Что меня все больше удивляло в Ольге, так то, что в ней непостижимым образом сочетается капризность и терпимость. Я с легкостью принял ее условия, потому как они оставляли мне достаточно свободы, но и наглеть в этой свободе я не собирался. Оглядываясь назад на многие жизни, мне сложно вспомнить хоть одну девушку, которая подходила так же мудро к столь остро-эмоциональному вопросу. Ковалевская в этом отношении просто великолепна. Она не пыталась надеть на меня хомут, не пыталась загнать в те условия, в которых мне бы пришлось отказываться от своих мужских позывов. Оля лишь тонко воззвала к моей совести, повернула вопрос так, что мне придется ограничить себя в прежних вольностях. Да, еще в моей жизни Элизабет, возможно, будет ни раз или какая-то другая вместо нее, но я постараюсь, чтобы это случалось реже и не оставляло Ольге неприятных переживаний.

Примерно половину пятого мы с Ковалевской подъехали к Седьмой Имперской башне. Отправились туда специально на эрмимобиле — там был удобный подъезд сразу к торговым рядам, что занимали нижние ярусы башни. Хотя магазины здесь считались одними из самых роскошных, княгиня не любила их из-за наплыва людей, особенно иностранцев. К причалам Седьмой Имперской подходили не только трансконтинентальные дирижабли, но и большие пассажирские виманы из Европы и Азии. Часто бывало так, что торговые залы и коридоры наполнялись суетой, в которой сложно сосредоточиться на покупках нужных тебе вещей.

Однако сегодня нам повезло: широкие проходы и торговые залы не кипели от многоголосой толпы. Мы прогулялись по третьему ярусу, купили Ольге Борисовне туфли в каком-то новооткрывшемся индийском магазине, там же ее привлекла небольшая лавка с необычными духами и я с радостью купил ей изящный флакончик «Сады Шри-Ланки».

Тогда я еще не мог знать, как много для нас будет значит этот остров в Индийском океане. Напротив, в уютном кафе мы выпили по чашечке кофе с пирожными и направились на четвертый ярус, где были длинные ряды с магазинами женской одежды. Витрины с платьями нашей имперской моды, соседствовали с яркими платьями из Америки, произведенными на мануфактурах ацтеков, был здесь большой выбор одежд из Азиатского союза и даже от наших заклятый друзей из Коварного Альбиона, славившихся очень качественным пошивом.

До посадки на «Западный Экспресс» оставалось менее часа, поэтому Ольге Борисовне пришлось поспешить с покупками. Я княгиню не торопил, но она сама, поглядывая на часы, довольно быстро выбрала скромное бежевое платье и бирюзовое, расшитое жемчугом. Облегчила мой кошелек на шестьсот пятьдесят рублей и наградила поцелуем. Я обожаю ее, когда она, словно маленькая девочка радуется такой ерунде как новая одежда. Княгиня была счастлива и уже не вспоминала неприятного события, связанного с моими шалостями с Элизабет.

Закончив с покупками, мы передали коробки и пакеты в курьерскую службу с поручением доставить их в наш гостиничный номер, а сами поспешили к колонне подъемника.

Майкл дожидался меня на террасе под причальными фермами. Правее почти пол неба уже заслонял огромный дирижабль с темно-синей надписью на серебристом, раздутом гелием теле: «Западный Экспресс — 4», мельче то же самое было написано по-английски. К другому причалу на несколько уровней ниже подплывало еще одно воздушное судно региональных пассажирских перевозок.

Я было обрадовался, что рядом с Майклом нет Элизабет, но она тут же выпорхнула из арки-прохода к ресторану. Румяная, отчего-то радостная. Быстрым шагом подошла ко мне с Ольгой и изобразила несколько небрежный книксен, адресованный, конечно, Ковалевской.

— Ваше сиятельство, Алекс много рассказывал о вас! Несомненно, вы — образец красоты и, верно, сама добродетель. Буду очень рада, если вы с Александром Петровичем станете парой, — проговорила баронесса, забавляя мой слух сильным акцентом, который она будто намеренно не желала исправлять.

— Спасибо, ваше благородие. Надеюсь, никакие обстоятельства не помешают мне и Александру Петровичу обрести семейное счастье, — почти без эмоций отозвалась Ольга и приняла приветствия от Майкла Милтона.

— Александр Петрович, можно в сторонку, — британец отвел меня к самому краю террасы, здесь почти никого не было, потому как вид на город скрывало переплетение стальных конструкций. — Вопрос такой… — продолжил Майкл, когда мы остановились, — я нашел еще кое-какую информацию. У некого виконта Джозефа Уоллеса есть свиток неизвестного происхождения, который скорее всего относится к Ключу Кайрен Туам. Вывод такой, потому что я видел фотографию того свитка. В верхней его части рисунок очень похожий на этот ключ. Причем в разных положениях. Свиток, насколько мне известно, никто не смог перевести, но вы же, очень сильны в вопросе перевода древних текстов, так что могли бы попробовать.

— Майкл, ты молодец. Очень интересная новость! Можешь добыть эту фотографию? — меня это известие в самом деле весьма взбодрило — не зря мы приехали проводить британца на родину.

— Фотографию добыть просто, но дело в том, что на ней сам текст свитка почти не различим. Слишком мелко и смазано. А как подступиться к этому виконту, я пока не знаю. У нас с ним нет общих знакомых, но… — Милтон замялся, явно не решаясь мне что-то сказать.

— Ты думаешь, что этот вопрос могут решить деньги? Если вопрос в деньгах, напиши мне номер лондонского счета — переведу необходимую сумму, — я повернулся к Ольге, стоявшей у решетки ограждения и слушавшей нас.

— Да, мне нескромно, говорить о деньгах, ваше сиятельство, — Майкл стыдливо улыбнулся, — вы и так слишком много делаете для меня. — Дело в том, что он — коллекционер, как и граф Чарльз Бекер, у которого сам Ключ. Такие вещи в Лондоне стоят очень дорого и чаще всего не продаются. Может удастся получить разрешение у виконта сделать фотографию хорошего качества за крупное вознаграждение. Попробую как-то это решить.

— И есть еще способ, который может потребовать гораздо меньше денег или не потребовать вовсе, — вмешалась Элизабет.

Мы все втроем с интересом повернулись к чеширской баронессе, которая загадочно улыбалась в лучах заходящего солнца.

Глава 5

Гармония света

Миссис Барнс отошла к самому краю террасы, опираясь на фигурную решетку посмотрела вниз,