— Нет. Как я в глаза Руслану посмотрю, когда он спросит меня, как умерла мразь избивавшая его дочь?

— Это аргумент, — хрустнув шеей, дед даёт хороший совет: — А ты ему руки отруби, пусть лет двести зубами сапоги обувает.

— Нет! — Эдем вскакивает на ноги. — Не позволю!

— И что, охранять его будешь? — повторят мои слова дед. — Учти, мы сейчас можем устроить поединок один на один. Если Егор проиграет, то утрётся.

— Я не собираюсь потакать капризам избалованного юнца! — жёстко отрубает Эдем.

— Ладно, — пожимает плечами дед. — Егор, сегодня нельзя.

— Сегодня? — немного остыв, начинаю соображать.

— Ага, — кивает Всеслав. — А ты Олевар теперь живи и оглядывайся. Вы кстати тоже, обводит руками богов. Там такая толпа отморозков, что если попадётесь случайно, под горячую руку, могут и затоптать.

— Да как они попадут-то сюда? — задаёт вопрос какая-то миловидная девушка со второго ряда.

— Сразу предупреждаю, я ни в чём не сознаюсь, — ехидно сообщает всем Локи.

— В чём не сознаешься? — хмурится Эдем.

— А ни в чём не сознаюсь. Нет, у меня такой привычки, сознаваться.

— Ты не посмеешь!

— Кто? Я? — Локи аж рот раскрыл от удивления. — Всеслав, кажется, ты перестарался, когда его по башке бил.

— Да что эти людишки могут против богов? — выкрикивает Олевар.

— Грохар тоже так думал, — отмечает бородатый мужчина в первом ряду. — Я считаю, что внук Всеслава в своём праве. Но бой должен быть без «Убийц богов».

— Поддерживаю, но считаю, что нельзя у мальчика отбирать его оружие, — со второго ряда встаёт красивая брюнетка с внушительными такими сисяндрами. — Предупреждаю. Если не Локи, так я сама проведу Егора сюда. Проведу, и уйду в пантеон Локи, — и пока присутствующие пытались переварить сказанное, спустилась вниз на площадку и пошла к Леофасте. Обернувшись пожелала: — Убей мерзавца, зятёк. Хотя, отрубить руки, покруче будет. Пусть страдает мразь. Лет пятьсот хотя бы.

О! А вот и сеструха Леофасты подъехала. Кстати, вопрос у кого больше остаётся открытым, ибо одёжка у неё слишком свободная. Но судя по всему, почти один в один. И лицом очень похожа, почти близняшка.

— Зятёк? — дед дёргает себя за губу. — Я чего-то не знаю?

— Дед, не слушай их, бредят они.

— А что? — дед продолжает насиловать губу. — Нормальная же вроде партия. Как думаете, девочки? — оборачивается на бабулек, утешающих сидящую на полу Леофасту.

— Ситуация, как в анекдоте! — Маришка несколько раз, быстро так, тыкает в сторону Леофасты. Ещё и мордаху дюже шкодную состроила. Ну тут понятно на что намекает…

— Так что мы одобряем! — заканчивает Анютка за свою второю половинку. Как не крути, а неспроста она у нас двуединая богиня.

— А меня кто-нибудь спросит? — возмущаюсь.

— Зачем? — удивляется дед. — Я же тебя не заставляю жениться. Просто, не против. Достойная партия.

— Достойная партия? Аха-ха-ха! — ржёт Олевар. — Да уж точно, достойная партия для твоего выродка. Девка, которую нагуляли в подворотне, от неизвестно кого. Калечная богиня Смерти. Да, хорошая партия!

— Да хрен с ним, убей мразоту, — сплёвывает дед.

Глава пятая

В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда он понимает что, что-то пошло не так. Кого-то это ломает и скидывает на обочину жизни. Те что покрепче отряхиваются, утирают юшку бегущую из носа и пытаются ползти дальше. Некоторые даже встают на ноги. Не все. Тут зависит от силы удара, который нанесла судьба.

Но есть маленький нюанс. Это всё про этих, что на буржуйских языках изъясняются. А вот те, кто разговаривают на великом и могучем русском языке с молоком матери впитывают прописные истины.

«Гладко было на бумаге, но забыли про овраги». Или наше народное: «Хотели хорошо, а получилось, как всегда».

Собственно, когда мне прилетело молнией прямо в морду лица, всё что я сделал, это охренел. Если бы не моя реакция и скорость, благодаря которой успел прикрыть глаза рукой, то глазки могли бы и свариться вкрутую. А ведь, как известно, вкрутую должны быть яйца, а не мои окуляры.

В любом случае, удар кувалдой, пришёлся точнёхонько в локоть левой руки, которой был поставлен блок.

Результат. Один симпатичный гвардии старлей отлетает в сторонку, с чётким пониманием, что прыгать на вооружённого здоровенным молотком бога плохая идея.

Напомните мне, пожалуйста, кто совсем недавно умничал, про законы физики и аэродинамики? И главное, зачем, если в башке ничего не осталось?

Как же больно-то, когда кости разлетаются в мелкую щебёнку. Ещё и в ушах звенит, ибо «кувалдометр» он и в Африке «тяжеленная железяка». А в этой, судя по размеру, килограмм тридцать, а то и больше.

Да точно, вон и розовый зайчик большой палец показывает, дескать, верно мыслишь. А три его напарника с весёлым гиканьем, танцуют «гапака», размахивая здоровенными плюшевыми молотками. Откуда они вообще здесь взялись-то?

— Молот! А ну стоять! Куда собрался? Иди вон девок утешай! — раздаётся гневный окрик Всеслава.

Ага. Ясно. Не стерпела душа Олежкина такого обращения с другом сердечным, вот только поучаствовать в махаче злые дяди не позволили.

Я же всё ещё видящий розовых зайчиков с молотками, неожиданно сообразил, что по башке, мне дали божественным оружием, и не факт, что регенерация так же весело подлатает меня, как после удара обычным мечом.

Но сотряс, это вам не деформация черепа, всё-таки не зря я рукой пожертвовал, так что должен проморгаться. Оттолкнувшись обугленной рукой, делаю перекат, в надежде увернуться от следующей атаки. Да уж. Левая лапка вообще не дееспособна, правая только, как рычаг дополнительный.

Хрясь. И по спине прилетают осколки, выбитые ударом в каменный пол. Ой, как я вовремя решил в «колобка» поиграть. Оу, что же так всё крутится и вертится-то. И зайчики упорно продолжают водить хороводы.

— Локи, не смей! — орёт Эдем, видимо, опять чем-то не доволен.

А следом грозный рык Всеслава:

— Ну, а вы то куда? Избаловали внучка, всё носитесь с ним, сюсюкаетесь. Вот и результат. Молчать! Пошли вон рыдать в свою