Она снова начала плакать и что-то неразборчиво шептать.

– Так и будете стоять над душой? – бросил он раздраженно. – Тогда обездвижьте ее хотя бы.

Я заморгала, окончательно приходя в себя. Только сейчас я поняла, что сильно оскорбила его своими подозрениями. Обвинила в том, что он хочет убить ребенка!

Стыдно.

Гром сказал, что сможет изгнать демона и надо обездвижить Ди… Так чего я время теряю?

Тонкая сеточка мерцающих молний укрыла тело, пригвоздив девчонку к полу. Она слабо задергалась, а потом демон, почуяв недоброе, пробудился. Рвался из пут, метался, хотел покинуть занятое тело и сбежать, но наша общая ловушка не пускала.

Гром невесомо коснулся груди девочки, поднял руку, и за ладонью потянулась мерцающая голубая лента. Пальцы его соткали в воздухе знак. А потом еще один, и еще, пока по воздуху не побежали целые строки.

Символы ползли и по телу девочки, вскоре всю ее окутало мягкое свечение. Я видела, как темное, гнездящееся в ее душе, таяло и растворялось под действием очищающего водного заклинания.

– Это могут делать все водники? – спросила я шепотом.

– Очистительная водная молитва доступна не всем, только некоторым, – нехотя бросил он, даже не повернув головы.

Я наблюдала за преображением, как заколдованная. Едва все закончилось и свет погас, девочка обмякла и погрузилась в сон. Ее лицо было тихим и безмятежным, ресницы подрагивали. От присутствия демона не осталось и следа. Он отправился туда, откуда пришел – в царство мертвых.

Гром укутал худенькую Ди своим плащом и поднял на руки. Не удостоив меня и взглядом, зашагал к выходу. Я несколько мгновений смотрела ему в спину, потом подхватила хиту и побрела