Крики перешли в настойчивый плач. Ребёнок в опасности, проклятая гувернантка, не иначе!

Сильные пальцы схватили девушку за локоть и сжали до боли. Женя вскрикнула и обернулась.

Виктор преобразился на глазах. Лицо стало бледным, щёки впали, соломенная шляпа соскользнула, обнажая лысый череп. Любимые глаза исчезли – пара бездонных чёрных колодцев пронизывали Женю насквозь. Девушка вскрикнула, пытаясь освободиться.

-Время пришло, лапушка, - проговорил Виктор, но голос не принадлежал парню. – Ну-ну… чего ты? Всё будет хорошо, просто мило поболтаем. О том, как приятно отдавать собственную душу за бесценок!

-Пошёл ты!

Детский плач усилился, вгрызаясь в мозг, не давая способности соображать. Внутри копошился страх, обволакивая последние очаги сопротивления. Это конец.

-Твоя дочка настоящее чудо, знаешь? – продолжал монстр. – Я чую запах… дивный аромат рождённой души. И скоро она будет у меня.

-НЕТ!!!

Женя очнулась, мокрая от пота, крик звенел в ушах. Откинула одеяло в сторону, пытаясь сфокусироваться. Никакого острова и в помине. Тёмная комната – сквозь окна напротив льётся лунный свет, отбрасывая блики на детскую кроватку. Голографические часы на потолке показывают половину третьего ночи.

Девушка приподнялась и уселась на постели. Мышцы ноги сковал лёгкий паралич – отлежала, пока спала. Сделала пару глубоких вдохов, прогоняя чувство страха внутри. Сердце замедлило ритм, а адреналин рассосался.

Сон. Один и тот же сон каждую ночь. Будто заезженная пластинка повторялась, не давая покоя, лишая нормального отдыха. Женя не выдерживала, словно оказалась в пекле, ведь известно, что ад – это бесконечное повторение.

Кошмары преследовали девушку после рождения дочери. Психолог в роддоме утверждал, что это временно, всего лишь чувство стресса и внутренней пустоты, образовавшейся после потери отца ребёнка. Матери-одиночки, оказавшиеся в сложном положении, не редко страдают от подобной хвори.

Но мучения не прекращались. Третий месяц один и тот же остров. Что это? Мечты о несбыточном будущем? Женя не знала ответа, зато прекрасно понимала, что концовку не изменить. Монстры находили девушку, отбирали ребёнка и...

Женя протянула руку и нащупала бутылку воды на тумбочке. Отпила несколько глотков, ощущая привкус газировки. Минералы не помешают, нужно восстановить силы.

Виктор погиб. Его больше нет.

Неужели так сложно примириться с неизбежным? Прошёл год, она осталась одна с ребёнком. И никто в целом мире не поможет, не повернёт колесо времени вспять, чтобы исправить ошибки прошлого. Корпорация раздавила их всех!

Смерть – это неизбежность, пугающая и неотвратимая. И лишь те, кто потерял дорогих людей, могут в полной мере осознать, что вера, надежда и любовь здесь не помогут. Остаются лишь воспоминания, которые нужно беречь, чувствуя, что умерший человек всё ещё рядом.

Девушка хлопнула себя по щеке, прогоняя мысли. Спрыгнула с кровати и подошла к колыбельке, где мирно спала дочка. Хотелось проверить, что всё в порядке, пусть кошмары остаются в голове, а не в реальности…

-Как там наша, красавица? – прошептала Женя, включая миниатюрный светильник над кроваткой. – Мама здесь…

Девушка проглотила последние слова. Чуть не поперхнулась, кислород перестал поступать в лёгкие.

Ребёнок исчез.

Пальцы Жени судорожно схватились за одеяльца, стали переворачивать всё вверх дном. Глупость какая – не спрятался же младенец в самом деле?

-Аля!!!

Крик сорвался с губ девушки, куда более громкий и реалистичный, чем в недавнем кошмаре. Девушка потеряла равновесие и едва не упала. Ноги дрожали, голова закружилась, а глаза заполонила мгла. Ещё чуть-чуть и окажется в обмороке.

Новая пощёчина от себя самой.

Слёзы выступили на глазах Жени. Зато рассудок вернулся, позволяя обдумать ситуацию. Младенец не мог никуда убежать или выбраться из кроватки. Кто-то вынес Алю из комнаты, пока она спала рядом, буквально под носом!

Где-то рядом загремела посуда.

От неожиданности Женя чуть не подпрыгнула. Схватила первое что попалось под руку – длинный зонт, стоявший в углу. И медленно вышла из комнаты, продвигаясь к кухне, где горел яркий свет.

Каждый шаг давался с трудом, девушка пыталась двигаться бесшумно, но половицы предательски скрипели. Девушка представила, что выглядит донельзя нелепо – полуголая, в ночнушке, держащая зонт остриём вверх. Но на кухне кто-то был, возможно похититель. Она слышала звуки возни и копошения.

Женя остановилась возле проёма и высунула голову.

Возле открытого холодильника стояла маленькая девочка. Махровый халат Жени висел на ней мешком, рукава закатаны, облегчая работу коротких ручек. В микроволновке что-то готовилось и судя по запаху –подогревалась курочка.

-Эй! – Женя вышла из тени. – Ты кто такая? Девочка, что ты тут делаешь…

Малышка круто обернулась. Ноги запутались в полах халата, и она едва не растянулась на полу. Но удержала равновесие и широко улыбнулась.

-Мама! – вскрикнула она. – Ты проснулась!

Зонт выпал из дрожащих рук девушки.

-Чего…

Женя не расслышала собственный голос. В горле пересохло. Она сфокусировала взгляд на лице девочки. Темноволосая, с голубыми глазками, маленький носик гордо вздёрнут.

Копия отца.

-Аля? – прошептала девушка. –Не может быть…

-А что молоко уже закончилось? – Дочка потрясла пустой бутылочкой. – А сок?

Женя прислонилась к облицованной кафелем стенке. С силой прикусила нижнюю губу. Хлопать себя по лицу в присутствии девочки не хотелось. Ощутила солоноватый привкус крови.

Нет, это не продолжение кошмара.

Всего за ночь двухмесячный младенец превратился в пятилетнего ребёнка.

-Мама? – Девочка прикоснулась к руке Жени тёплой ладошкой. – Тебе плохо?

-Нет, милая, всё хорошо, - проговорила девушка, прикасаясь к волосам Али. – Кушать хочешь? Сейчас найдём сок…

Женя улыбнулась дочери и ощутила, как комната плывёт перед глазами. В голове помутилось, и она потеряла сознание.

Интерлюдия Два

Лондон, ноябрь 1888

На Лондон опускался густой туман.

Лиза Мак-Кинли быстрым шагом пересекла мостовую, ощущая, как воздух становится холодным и пронизывающим до костей. Руки непроизвольно накинули платок на голову, завязывая узелок под шеей. Девушка не удивилась бы и кавалькаде снежинок, падавших с серого неба. Нынче зима наступала раньше обычного…

Часы на Биг-Бене пробили десять часов, когда она покинула Королевский Госпиталь. Смена закончилась раньше обычного, но Лиза жутко вымоталась.