Прямо удивительно, что в тот день я доработал до шести и никаких бед не натворил. Потом я притворился, будто доделываю график, все ушли, а я с пакетом, в котором лежали сырые штаны и рубашка, отбыл через окно и гаражную крышу.

А дальше-то куда?

Ка-ва-ра-дос-си...

И тут покойничек подсказал: Вероника!

Я же эту дурочку от смерти спас, я ее потом помогал из воды вытаскивать. Если у нее совесть есть - должна помочь.

Даже если она не пустит переночевать - сходить-то за Семеновым она может? Мамочка с сыночком вечером гуляют по набережной - что может быть невиннее?

- Спасибо, старина, - сказал я покойничку. Значит, Семенова можно отправить в его жилище, а меня? Если на меня идет охота, то семеновская квартира - плохое убежище.

Вероника?

Она непременно пустила бы меня переночевать! Она - добрая. Без всяких амурных поползновений, просто - переночевать. Хоть в прихожей на коврике.

Потом я призадумался - ведь у меня не было телефона Вероники. Теоретически она нигде по вечерам не пропадает, сидит со Славиком на детской площадке во дворе или перед телевизором.

Но идти к человеку с просьбой и с пустыми руками как-то нехорошо. Торт, цветочки? Лучший способ, чтобы тебя приняли за искателя постельных приключений! Подумав, я решил купить что-нибудь Славику. Это было дипломатически точным ходом.

Я был уже в трех шагах от нашего "Детского мира", когда остановился в полном обалдении.

Оттуда выходила Ноги, таща три увязанные вместе большие коробки. Вид у нее был деловитый, а лицо, а взгляд...

Я увидел проблески разума!

Ноги спешила и не обратила на меня внимания. Впрочем, вряд ли она меня запомнила.

В "Детском мире" я купил радиоуправляемую машинку. Я подозревал, что их у Славика - уже целый автопарк, но это был беспроигрышный вариант.

***

Вызывает Гамаюн.

Я в канале.

Я в канале.

Передайте по личным каналам - вызывает Гамаюн.

Есть.

Доигрались...

Присасывайтесь к моему каналу.

Ну, что? Блеснули интеллектом? Олухи! До пустой бутылки додумались! Нашли надежное средство. Молчать! Вы еще не поняли, что происходит? Он рано или поздно договорится с Мастихином. Он поймет, что Мастихин может его защитить. Молчать всем. Этого новоявленного ономаста нужно убрать. Немедленно. В опасности мой собственный широкий канал.

Надо было его еще тогда купить!

А кто провалил эту покупку? Кто?

Не я!

Не я!

Я сам действовать не могу. Немедленно все - на дело.

Но как?

По каналу, идиоты! Он опять присосался к блоку Владислава и вытянул из него канал. Значит, он будет искать подругу Владислава. Отслеживайте канал, ползите по каналу!

Но...

Как хотите и чем хотите! Если он научился сам лепить каналы - наверху это оценят. Ему дадут настоящий шанс! А мы с чем останемся? Канал Иоланта пока что повис, но не рассыпался, остаточные возмущения можно отследить. И отследят! Работать позволят ему, а не нам. Все, хватит. Отлепляйте задницы от диванов. Утром - связь. Жду победных реляций. Выхожу из канала. Идиоты!

***

- Я просто не понимаю, что тут можно сделать, - сказала Вероника. - Ну, вот подойду я к этому человеку, скажу, что меня прислал за ним Владислав...

Перед моим именем она сделала паузу.

Я человек не сентиментальный и в женских психологических вывертах не разбираюсь. Маринка-Инга, Аллочка и Светка мне это наглядно доказали. Но тут...

Ей не хотелось называть любимым именем чужого человека. Пусть даже этот человек ее от смерти спас...

- Вы пропойте: Соломон, Соломон, улыбнитесь. Знаете эту песенку?

- Какую песенку?

- Ясно...

Но ничего мне не было ясно. Я не мог придумать, как увести Семенова с набережной, разве что опять поменять ему имя. Но в качестве Соломона он хоть сидит на месте и бормочет. Я очень хорошо помнил, что он вытворял, сделавшись Сулейманом, Христофором и, не к ночи будь помянут, Тамерланом.

Каждое имя тащит с собой чемодан, в чемодане большую часть места занимают, видимо, вспоминания о самых ярких владельцах имени. Ведь не все Христофоры открывали Америки, только один - и именно этим одним на несколько часов сделался Семенов. Вот так назовешь Семенова Сигизмундом - а потом выяснится, что самый заметный Сигизмунд - серийный убийца.

Назвать его Иолантом?

Это значит, что в голове у него возникнет пустота с обрывками каких-то моих соображений и воспоминаний.

Что должно быть в голове у древнего царя Соломона?

Я же прочитал о нем целую статью в Интернете, чтобы разобраться, что же я такое натворил.

У Михаила память работала избирательно: его ночью разбуди, и он с закрытыми глазами нарисует схему "шкафа" для кабелей. Владислав же - личность творческая, он может забыть таблицу умножения, но запомнит какую-нибудь артистическую чушь. Должен, обязан запомнить!

- Есть!

- Что - есть?

- Вероника, миленькая, вы подойдете к этому убоищу и тихонько скажете, что его зовет царица Савская! Он не пойдет за вами - он побежит!

- А потом?

- Приведете его к себе и напоите до такого состояния, чтобы заснул под столом.

- У меня дома нет алкоголя...

Да хранит меня Господь ныне и впредь от безупречных женщин. Когда я жил с Маринкой-Ингой, у нас всегда стояла в кухонном шкафу бутылочка хорошего вина.

- Идем. Я куплю ему бутылку водки.

- Водки?!?

- Я знаю, какую он любит.

- Но водка?.. Это же ужасно!

- Почему?

- От нее медициной пахнет!

И в глазах, и в голосе этой красавицы был настоящий неподдельный ужас.

- Так ее же не нюхать, ее пить надо... Так, понял. Я не алкоголик. Я пью только хорошие вина. В данном случае нужно то, что уложит этого Соломона основательно и надежно. Это - водка, простая русская водка.

Разумеется, я соврал. Водки за жизнь было выпито немало - в обществе того же Семенова. Но только беспардонная ложь могла нас сейчас спасти.

Веронике даже не пришлось заходить в магазин. Я их со Славиком оставил на детской площадке, а сам сбегал и принес бутылку в пакете - чтобы Веронике не краснеть перед соседями и прохожими за свой дурной вкус.

Потом я соблазнил Славика тем, что он сможет погонять по набережной свою новую машинку на большие расстояния. Заодно объяснил парню, что такое километр.

- Вы не представляете, как я вам благодарна, - прошептала Вероника. Ей и в голову не приходило, что Славик должен знать не