Кена не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Ее чуть слышное «да» скорее читалось по губам, чем было различимо в тишине комнаты. Адриан улыбнулся и, достав кольцо, надел его на ослабевшую руку Кены.

Но это было не все. Он прошел к столу и взял бархатную подушку, на которой покоился красивый венец. Это не была корона Сионы. Кена непонимающе подняла глаза на Адриана.

— С этим венцом я предлагаю тебе стать моей императрицей. Императрицей объединенных Эрды и Сионы — Единой Империи.

И теперь Адриан опустился на одно колено, как перед равной.

Она взяла венец в свои дрожащие руки, принимая предложение императора Адриана.

Он медленно поднялся и взял руки девушки, держащие венец, в свои.

— Ничего не бойся, я рядом, — наклоняясь к рукам Кены, тихо произнес он и поцеловал каждую из них.

Этот день был самым насыщенным, чем какой-либо в жизни Кены. После согласия на брак с императором Адрианом, было созвано срочное заседание министров, на котором Адриан очень убедительно сообщил о том, что Сиона отныне относится к империи Эрда. После долгих дискуссий, в которых девушка почти не участвовала, но очень внимательно слушала, как именно будет жить ее народ теперь, после ее столь быстрого решения, была официальная часть, в которой Кену все же короновали как королеву Сионы, но с некоторыми изменениями.

Императрицей же она должна была стать в Эрде, где ей и предстояло жить.

Насыщенность этого дня, казалось, просто невозможно было вместить внутри себя. Именно по этой причине, а также по причине глубоких и не многих радужных мыслей среди ночи, как когда-то, девушка отправилась гулять по аллеям парка.

Адриан сидел у себя в кабинете, обдумывая возможные корректировки в слиянии королевства и империи, когда Лива сообщил ему о том, что Кена покинула свои покои.

Он нашел ее на одной из дорожек, девушка неспешно шла, и хруст мелкого гравия под ее ногами звучал глубокой ночью особенно громко.

— Ты снова возобновила ночные прогулки? — мягко спросил Адриан, когда нагнал девушку.

Кена слабо улыбнулась, не ответив на его вопрос.

— По прошлому опыту могу предположить, что тебя что-то сильно беспокоит.

— Было бы странно, если бы события сегодняшнего дня не беспокоили меня, — уже более оживленно улыбнулась Кена. — Вам бы тогда пришлось серьезно задуматься над тем, что мне все безразлично.

— Ты можешь обращаться ко мне на «ты», забыла? — напомнил Адриан.

От этого напоминания щеки Кены заалели жарким румянцем.

— Тебе просто надо поспать. Отдых упорядочит все мысли, и завтра ты встанешь с ясной головой.

— Было бы возможно уснуть, я бы так и поступила, — смотря перед собой, ответила Кена.

Изо рта вырывались клубы пара, так как этой осенью воздух был свеж и холоден.

Адриан взял за плечи девушку и развернул ее мягко к себе. Он внимательно всмотрелся в ее глаза, в которых таилась тревога.

— Что тебя тревожит, Кена? Мне казалось, что в этот день тревоги не должны тебя одолевать.

Девушка, не выдержав этот прямой, требовательный взгляд, мягко высвободилась и направилась дальше по дорожке.

— Я думаю о многом. О своем народе. О том, что мне придется многое узнать об империи Эрда. О вас. То есть о тебе. Я думаю о тебе. О том, почему ты изменил свое решение и вернулся, — Кена судорожно вздохнула, выдавая скопившееся волнение.

— Давай мы вернемся во дворец и там обо всем поговорим. Я не хочу, чтобы ты заболела.

Пока они шли обратно, Адриан еще раз напомнил девушке о том, что Ланс останется править Сионой и, что Эрда встретит девушку хорошо, так как мало, кто способен перечить императору и выражать свое недовольство.

В своих покоях Адриан сел на диван и жестом предложил Кене сделать тоже самое. Девушка села рядом. Несмотря на все ее старания на прошлых балах, смелые взгляды и танцы вместе с императором, сейчас девушка робела от возможности быть так близко от него. Он взял ее руку в свои.

— Ты совсем замерзла.

Бережно придвинув Кену вплотную к себе и укрыв ее пледом, он облокотился на спинку дивана. Кена оказалась устроенной на груди Адриана и никак не могла унять свое сердце, готовое вырваться из груди.

