отправляются в путь. Под видом «товарищества» скрываются его сладкие мечты о горизонтальных, а не вертикальных взаимоотношениях. На лице Тон-ика, слушающего эти слова, улыбка, и может показаться, что он согласен с Ки-тхэком. Но, скорее всего, это просто насмешка.

28–2

В этой сцене содержание разговора и формат, в котором он запечатлен, противоречат друг другу. Во время съемки Тон-ика камера расположена на левом заднем сидении, тогда как, снимая Ки-тхэка, она размещается справа на переднем сидении. Таким образом, в кадрах, где мужчины ведут диалог, и в обратных кадрах, где каждый запечатлен по отдельности, их взгляды не встречаются. Подобный формат съемки и монтажа без зрительного контакта в начале сцены может показаться не особо раздражающим. Когда Ки-тхэк говорит, управляя машиной, его взгляд направлен в правую часть кадра, в то время как взгляд слушающего его Тон-ика – в левую. Таким образом, может показаться, что их взгляды встречаются. Но эти двое сидят не за столиком кафе, а на переднем и заднем сидениях автомобиля. И в то мгновенье, когда увлеченный разговором Ки-тхэк оборачивается, чтобы видеть лицо Тон-ика, их взгляды вместо того, чтобы встретиться, болезненно расходятся. В одиночном кадре, где Ки-тхэк, сидящий за рулем, оборачивается, из-за расположения камеры его взгляд направлен в левую часть кадра. Но в ответном одиночном кадре Тон-ик по-прежнему смотрит влево, в сторону Ки-тхэка. Таким образом, в рамках формата диалог между двумя героями – абсолютное противоречие. О каком товариществе двух мужчин может идти речь? Как же абсурдна иллюзия о классовом подъеме, которая появилась из чрезмерной самоуверенности после череды удачных событий.

28–3

По ходу беседы двух героев внутри машины появляется кадр, раскрывающий третье расположение камеры. Это вид на Ки-тхэка сзади, со стороны заднего правого сидения, который показывает взгляд Тон-ика, изучающего Ки-тхэка. Однако в этой сцене отсутствует кадр, демонстрирующий взгляд Ки-тхэка на Тон-ика. Власть принадлежит тому, кто обладает взглядом. Также в данной сцене нет кадра, на котором присутствуют оба героя.

28–4

Ки-тхэк, утверждая, что ему не нужен навигатор, хвастается, что хорошо знает дорогу – «все, что ниже 38-й параллели». Но почему Ки-тхэк вместо «линии перемирия» говорит о 38-й параллели?[41] (В официальном сценарии было написано «граница перемирия».) Использование этой фразы неслучайно и указывает на немалый возраст Ки-тхэка. В конечном счете это связано с главной мыслью фильма – с границей. В отличии от извилистой линии перемирия, 38-я параллель – прямая линия, которая по 38-й параллели северной широты разделяет Корею на север и юг. Ведь, в конце концов, «Паразиты» – фильм о высшем и низшем классе, а также о границе между ними.

28–5

Если перевернуть слова Ки-тхэка, что он хорошо знает все дороги ниже 38-й параллели, то это означает, что выше 38-й параллели дороги ему неизвестны. В какой-то момент кажется, что Ки-тхэк, всегда находившийся внизу, поднимается вверх. Но, оказавшись наверху, он понятия не имеет, куда ему идти дальше. Единственный путь, который ему знаком, – спуск в подвал, чтобы спрятаться там.

28–6

На хвастливые слова Ки-тхэка о своем большом стаже за рулем Тон-ик отвечает, что уважает тех, кто верен своему делу. Но, скорее всего, истинная мысль Тон-ика – пожелание, чтобы Ки-тхэк знал свое место и оставался на позиции, которая полагается ему по классовому статусу.

#29~54 Мун-кван оклеветали в том, что она больна туберкулезом

29~54–1

Секвенция «цепочка веры», продолжительностью 7 минут 15 секунд, завершается сценой, в которой Мун-кван захлебывается в страшном кашле из-за аллергической реакции на персик, а Ки-тхэк, вместе с Ён-гё точно вовремя вошедший в особняк, показывает хозяйке салфетку, обагренную соусом чили, который выглядит как кровь.

29~54–2

Эта секвенция, где сцены репетиции, во время которой семья отрабатывает свои действия под руководством Ки-у, чередуются со сценами реальной игры Ки-тхэка перед Ён-гё, строится на связи четкого плана с его успешной реализацией. В ней ведется активная работа с сюжетом вплоть до деконструкции и последующего сбора. Сама по себе эта секвенция – хорошо сотканный короткометражный фильм. Реплики соединяют сцены, которые начинаются либо в конце предыдущей, либо в начале следующей. В некоторых случаях одна и та же реплика повторяется дважды («Разве люди еще болеют туберкулезом?»), тем самым связь между двумя соседними сценами становится более крепкой. Иногда используется следящий кадр, и камера следует за движениями героев, придавая динамичности. Все эти сцены сопровождает эффектная струнная музыка композитора Чона Джэ-иля[42], ловко переходящая от юмора к напряжению.

29~54–3

Рабочие места Ки-у, Ки-чжон и Ки-тхэка были получены относительно просто. Всякий раз, когда появлялась возможность, члены семьи немедленно представляли тут же появившуюся идею Ён-гё, а потом уже доводили ее до ума. Но в случае с Мун-кван все было иначе. Экономка жила в особняке дольше хозяев – семьи Пак – и знала дом гораздо лучше них. Чтобы изгнать Мун-кван, требовался гораздо более тщательно разработанный план, а для его реализации необходима была умелая актерская игра, требующая предварительной репетиции. (Весь этот запутанный и хорошо продуманный процесс нужно было реализовать за короткое время, поэтому особенно важен монтаж второй половины секвенции «цепочки веры».)

29~54–4

В «Паразитах» при всей достаточно детальной прорисовке персонажей по-прежнему остается очень много вопросов относительно Мун-кван. Как она встретила Кын-сэ, который младше нее на три года? Есть ли у супругов дети? В сцене, где Мун-кван возвращается в особняк и нажимает на звонок, у нее рана на лице: где она ее получила?[43] Если в подвале Тон-ика жил Кын-сэ, а позднее, когда переехала немецкая семья, там же жил Ки-тхэк, обитал ли там кто-нибудь, когда хозяином особняка был Намгун Хён-джа? В каких отношениях состояли Мун-кван и Намгун Хён-джа, о котором она отзывается иначе, нежели о других хозяевах, Тон-ик и Ён-гё? Имеет ли Мун-кван отношение к тому, что на всех фотографиях Намгун Хён-джа, показанных в фильме, он один? Будем надеяться, в сериале «Паразиты» производства HBO будет изложена более подробная история Мун-кван[44].

29~54–5

Ки-тхэк забивает последний клин, поднимая из мусорного ведра салфетку, на которую он заранее вылил соус чили, и показывает его Ён-гё. Но даже в решительный момент сообщения столь важной информации Ки-тхэк стоит не глядя прямо в глаза, а спиной к Ён-гё, и лишь его голова повернута назад. Это позиция водителя в качестве наемного рабочего.

29~54–6

Последняя реплика в секвенции «цепочки веры» – слова Ки-у, что «в конце концов прольется кровь». Большинство событий в первой половине «Паразитов» повторяется в гротескном виде во второй. Метафора Ки-у о том, что для изгнания Мун-кван должна пролиться кровь, в конце концов становится не метафорой, а реальным кровопролитием. Секвенция «цепочка веры» завершается