хорошая девушка.

— Прости, — шепчет она, когда мы отходим друг от друга.

— Ты нормальная, пошли к чёрту этих сучек, — говорю я, убедившись, что говорю достаточно громко, чтобы они услышали.

Они игнорируют меня, но глаза Мэй расширяются, и её рука летит ко рту. Она делает предварительный взгляд через плечо, потом назад. Сверкая ей своей лучшей улыбкой, я пожимаю плечами. Она остаётся на моём участке, работая со мной над припасами, и мы проводим время за светскими беседами. Остаток дня никто толком не говорит, пока, наконец, мы не закончили. День работы может прокормить нас на четыре, а то и на пять дней, если нам повезёт.

Нас слишком много, и слишком мало желающих выйти на охоту. Калиста занимается выращиванием сельскохозяйственных культур, на корабле она специализировалась на ботанике, но говорит, что пройдут месяцы, прежде чем у неё появится что-то жизнеспособное, а Джоли беременна на поздних сроках, и не может помочь. До тех пор мы зависим от быстро истощающихся припасов с разбитого корабля и охотничьих отрядов.

— Ты придёшь сегодня вечером в общую зону? — спрашивает Мэй, когда мы выходим наружу.

Энид выскальзывает за её спину, пытаясь избежать конфронтации. По выражению лица Мэй становится ясно, что она тоже не хочет неприятностей. Часть меня хочет отчитать Энид, но более рациональная часть сопротивляется этому желанию.

— Я могла бы, — говорю я, потягиваясь и зевая. — Я очень устала, так что могу просто упасть где-нибудь.

— Ладно, надеюсь, увидимся там.

Она протягивает руки, и я обнимаю её, после чего она уходит. Идя одна к своей квартире, я разминаю плечи, снимая напряжение. Разделка мяса — тяжелая работа, и, как неоднократно указывал Берт, я в ней не сильна. Я пытаюсь, черт подери, но проклятый нож никогда не проходит сквозь мясо так, как у него. Я должна стать лучше в охоте. Во-первых, мне она больше нравится, а во-вторых, если я на охоте, мне не придется разделывать мясо.

Астарот никому не рассказал о том, что я завизжала и привела в бешенство альфа-биво при нашей последней ходке. Боже, как было стыдно. Не ожидала, что будет столько крови. Или чтобы было так жарко. Мой желудок переворачивается при воспоминании. Так грубо, но еда на столе того стоит, верно? Нужен опыт. Я должна больше тренироваться.

— Привет, — звучит голос Астарота, и я оглядываюсь по сторонам, моё сердце заколотилось быстрее.

Он прислонился к зданию в пяти футах от меня. Я не знаю, как такой большой парень может двигаться так тихо. Я не знала, что он там!

— Э-э, привет, — говорю я, успокаивая себя.

Астарот подходит ближе, пока не заполняет всё моё пространство. Оттенок экзотического пряного мускуса наполняет мои чувства, и моё тело отзывается на него. Он такой большой, сильный, возвышается надо мной. Он улыбается, наклоняясь и приближаясь к моим губам.

— Эй, секс на одну ночь, — говорю я, отступая назад, но он движется вместе со мной.

— Верно, — говорит он, когда его губы касаются моих.

Не могу удержаться и отвечаю на поцелуй. Его губы удивительны, волшебны в том, как они двигаются по моим. У него есть вкус, сладкий и терпкий, манящий. Его руки обвивают меня, притягивая ближе, но я снова пытаюсь отступить.

— Нет, — качаю головой. — Я… мы не можем… я не могу.

— Почему нет? — спрашивает он, не отступая.

— Потому что… — я замолкаю.

Трудно сосредоточиться. Он такой внушительный, и моё тело трепещет от желания к нему. Он был лучшим грёбанным любовником, который у меня когда-либо был. Положа руку на сердце, этого нельзя отрицать, и моё тело хочет большего, независимо от того, что пытаются сказать мой мозг и рот.

— Да? — спрашивает он, проводя руками по моей заднице.

— Я не хочу… это не навсегда, — говорю я.

— Ты так и сказала, — отвечает он и продолжает целовать меня в щеку и вниз по шее.

— Астарот, мы не можем, я не хочу подвести тебя, — говорю я, пытаясь в последний раз отступить.

Чёрт, мое тело ненавидит меня, я мокрая, мои соски твёрдые, как камень. Ткань, касающаяся их, причиняет боль, они такие тугие. Мои трусики промокли. Я хочу позволить ему поступить со мной по-своему, но я также не хочу причинять ему боль. Я забочусь о нём, и он мне нужен. Он мой учитель. Никто другой не будет тратить время на то, чтобы научить меня охоте. Мне это нужно, чтобы занять своё место в этом новом мире.

— Хорошо, — говорит он, наконец останавливаясь.

Его глаза, эти великолепные фиолетово-лиловые глаза горят страстью. Его огромный член выпирает в штанах, не оставляя сомнений в том, чего он хочет.

— Ты уверен? — спрашиваю я с сомнением в голосе.

Он ухмыляется, качает головой, затем снова подходит ближе. Его член упирается мне в живот, в животе танцуют бабочки.

— Я уверен, что хочу тебя, — говорит он.

Мои руки поднимаются к его груди. Он хватает меня за запястья и тянет их выше через голову, отталкивая меня назад, пока я не оказывается между ним и рушащейся стеной. На меня накатывает слабость, я не могу ясно мыслить, желание — единственная мучительная потребность. Его губы прижимаются к моим, затем его язык настойчиво проникает в мои губы, и я таю.

Ни один мужчина никогда не обращался со мной так. Он властный, сильный, но нежный. Он целует меня глубоко, страстно, затем отступает, ухмыляется и отворачивается.

— Что? — я задыхаюсь.

— Ты сказала, что это на одну ночь, — говорит он через плечо, потом пожимает плечами и уходит.

Моё тело болит от его прикосновений. Не могу поверить, что он оставляет меня так. Он шутит? Да?

Он поворачивает за угол, и я жду дольше, чем следовало бы, надеясь, что он вернется.

«Меня обломили?»

Глава 5

Астарот

— Ещё раз, — приказываю я Лане.

Лана сверлит взглядом, гримасничает, затем снова поднимается на ноги. Когда она наклоняется, чтобы поднять свою палку, я не могу не восхищаться видом её полной округлой задницы. Она поправляет хватку, поворачивается и принимает оборонительную стойку.

Я атакую, напирая на неё. Она блокирует один, два, затем третий удар, но вытягивается для этого. Я размахиваю своим посохом и выбиваю её ноги из-под неё.

— Уу, — хрипит она, падая на землю. — Блин!

Протягиваю ей руку, она смотрит на неё, затем, игнорируя моё предложение о помощи, поднимается сама. Она берёт свой посох, регулирует хватку и принимает защитную стойку. Чёрт возьми, точно. Мы разные. Я должен был уже запомнить.

— Ещё раз, — говорю я.

Она атакует, на этот раз застав меня врасплох.