Натянув на себя домашнее платье, сажусь на диван и отправляю сообщение Эдику:

«Прости, что беспокою. Спишь?»

Ответ я не получаю, потому что он мне звонит.

— Ирин, а ты чего не спишь? — спрашивает он, едва я принимаю звонок и прижимаю телефон к уху.

— Хотела поговорить с тобой насчет твоего сегодняшнего предложения. Оно еще в силе или мне завтра поискать работу? К Аверину я больше не пойду.

— В силе, конечно же. Но зря ты так быстро все рубишь с плеча. Потерпи чуточку, а? Останься там. Временно.

— Эд, если в твоем корпусе нет места, я и не стану навязываться или же настаивать. В конце концов, ты сам предложил мне перейти к тебе. Ладно, не забивай голову. Найду, куда устроиться.

— Да подожди ты! — выдает парень, когда я уже хочу отключиться. — Как в огромном корпусе не может быть места, Ир? Я вовсе не из-за этого говорил. Уже решил все. Но на работу ты выйдешь через две недели. Как ты и догадывалась. Стас говорит, что ты должна отработать пятнадцать дней. Прости, тут я...

— Поняла, — перебиваю. — Я тебя прекрасно поняла, Эд. Спасибо.

Все-таки вырубаю звонок и ложусь на диван, свернувшись комочком. Хочется просто закрыть глаза, а через некоторое время проснуться и не думать о том, что произошло между мной и Авериным. Господи, как стереть свою память? Как не думать о нем и его скорой свадьбе?

Мало мне унижений с его стороны, так он хочет причинять мне боль еще целых пятнадцать дней!

Поспать мне не удается. Я иду на кухню и варю себе кофе. Раньше спиртное действовало на меня иначе — я проваливалась в сон моментально, едва голова касалась подушки. Но сейчас слишком много мыслей, которые не то что нормально соображать, они еще и дышать полной грудью не дают.

Нахожу бумагу, которую передала мне Валентина Ивановна. Как бы это глупо ни выглядело, я набираю номер той самой женщины. Сажусь на стул, жду, когда длинные гудки закончатся, и слышу ответ.

— Алло, — доносится мягкий голос. — Алло. Ирина?

Господи, что происходит? Как она поняла, что это я?!

— Добрый вечер. Простите, я вашего имени не знаю.

— Ирочка, меня зовут Надежда Станиславовна. Можешь просто называть Надей. Я буду безумно рада.

— Хорошо, Надя. Но я все равно не знаю, кто вы. Зачем я вам понадобилась?

— Ира, я мама Стаса. Мне необходимо с тобой поговорить. Желательно лицом к лицу, а не по телефону. Потому что так ты не увидишь мою искренность.

Сердце екает в груди. Сглатываю, прижимая пальцы к виску. Потираю переносицу.

Боже мой... Кажется, этот бесконечный день никогда не закончится.

— Я не думаю, что нам есть о чем говорить. Все, что надо было, рассказал мне ваш муж, Надежда Станиславовна, — говорю я холодным тоном.

— Ах! Значит, все-таки он опять за свое, — слышу глубокий вздох. — Нет, Ирочка. Я не стану говорить тебе то, что умудрился сказать мой супруг. Его нет дома. Я могу прямо сейчас попросить водителя отвезти меня к тебе. И как раз мы с тобой пообщаемся по душам. Ты не против?

— Два часа ночи, — напоминаю я. — Послушайте, ваш сын скоро женится. Между нами было что-то, но оно уже закончилось. Потому что он выбрал другую. Если вы считаете, что я потом, после его свадьбы, буду сохранять с ним отношения, то вы глубоко ошибаетесь. Я и работать там не стану, поверьте моим словам.

— Ирин, — вдруг голос женщины становится твердым. — Я не позволю никому ломать жизнь моему сыну. Поэтому мы завтра с тобой встретимся. Пожалуйста, не отказывайся. Ближе к вечеру, например, когда ты освободишься, окей? Я буду ждать твоего звонка. Иначе я сама приеду к тебе.

Глава 9

Что сказать? Я в шоке, и, кажется, это становится моим постоянным состоянием, которое меня начинает пугать.

Наконец-то мой организм стал требовать покоя, и я, почистив зубы, падаю на кровать.

Суббота — мой любимейший день недели. Я сплю. Я высыпаюсь, а потом чувствую себя потрясающе.

Мне удается до половины одиннадцатого проваляться в постели. Я никуда не тороплюсь. Медленно бреду на кухню. Заправляю кофемашину всем необходимым, пока аромат охватывает пространство, поджариваю тосты до румяной корочки, готовлю поднос и ухожу в гостиную, где включаю мой любимый канал, связанный с приготовлением еды.

Под рукой на тумбочке рядом с диваном лежит блокнот, наполовину исписанный понравившимися рецептами. Туда я записываю вновь кое-что вкусное и продолжаю наблюдать за битвой поваров в гастрономе.

Мне звонит мама, мы недолго говорим с ней, а когда собираемся прощаться, она ставит на громкую, и еще пятнадцать минут мы обсуждаем покупку небольшой дачи.

У них есть кое-какие сбережения. И мама хочет летом ковыряться в огороде. К тому же им просто необходимо место где-то далеко от города, чтобы порой почувствовать себя свободными и надышаться кислородом. Наших денег может хватить только на что-то в ста километрах.

Я понимаю их рвение к этой покупке, но думаю, что они устанут от такого вечного мотания. С другой стороны, порой в пробке столько же проводишь времени.

— Вы ведь хотели отдохнуть нормально.

— Мы просто подумали, что деньги разойдутся, а покупка дачи — это что-то ценное и надолго.

— Я понимаю. И знаете, вам стоит это сделать, — улыбаюсь в камеру. — Если это то, что сделает вас счастливыми, значит, так и быть. А мы с Аней вас в любом случае поддержим. И отдохнуть можем поехать с палатками на озеро.

— И мы так подумали.

Прощаемся на теплой ноте, и я снова ощущаю тот прилив сил, когда наша обоюдная любовь друг к другу помогает дышать.

Отключаю