Мы были на одной из старых улочек Сумеречного города: брусчатка, влажно блестящая от недавно прошедшего дождя, липнущие друг к другу узкие домики с огромными окнами, черепичные крыши и изысканные фрески на фасадах. Так ее видела я, но, стоило сделать пару шагов по направлению к моему любимому бару, как картинка начинала меняться, будто все вокруг было лишь частью детской картинки-голограммы. Посмотришь под одним углом – видишь одно, посмотришь под другим – уже совсем другое. Так, сквозь старомодные здания просматривались современные кубы из стекла и ровной кирпичной кладки, на место брусчатки ложился гладенький асфальт, а на изогнутых крышах вместо черепицы виднелись бесконечные лаунж-зоны. Сумеречный город каким-то немыслимым способом подстраивался под смотрящего на его улицы. Какой он на самом деле – не известно. Для каждого свой, всегда разный.

– Офигеть. – выдал Леша, забавно переминаясь с ноги на ногу, чтобы немного наклоняться то влево, то вправо, ловя удивительный эффект. – Это как так?

– Добро пожаловать в Сумеречный город! – жизнерадостно произнесла я и поманила его к неприметной черной дверке, ведущей в подвальное помещение бара «Гало».

Внутри было как всегда многолюдно, от чего и без того небольшое помещение становилось совсем крошечным и тесным. По правую руку тянулась барная стойка из цельного среза дерева с неровным краем, сохранившим свои первоначальные очертания, по левую, прижавшись к стене с обнаженной кирпичной кладкой стояли столики, а посередине бродил или танцевал самый разношерстный контингент.

Леша застыл, разглядывая толпу то ли с ужасом, то ли с удивлением. Хотя не могу понять, что его так поразило. В районе бара вовсю танцевали молодые ведьмочки, разряженные в откровенные наряды из безумного сочетания кожи и кружев. Волосы девчонок радовали глаз немыслимыми неоновыми цветами. Рядом топтались волколаки4. Парни время от времени бросали горячие взгляды на ведьм и о чем-то переговаривались. Кроме выдающейся мускулатуры, татуировок и звериной грации в движениях ничто не выдавало в них оборотней. Чуть поодаль скучковались вампиры, одетые так, будто упали в ворох разномастной одежды, выброшенной каким-нибудь театром: кто в пышных помпезных платьях века эдак семнадцатого, укороченных выше колена для удобства, кто в огромных косухах будто с чужого плеча или классических костюмах, а кто вообще в лоснящихся от люрекса лосинах, меховых коротких шубках безумных цветов и ботинках на высоченной платформе. Пару раз я заметила хмурых патлатых домовиков, волочащих бороды по полу (видимо, находятся в поиске нового дома), а также бледных русалок в длинных полупрозрачных платьях и с длиннющими волосами, которые вечно выглядели мокрыми. Но, в целом, ничего такого, что бы, по моему представлению, могло заставить Лешу застыть с открытым ртом.

– Охе*ть, – выдохнул он наконец, когда я дернула его за рукав и повела к барной стойке. И повернулся ко мне, сияя счастливейшей улыбкой. – Никогда нечисть не видел. – Помрачнел и добавил: – Тут точно безопасно?

Я фыркнула. Ему-то можно вообще не беспокоиться о собственной безопасности. С ним уже все случилось, а задохликов вроде меня тут даже не замечают. Кстати, с чего он взял, что местный контингент – нечисть? Вроде бы не особенно устрашающе они выглядят. Спросила, и Леша пожал плечами, устроившись на высоком барном стуле:

– А что, разве нет? Просто я смотрю на них и прям чувствую, что там ведьмы, там – оборотни, тут вампиры, – он безошибочно тыкал пальцем, стараясь, чтобы его любопытство не было замечено.

Я задумалась. Чем дальше, тем страньше. Душа просто так, ни с того ни с сего, не может чувствовать магическое поле, окружающее всех обитателей Сумеречного города. Разве что исключая меня. Чем сильнее создание, тем мощнее поле вокруг него, а у меня с некоторых пор силенок только на пару трюков хватает. Так что, я и сама силовым полем едва обладаю, и других почти не чувствую. А Леша, обычный человек, почему-то чувствует.

От размышлений меня отвлек какой-то невнятный звук, который издал Леша:

– Э-э-э… А-а-а… – что-то между мучительным стоном и полнейшим замешательством.

Я повернулась к бару и тут же поняла, в чем дело. Плавно двигаясь вдоль стеклянных полок, заставленных алкоголем, залитая золотистым светом неярких ламп, к нам приближалась Любомира – местный бармен и единственная, кому последние пять лет непосчастливилось наблюдать мое падение на дно. Она была сногсшибательна. Черноглазая, черноволосая, с белоснежной кожей, которая в области бедер плавно переходила в изумрудно-зеленый змеиный хвост. Ну, и, ко всему прочему, она была голой. Вот прям буквально. Великолепный экземпляр третьего размера груди гордо колыхался, подчеркнутый нарочито грубой портупеей из кожи, заставляя всех без исключения застывать в смущении и восхищении. Даже меня первые разы пробирало.

– Ну надо же, какой симпатичный у тебя нынче клиент! – сладко пропела Любомира, с любопытством оглядывая неподвижного Лешу, который изо всех сил пытался поднять челюсть с пола. Казалось, она не замечала, что парень весь покрыт кровью. Здесь вообще всем было на это плевать. Именно поэтому я в свое время выбрала это место, чтобы зализать раны и не сойти с ума.

– Мир, дай нам, пожалуйста, двенадцать… – я прислушалась к себе, прикинула насколько мне хреново сегодня, и передумала. – Нет, давай двадцать шотов. Твоих фирменных.

– Ладненько, – промурлыкала вужалка5, все еще продолжая поражать неопытного Алексея своей прекрасной наготой. – И Душе налить?

– И Душе налить, – согласилась устало.

– Что, у него последним желанием было напиться? – усмехнулась Любомира.

– Нет. Это мое последнее желание на сегодня.

Девушка еще шире улыбнулась, кивнула и отвернулась, принимаясь ловко скользить вдоль полок с алкоголем, выбирая нужные ингредиенты для своих огненных шотов.

– Кстати, – я пощелкала пальцами перед носом Леши, призывая наконец перестать изображать из себя памятник всем мужчинам, которые скончались от женской красоты. Он несколько раз поморгал, сбрасывая наваждение, и перевел на меня уже вполне осмысленный взгляд. – Что ты пожелал?

Леша устало потер лицо ладонями, потом, поняв, что ладони в спекшейся крови, тихо выругался и обтер их об футболку:

– Я вспомнил, что когда-то хотел написать книгу.

– Книгу?! – вот это поворот. И как мне это исполнить? Это ведь может только он сам. Или я должна ему готовый экземпляр предоставить? Задачка, однако. – А уже какая-то идея есть?

– Не-а, – беззаботно отозвался парень, пожав плечами. Было заметно – он тоже изрядно вымотан сегодняшним ужасным днем. Я отлично знаю, что в такие дни особенно остро хочется либо сдохнуть, либо жить на полную катушку. Леша развернулся на стуле лицом к полному залу, принимаясь с шальным весельем разглядывать толпу: – Но,