Но я зря расстроился: с лохматой удается закончить довольно быстро. То ли у меня из-за многократного создания закладок выработался навык, то ли у самой Борзой очень уступчивая психика. Но закладки кладутся на «ура», и буквально за час алая Борзая превращается в послушную лапочку. Я захожу к ней в клетку и чешу за ушком, а пёса и кайфует, обласканная.

— Бусинка, ты, конечно, молодчина, но недельку придется пожить в клетке, — сообщаю больше себе, чтобы отложилось в памяти. — Надо, чтобы закладки переформатировали твою психику. Зато уже через неделю будешь резвиться с братвой Акелы и другими.

Бусинка согласно кивает, будто поняла. Моему умилению нет предела. Надо было Камилу взять с собой на дрессировку, чтобы показать пример послушной девочки. Да и Соколовой тоже не помешает демонстрация.

Глядя на Бусинку, я вспоминаю о яде. О нем уже через пять минут и общаюсь с «включенным» «кровником» в своем кабинете. Именно общаюсь, а не выискиваю информацию в его памяти. Так сказать, налаживаю двусторонний контакт с легионером. Тоже нужное дело.

— Да что тут рассказывать, шеф? — пожимает плечами «кровник». — Я же у Горнорудовых пахал. Вот один раз их гвардейцы позвали, говорят: глянь, Егор, чем киска заражена, а то никакая телепатия ее не унимает. А там здоровый ирабис в клетке мечется. Визжит, прыгает, как сайгак, да прутья грызет. Ну я обнаружил яд да вывел. С твоей псинкой та же история случилась, ясно без «бэ».

— Горнорудовы экспериментируют со зверями? — спрашиваю.

«Кровник» иронично усмехается.

— Шеф, откуда мне знать? Я занимался в Тагиле совсем другими делами, в секреты барона меня не посвящали.

— Ясно, — принимаю ответ. — Ну давай что ли тренироваться. Сделай-ка кровяной щит.

— Недорос я до щита, — кривится он. — Это же пятый ранг.

— А ты пробуй, — приказываю. — Только не филонь и прояви усердие.

И он с неохотой подчиняется, но не сачкует. Пробует раз за разом. Щит, конечно, не получается, но частично пластины более-менее держатся перед выставленным кулаком.

— Шеф! — приходит в восторг легионер. — Я ведь раньше и этого не мог!

— Пси-волны, дядя Егор, — усмехаюсь, — творят чудеса. Продолжай.

И «кровник» с энтузиазмом принимается по новой лепить щит. А я только подбавляю в топку энергию, да стимулирую его Дар пси-волнами. Сегодня, конечно, у Егора не получится защитная техника, но всему свое время. Благодаря моим пси-волнам развитие Даров легионеров идет ускоренными темпами.

Вообще, удивительно, как Филиновых смогли уничтожить. Рой — это же нечто! Маг-телепат с обвесом из десяти легионеров настоящий полубог. Или не все Филиновы обладали столь развитым Даром? А, может, у Царя в подчинении другие древние рода с неменьшей силищей? Или сам Царь Борис — самый страшный богозверь?

Фух, столько вопросов. Но ответы мне никто не даст. Сам когда-нибудь выясню.

Добираюсь домой, когда время уже за полночь, и сразу спать. Утром же меня будит звонок с неизвестного номера.

— Да? — протираю я глаза.

— Здравствуйте, Данила Степанович, — раздается мужской голос. — Это Никита Игоревич Недежка. Вы имели честь общаться с моим братом, правда, недолго.

— Недолго, зато очень плодотворно, Никита Игоревич, — зеваю я, вспомнив о приобретенной базе с вооружением. — Доброе утро.

— Да-да, обогатились вы знатно, — не теряется собеседник. — Приглашаю вас на ужин сегодня вечерком. Хочу лично познакомиться с известным одаренным Будовска Данилой Вещим.

Зовет, значит. А я что?

— Конечно, ждите, — соглашаюсь.

А я только рад вкусно покушать в гостях.

Глава 5

За гербом

На следующее утро Антонина Павловна всё же проводит репетицию экзамена по алгебре. Делаем это у нас дома. Также пришла Лена, а еще заранее напросились Света с Камилой. Ну тогда я заодно уж позвал и Гришу с Адиией.

Пришлось прятать Змейку, да и Лакомке проявить бдительность — ушки спрятать, меньше выдавать «эльфийских» словечек. Тем более что она тоже захотела поучаствовать в сдаче «куладгебры»

А вообще иномирность Лакомки надо как-то «легализовывать». А то если это вскроется в неподходящем свете, мне кирдык. Обвинят предателем, как Зябликовых, сошлют в штрафбат на Аномалии. Но пока идей нет.

Расположились в гостиной, куда слуги натаскали столов со стульями. Час с лишним все сидим в молчании и решаем задачки. Из-за частых разъездов я успел пройти не весь материал, но где надо догоняю смекалкой, основные формулы-то вызубрил.

Вскоре заканчиваем, и я провожаю друзей до парковки. Все по очереди садятся в свои тачки и отправляются восвояси. Предпоследней уезжает Лена, еще в сторонке мнется Камила. Моя девушка, заинтригованно глянув на застывшую брюнетку, демонстративно целует меня в губы, обнимает на прощание, затем садится в свою «Волгу» и покидает особняк.

— Данила, я хотела извиниться за свое неподобающее поведение вчера, — покраснев, произносит брюнетка. — Не знаю, что на меня нашло. Правда, не знаю, — пристыженной опускает взгляд. — Ты свободный человек и вправе поступать так, как велит тебе сердце.

— Хорошо, я принимаю извинения, — улыбаюсь. — В последние дни у тебя был мощный стрессовый фактор. Я это понимаю как никто другой. Зябликовы хорошо подпортили нервы не только тебе, но и мне.

Камила задумчиво кивает.

— Как скажешь, Данила, — спокойно улыбается она, прогнав краску с лица и снова обратившись в уточенную, знающую себе цену аристократку. — Тогда увидимся.

Решаю поухаживать за брюнеткой. Открываю дверь ее «Чайки». Благодарно кивнув, девушка гордо усаживается в машину и уезжает, а я поднимаюсь в дом. В гостиной за одним из столов застаю Антонину Павловну. Учительница уже принялась за проверку работ и сейчас сверяет ответы с решебником.

— Если вам будет удобнее, вы можете занять для проверок мой кабинет, — предлагаю. — Я сейчас всё равно уеду по делам.

— Спасибо, Данила, — с благодарностью улыбается бессменная участница моих подростковых снов. — Но в этом нет необходимости. Вас немного, и не проверку мне нужно не больше часа, — она бросает взгляд на работу, которую проверяет, немного мешкает и спрашивает. — Данила, скажи, пожалуйста. Ты ведь не использовал телепатию для решения задач?

— Как можно, Антонина Павловна? — даже немного обижаюсь. — Я никогда не мухлевал ни на уроках, ни на контрольных работах, ни на переводных экзаменах. Тем более у вас.

—