— Что этот?! Не сам ли ты его подложил под араба? Оставь их в покое! Пусть живут! — все же не выдержал Экс, когда разговор коснулся Свята. — Я тебе ничего не должен.

— Щенок, ты мне всем обязан! Да если бы не я!

— Давай скажи еще, что меня не было бы на свете. Поверь, это смешно. — Экс убрал конверт во внутренний карман куртки. — Флешку, — протянул руку, вставая.

— Я сниму слежку, но ты пообещаешь к ним не приближаться! — бросил Шустов.

Владимир сел обратно, вперил в отца взгляд, прикидывая, можно ли ему верить. Одолевали сомнения, но спокойствие друга было важнее. Они столько пережили…

«А как же Ахмед?! Я еще не поговорил с ним», — размышлял, обдумывая ответ.

— Нет, я не могу тебе этого обещать, — наконец принял решение. — Давай закончим на этом. Я живу как хочу. Ты волен принять или не принять мой выбор. Смирись и не мешай мне. А впрочем, твое мнение не важно. Я определился со своим выбором. Я гей! Четко говорю, чтобы дошло, я гей! Сосалка, если тебе нравится меня так называть. Мне похер! И если мои чувства взаимны, то не спрошу твоего мнения, — встал, расправил плечи и пошел к двери.

— Твой арабчик уже забыл о тебе, — раздался вслед голос, полный сарказма.

— Что? — Владимир остановился. Мимоходом брошенные слова пронзили грудь. Обернулся.

— Держи, — пустил по гладкой поверхности папку в синем переплете. Ввел в действие последний козырь.

Экс вернулся к столу. Сердце пропускало удары. Взял в руки документы. На первой странице лежали фото. Ахмед с двумя женщинами в хиджабах.

— Он не стал тебя ждать и завел себе гарем, — жалящие слова отца прорвались сквозь шум в голове, — хочешь третьим? Давай, дешевка, вперед! Будешь после вагины облизывать, — звучало в спину словно отравленные стрелы.

Экс с папкой в руках бросился из кабинета Шустова. Выжженная пожарищем душа ревела. Черный уродливый шрам появился в сердце… Серый пепел, не дающий права на надежду… Горький запах рухнувшей мечты. Он бежал, не замечая удивленных лиц. Ему кивали в приветствии головой или протягивали руки, но Владимир не видел никого. На этой земле еще долго не взойдет первый росток. Не покроется зеленью, не возродится и не укроет листвой… Вот она, беспощадная правда жизни! Экс быстрым шагом достиг байка. Засунул папку в карман к снимкам. Надел каску и опустил забрало. Оседлал и завел железного монстра. С оглушительным и пугающим ревом спортивный DUCATI сорвался с места. Мчался, наплевав на все дорожные правила, на грани лавируя между машинами. Как ему казалось, пролетел в один миг двести километров, достиг небольшого городка, где прошло его детство. Доехал до кладбища, слез с мотоцикла. Купил у торгующей старушки цветы. С каской и с букетом пошел по безлюдным узким дорожкам. Тишина и безмятежность жили в этом месте. Шелест листвы и пение птиц приносили в убитое горем сердце умиротворение. Запах недавно сошедшего снега, лежалой и прелой листвы. Владимир достиг конечного пункта своего спонтанного путешествия. Неведомая рука привела его сюда, здесь он находил силу в самые тяжелые моменты жизни. Отворил заржавевшую калитку. Отметил, что та нуждается в смазке, а оградка — в покраске. Провел по черному мрамору рукой, смел опавшие листья. Положил цветы на столик. Присел, прикоснулся к влажной земле.

— Здравствуй, мама… Вот, приехал… Прости, что давно не приходил, — сказал, убирая завядшие цветы. Дотянулся до свежих, положил у основания. — Мама, я не знаю, наверное, ты меня позвала? А может, я сам… Я скучаю по тебе, мне плохо… Так тяжело, как никогда. — Владимир, не стесняясь, заплакал. Здесь некого было стесняться. Только мама и он, да играющий весенний ветер.

Наши дни

— Да, братан! Неожиданно! До сих пор не могу поверить, что Шустов твой отец, — признался Свят, наливая очередную порцию.

— Все же потом так и не спросил, снял ли он наблюдение. Я подумал, что Ахмед женился. С отцом насчет вас больше не разговаривал. К его радости причина, по которой я хотел бы увидеть вас, отпала.

Тихо отворилась дверь в кабинет, и вошел Амир.

— Ну как у вас дела? — спросил он.

— Мда, дела… — повторил Свят. — Ты будешь? — обратился к любимому Святослав.

— Да, плесни мне тоже. — Амир сел в кресло.

— Как малыш? — назвать ребенка сыном язык не поворачивался. Слишком было неожиданно, но все же решил произнести новое для него слово. — Как... сын?

— Сейчас спит, — улыбнулся Амир, — спасибо.

— За что? — спросил, принимая стакан, который протянул Святослав.

— Как за что? За то, что назвал сыном. Значит, ты признал его. Для меня это радость, — делая глоток, проговорил араб.

— Так, теперь вернемся к Ахмеду и Фаридэ. Прошло два дня, как их похитили, а мы все топчемся на месте. Часики тикают. Надеюсь, с ними все в порядке. Наша служба безопасности оказалась некомпетентная, — сказал Свят.

— Кто последний их видел? Как все произошло?

— Ахмед с детьми поехал в больницу, но это оказалось ловушкой. До пункта назначения им не суждено было добраться. Находились в машине с няней. Камеры на близлежащих домах оказались выведены из строя. — Святослав набрал номер и приказал: — Приведите Мадинэ. Сейчас, минут через десять она будет здесь. А пока еще раз просмотрим запись с камеры из детской. По словам Мадинэ, Фаридэ засунула в ухо бусинку. — Он включил видео.

Владимир впился взглядом в экран. Женщина показалась ему смутно знакомой. Но он не мог определенно сказать, откуда ее знает. Ахмед за три года возмужал. Был так прекрасен! В животе Владимира заныло от беспокойства и радости, что он увидел любимое лицо. Всего два дня отделяли его от момента записи! Так недавно и так давно. Маленькая белокурая девочка. Беспокойство и ужас на лице араба. Запись закончилась.

— До этих событий Ахмед начал испытывать определенные трудности в бизнесе, — сказал Амир.

Дверь открылась и в помещение в сопровождении двух мужчин вошла женщина.

— Мадинэ, проходи, садись. Мы хотим еще раз задать тебе вопросы, — пояснил Свят.

Как только няня вошла, Владимир сразу вспомнил ее. С близкого расстояния он не мог ошибиться. Она скользнула по нему взглядом — и тоже узнала. Остановилась словно вкопанная.

Экс встал и подошел к ней.

— Ну, Марина, здравствуй. Давно не виделись. Не знал, что ты здесь служишь Родине.

Глава 8

— Марина?! Так вы знакомы? — Свят переводил