Шрифт:
Закладка:
Начали сразу с кабинета отца. За него Вивьен был спокоен — ни единой бумажки с намеком на бизнес отец не хранил дома, только личные документы и рабочие распечатки, то же самое касалось файлов на компьютере. Пока специалисты в перчатках снимали отпечатки пальцев с поверхности письменного стола и сейфа, двое мужчин в штатском занялись комнатой Вивьена. Детектив Стюарт и детектив Торрес — так они представились — не понравились ему сразу, завязывая разговор фразой:
— Ого, как тут чисто, а казалось, дерьмо от стен еще полгода отскребать.
Сказал Стюарт, а Торрес хмыкнул в усы. Ощупав все поверхности в комнате, заглянув во все обувные коробки в гардеробной, в ящик с галстуками и запонками, Торрес открыл нижний ящик комода, покрутил в руках «Глок» и снова хмыкнул.
— Разрешение на оружие там же, под моими носками, — произнес Вивьен, сидящий на подоконнике и наблюдающий за людьми.
— А что у нас тут? — Стюарт дернул на себя верхний ящик и присвистнул. — Наручники?
— Разрешение на хранение наручников пока не требуется, как мне известно. — Вивьен качнул босой ногой. — И смазка продается без рецепта, как и презервативы. Детектив, не нажимайте, пожалуйста, на…
— Вот дерьмо! — Стюарт, поспешно отбросив вибрирующее розовое нечто обратно, закрыл комод. — Чертовы богачи!
— Не самая дорогая модель, — заметил Вивьен. — Вам точно по карману.
Панно тоже сняли, но не нашли, конечно же, нишу за ним, а насчет прочего он уже не беспокоился — разве что Глор мог спрятать куда-то косяк с травкой. Но косяков тоже не нашлось, и детективы, сообщив, что ждут его завтра в отделе, удалились.
Арман явился, как и договаривались, к вечеру, тоже в джинсах и футболке под курткой, максимально неприметный и не сверкающий стоимостью одежды и часов — в Энглвуде могли ночью пристрелить и без повода, а не только за ценности или деньги.
Подумав, Вивьен выудил из гардеробной кроссовки, в которых бегал, — они имели самый «приличный» для Энглвуда вид.
— Я навел справки, — сказал Арман. — Луи — выходец из рабов индейско-африканского происхождения. Его предки бродили по болотам с аллигаторами еще до того, как на костях похороненных там мертвецов построили Новый Орлеан. Один из предков, сосланный для строительства города, известен как серийный убийца, оставивший большое потомство — помимо грабежей и убийств он не пропускал ни одной юбки, изнасилованные и продолжили его род, семьи у него не было. Сам Луи вырос в Энглвуде, полукровка, смертен, с подросткового возраста состоит в различных бандах и неоднократно привлекался за хулиганство и причинение тяжких телесных.
— Псина, — объединил в одно понятие Вивьен. — Под два метра ростом, клыками прокусывает кости. С ним лучше вообще не связываться, но выбора нет.
— Я, так понимаю, затем тебе и нужен — чтобы, пока мне будут выпускать кишки, ты мог смотаться.
— До смерти все равно не убьют, не беспокойтесь, господин полицейский.
Энглвуд, самая грязная его часть, где вечно мелькал разный сброд, начинался относительной тишиной и разбитыми фонарями, их тут уже и не заменяли, хотя на окнах кое-где сохранились антивандальные системы. Полиция приезжала сюда чаще, чем доставала свои ланчи из коробок для еды, а обычные граждане, которые были проездом, из авто не выходили без прямой надобности. Что касается местных, то их представляли в основном цветные — держались своими группами и не лезли в дела друг друга. Не то чтобы это был сам криминогенный район города, но даже Арман появляться тут не любил. В основном потому, что тут смердело мочой, дешевой выпивкой и гнилью мусорных баков.
«Иксы» мелькали из-за строений красными перекрещивающимися линиями, у входа, как обычно, видимо, толпились малолетки с пивом и одной на всех, передававшейся по очереди сигаретой.
— Вот поэтому я и не люблю такие места, — произнес Арман, протискиваясь ко входу.
Внутри оказалось до невозможного душно и предельно влажно: на полу, на барной стойке, в подмышках бармена и между ног доступных красоток, сидящих на диване в компании местных мачо. Клуб являлся чем-то вроде «Вешалки», только дешевле и без фейсконтроля.
— Я к Луи, — наклоняясь к уху Армана, сказал Вивьен. — Хочу поговорить наедине. Если что-то будет нужно, я позову.
— Ты думаешь, я услышу тебя сквозь такой грохот?
— Ты услышишь меня, даже если я буду на другом конце Земли.
Арман фыркнул, усаживаясь за стойку, подумав, что, скорее всего, он опять флиртует на автомате, но Вивьен говорил серьезно — тот, кто ему нравился, удостаивался особого внимания. Правда, спустившись к Луи, он пожалел, что оставил Армана в зале — лапища, сомкнувшись на его горле, сломала бы ему кадык, будь он человеком.
— Сигаретка не найдется? — спросила подсевшая за стойку девка.
Ботфорты на сетчатые колготки, юбка-лоскут и сиськи под сетчатой майкой. Арман, взяв свой стакан, отсел на стул подальше, и девка отстала. Спустя пару минут с другой стороны нарисовалась другая, постарше, и пришлось уткнуться в свою выпивку, игнорируя интерес персоны, которая пахла как постельное белье из корзины для стирки. На фоне местных торчков и завсегдатаев, с которыми эти девки переспали не по разу, Арман, естественно, выделялся своей новизной, но даже в бытность человеком его не интересовало подобное. И раздражало, а еще больше раздражали мужчины, пользовавшиеся доступностью: если ты называешь свою случайную партнершу сукой и лезешь на нее, туда, где побывали многие до тебя, — кто тогда ты?
Хотя Вероника так же познакомилась с ним, вот так подошла в баре и попросила угостить себя текилой. Страшненькая, на его вкус, худая, с некрасивым родимым пятном на щеке, которое потом он стал считать очаровательным. Такая ершистая, уставшая от одиночества, циничная стерва, но никогда не выходившая на охоту, в отличие от Криса, своего старшего брата. С ним он и познакомился благодаря Веронике, и не будь Криса, уже не было бы и его.
Осознание, что с Вивьеном что-то происходит, прокатилось холодком по загривку — липкий, вязкий страх. Арман поднялся и в следующий миг уже стоял у двери