— Теперь давай поговорим об остальном, — мягко напомнил Адриан, также чувствовавший, что Кена не может расслабиться.

— Почему вы... То есть, почему ты изменил свое решение? Почему вернулся, когда мы уже попрощались навсегда?

Девушке было легче задавать эти вопросы, так как она не видела лица Адриана.

— Ты тогда поразила меня своей смелостью. Я не имел права причинять тебе боль, поэтому решил уехать. Однако, я тут же начал представлять, что ты останешься одна после своего совершеннолетия. Никто не сможет больше защитить тебя. А потом я вспомнил твою болезнь. Именно тогда я впервые осознал, что не могу потерять тебя. Не могу отпустить, даже в объятия смерти. Я не позволил себе думать, что ты моя, но ты становилась для меня дороже с каждым днем. С каждым новым днем здесь, и, тем более, вдали от тебя я все больше любил тебя. Но, есть я, а есть империя и народ.

— Когда же ты все-таки решил вернуться? — тихо спросила девушка, когда Адриан остановился.

— Еще не приехав в Эрду, я уже знал, что расторгну помолвку с принцессой Асьен.

Кена от удивления привстала и повернулась лицом к Адриану, но она не рассчитала, что таким образом окажется близко к нему.

Адриан нежно прикоснулся к щеке девушки и обвел контур ее губ.

— Было бы невозможно жить рядом с одной, когда сердце отдано другой.

Он очень нежно и аккуратно поцеловал Кену, даря ей свою любовь первым нежным прикосновением.

Она и после, уже снова устроившись в объятиях Адриана, не могла успокоить свое сердце, которое билось так быстро, словно быстрокрылая птичка.

— Зато теперь я чувствую, что ты согрелась, — Кена скорее услышала его улыбку, когда Адриан сказал это, чтобы разрядить обстановку.

Девушка вскоре начала дремать, Адриан прошел в кабинет, где собирался заняться бумагами, где вскоре, в дверном проеме появилась Кена.

— Я пытаюсь понять, как мне теперь вести себя с тобой... Я знаю, что жена должна быть покорной... — девушка говорила отстранено, глядя на дальнюю стену кабинета и не встречаясь взглядом с императором.

— О какой покорности ты говоришь? — Адриан ненадолго задумался, потом уже прямо спросил. — Кена, почему ты сегодня ночью гуляла в парке?

Он не хотел выглядеть строгим, но тон, выработанный годами, невольно просочился в вопрос и девушка вздрогнула. Под его напряженным взглядом Кена уже начала жалеть о том, что подняла эту тему.

— Кена, это как-то связано с причинами, по которым ты гуляла ночами полтора года назад?

Девушка медленно кивнула.

— Я не уверена, что знаю, каким должен быть брак, — все также стоя в дверях кабинета она начала медленно рассказывать. — Мой отец, наверное, не лучший пример, но он не сильно отличался от придворных джентльменов. Я видела, как мама по ночам плакала. Потом я стала старше и слышала, о чем говорят другие леди. По их мнению, брак — это формальность, а слова о любви — красивый фарс. Маме даже красивые слова не доставались. Мне кажется, поэтому она заболела. И вот сейчас, когда вы, — Адриан кинул предупреждающий взгляд, — когда ты говоришь мне все эти слова, как сильно ты любишь меня, я верю, но помню о других словах из прошлого, и, видимо сейчас это красивый фарс, а по приезду в Эрду меня ждет формальность.

Адриан глубоко вдохнул и покачал головой.

— Во-первых, твой отец — это действительно не тот пример, на который стоит равняться. Во-вторых, слушать придворных дам тоже не совсем верная идея. Большинство из них не менее распущены, чем их мужья, — Адриан предпочитал говорить прямо, не облекая мысль в сложные намеки, которые могли запутать Кену, тем более в таком важном для нее вопросе. — А, в-третьих, не стоит считать мои слова красивым фарсом, — в этом послышалась даже неясная угроза. — Будь все по твоим представлениям, я бы сейчас не сидел здесь, выясняя причины ночных беспокойств моей невесты, а развлекался бы с леди Розанной.

Адриан умышленно использовал именно это имя. Кена вскинула голову.

— Я знаю, что ты тогда не просто так ночами гуляла. Тебя не удивило, что