Войско Майора атакует, переходит на бег, чтобы нанести удар с тыла.

Все хватаются за оружие… Кроме одного!

В общей неразберихе я особенно чётко замечаю этого парня. В простом плаще, подпоясанном дорогим поясом с золотой пряжкой.

С растрёпанными блондинистыми волосами и голубыми глазами.

Парень направляет свою ладонь на ближайшего голема, наморщив лоб.

И кукла приходит в движение, меняя своё положение и прикрывая опустошённый фланг оппонента.

Не медля ни секунды, я отдаю приказ:

— Маг управляет големами! Вон тот в плаще! Убить его!

Блондин бледнеет, осознавая, что его раскрыли. Мои гвардейцы оперативно меняют цель с големов на мага, что заставляет вавилонцев ответить.

Они уже не могут просто так отсидеться за стеной из големов, поскольку теперь появляется конкретная мишень в их рядах.

Каменные манекены резво отходят к своему хозяину, оберегая его от нападок моих подчинённых.

— Вперёд! Вперёд, твою мать! — орёт на него кто-то из архитекторов, узнаваемый по бритой башке.

Всё-таки маги самолюбивы. Едва его драгоценной жизни стало что-то угрожать, как он вывел големов из боя, чтобы защитить свою шкуру.

И теперь подставляет под удар уже рядовых солдат, которые вынуждены теперь столкнуться с моими фалангистами.

Недавний паритет рушится, и мы продавливаем строй врага всё дальше и дальше от ворот, точнее того, что от них осталось.

Становится понятно, что битва хоть и не подходит к своему финальному аккорду, но мы достигаем своих целей.

Победа — наша!

Это осознаёт и командующий войском неприятеля.

Четыре голема в последний раз выходят на передовую, разводя две армии, словно дерущихся маленьких детей.

А затем солдаты Вавилона просто… отступают, оставляя нас самих по себе.

Стервятник не преуспел в своём намерении задушить нас на выходе из города.

Подготовленная мина и разрушенные ворота спутали ему все планы.

В любом случае он также достиг своих целей, хоть и не всех.

Большая часть города всё ещё остаётся в его власти, в отличие от Мэнфи, которой приходится бежать с горсткой соратников.

Расклад неоднозначный, прямо скажем!

Однако это всё равно наша победа!

Что доказывает и тот полноводный поток гражданских, что следом за нами направляется прочь из города.

— Никогда бы не подумала, что я вот так вот… буду покидать Вавилон, — с печалью произносит Мэнфи, смотря вслед игрокам, которые, кто со слезами, кто с хмурыми лицами, кто с пустым взглядом, оставляют стены родного города.

— Всё бывает в первый раз, — пожимаю я плечами, наблюдая за тем, как мои солдаты занимаются сбором трофеев на поле боя.

Времени было в обрез, но это не мешало нам собрать всё, что только можно. Те же остатки от баллист и зажигательные снаряды. Хотя бы пару ящиков с ними…

Будет Алисе и ко, что изучать в «Норе». Им бы только дай что-то взорвать да поджечь!

Пироманьяки доморощенные.

— Тем более, не забывай, что это не побег, а тактическое отступление! — поднимаю я палец, — Ты ещё вернёшься сюда королевой, а твои враги будут страдать.

— Надеюсь, ты не шутишь, — грустно улыбается Мэнфи, — Иначе я сильно расстроюсь.

— Когда я вообще не сдерживал своих слов⁈ — изумляюсь я.

— Никогда, — качает головой собеседница, не доверяя моему оптимизму.

— То-то же!

Спарта уходит из города. Но ни в коем случае не проигравшей.

К достойной боевой ничьей мы прошедшую битву точно свели.

Осталось только довести эту войну до грандиозной победы!

К Новой Надежде наша колонна из войск и беженцев прибывает уже к вечеру. Вихор, разумеется, хватается за голову от появления такой толпы.

Но к счастью, жители Надежды уже привыкли к таким нашествиям. Так что совсем скоро возле форпоста снова вырастает лагерь беженцев, как недавно после падения Тьмы.

Тут остались и шатры, и пледы, и даже запас провизии и предметов первой необходимости.

Жители Вавилона спасали свою жизнь, убежав в чём есть, кроме того, большинство из них впало в уныние, потеряв свои дома и пережив крушение привычного уклада.

Поэтому спартанцам из представительства в Вавилоне пришлось взять на себя заботу о ближних.

Мэри, среди прочих добровольцев, вызвалась помочь жителям форпоста в организации беженцев.

Так и от собственных мрачных мыслей отвлечься легче. Ведь она только что пережила нападение и едва спаслась. У неё перед глазами до сих пор стояли мерзкие рожи грабителей и звучали их голоса.

Девушка встала у котла, разливая небогатое, но сытное мясное рагу с подливкой игрокам.

Каждому она улыбалась, пытаясь хоть как-то облегчить тяжесть на сердце от побега из родной фракции.

Ведь если делать людям добро, оно к тебе вернётся. В этом она была уверена.

Так продолжалось вплоть до одного игрока, который скрывал своё лицо за ободранным капюшоном.

— Вот, пожалуйста, — улыбнулась Мэри.

— Спасибо, — неразборчиво буркнул мужчина, отворачивая голову.

Девушка же внутренне содрогнулась.

Этот голос… она его узнала. Она никогда не жаловалась на память, а недавнее происшествие вряд ли скоро изгладится из её памяти.

И потому определила в мужчине-оборванце одного из нападавших на кофейню.

— Следующий, — невозмутимо произнесла она, — проходите, пожалуйста, не задерживайте очередь. Приятного аппетита.

Она не была дурой, чтобы заорать и начать тыкать пальцами, показывая, что рассекретила личину игрока. Чтобы дать ему сбежать? Ну уж нет, ни в коем случае.

Мужчина явно с облегчением вздохнул и отдалился в толпу остальных.

Девушка же наклонилась к фалангисту, который принёс новый заполненный котёл вместо опустевшего. Мэри прошептала ему на ухо:

— Срочно и тайно передайте Лорду Шурику, — сообщила она, — У нас завёлся крот.

Глава 4