– К-красивых?

Эрик Вуд улыбнулся одними глазами и пригубил чай.

– Можно задать вопрос? – решилась я. – По вашей части.

– Конечно, "Контроль" к твоим услугам.

Я собралась с духом.

– Расскажите про историю магов… Что было до "Контроля"?

– Раньше… Ты имеешь в виду допромышленную эпоху? Раньше магам приходилось скрываться. Многие века велась охота на ведьм, к которым сначала причисляли только магов отдельного типа, а затем всех без разбору. Последствия этой охоты мы наблюдаем сейчас. В отдельных городах и деревнях по-прежнему царят предубеждения насчет магии, кстати, Кварц в том числе. Если бы мы тебя не забрали, наверняка пришлось бы столкнуться с суеверными старцами, которые окрестили бы юную магичку ведьмой. Что конкретно тебя интересует?

– Охотники на каноничных ведьм, как описывают в учебниках истории: рыжих, высоких, с даром обольщения.

– Хм… Дай подумать. С обольстительниц все началось, на них и закончилось. Охотники истребили всех обольстителей, а после началась наша эпоха, где деятельность магов взяли под крыло. На самом деле формирование "Контроля" стало облегчением для всех. Маги смогли спокойно жить и работать, пользоваться даром и не бояться осуждения. А люди перестали опасаться за свою жизнь. Так и должно функционировать цивилизованное общество, дружно и взаимовыгодно.

Мы помолчали.

– А есть ли обольстители сейчас? – задала я главный вопрос, который волновал больше всего.

– В Регате ни одного, насколько мне известно.

Я смахнула выпавшую из хвоста рыжую прядь и сосредоточилась.

– А если предположить, что один обольститель все-таки есть. На него может кто-то охотиться? Сейчас, в наше время?

Эрик Вуд сложил руки крест накрест и задумался.

– Я полагаю, это как-то связано с твоим делом?

Скрывать не стала.

– Кто-то убивает каноничных "ведьм" с внешностью как по учебнику. Думаю, это охотник на ведьм!

Брови куратора поползли вверх.

– Если, как ты говоришь, предположить… То я бы обратил внимание не на охотника, а на жертву.

– Что? Какую жертву? – не поняла я.

– Жертву обольстителя. Видишь ли, дар обольщения опасен тем, что обольщенный человек начинает терять контроль над собой, у него могут быть провалы в памяти, а еще он маниакально становится зацикленным на маге, который его обольстил. До безумия, если ты понимаешь, о чем я. Самое страшное – последствия обольщения неизлечимы. В конечном итоге человек безвозвратно сходит с ума.

Колокольчик на входе звякнул, приветствуя посетителей, но я думала только об одном.

– Куратор… – кажется, я перестала дышать. – Вы не представляете, как помогли.

– Если буду нужен, ты знаешь, где меня найти.

Эрик Вуд подмигнул, а потом напросился проводить до участка.

Прохожие озирались на нас, девушки выворачивали головы, чтобы получше разглядеть мужчину в блестящем костюме рядом со мной. Свет отражался от его золотистых погон и эмблемы. Она могла ослепить и меня, если бы не одно но… Все мои мысли в этот момент были заняты магом-обольстителем и его жертвой. Мысленно я подбирала слова, как скажу обо всем Мортимеру, как он будет удивлен. Или снова скажет "ты не с той стороны зашла, бла-бла-бла". Прыснула от смеха, представив выражение его лица. В этот момент мы как раз подошли к участку.

– Был рад встрече, Яна Руш. Не пропадай.

– До свидания, – поглощенная мыслями, неловко обняла куратора и засеменила в участок.

Кто бы знал, что у сцены был наблюдатель.

Мортимер Скотт

Я смотрел в окно и не мог нарадоваться погоде. Туман скрывал всю городскую грязь, глушил голоса, сдерживал рев мобилей. Этого в профессии детектива не хватает, возможности на минуту закрыть глаза и просто не замечать проблем вокруг.

Из тумана выглянула Яна, она была не одна. Как заправский ловелас, партнер держал ее под локоть, подавал руку, чтобы преодолеть дорожные ямы, искоса поглядывал и обаял.

Яна смеялась. Искренне и неподдельно улыбалась, так, как умеет только она. На прощание они обнялись, а ловелас еще долго смотрел ей вслед, провожая взглядом.

С хрустом кулак врезался в окно, стекло потрескалось. По острым краям потекли капли крови.

– Черт бы тебя!

Глава 13. Признания

В кабинете детектива Скотта непривычно пахло спиртом. Запах был резким и никак не хотел выветриваться.

– Апчхи! – я ринулась открыть окно, но была остановлена крепкой рукой.

В окне зияли трещины, а на полу валялось окровавленное битое стекло. Обеспокоенно перевела взгляд на детектива.

– Отойди, порежешься, – велел он, зубами затягивая бинт на руке.

Не думала ни минуты.

– Дай мне… – я аккуратно взяла пораненную ладонь и почувствовала, как расслабляются его мышцы. – Что случилось?

– Да так, задумался и махнул рукой…

– Тяжелая у тебя рука, – усмехнулась я.

Мортимер наблюдал, как я обрабатываю рану спиртом из аптечки и ровнехонько заматываю бинт.

– Из тебя бы вышел хороший лекарь.

Шевельнула плечом.

– Моя мама – лекарь, и ничего хорошего в этой работе нет.

– Будто в нашей есть хорошее…

– Есть, Мортимер. Есть.

Мы встретились взглядами.

Его губы будто бы потянулись навстречу, а потом вдруг заговорили:

– Кем был тот мужчина, который тебя провожал?

– Мужчина? – я сдула туман из собственной головы. – А, это мой куратор из "Контроля", он хороший.

– Хор-р-роший… – эхом повторил Мортимер.

Мне послышалось рычание?

– Ревнуешь? – в шутку спросила я и не ожидала следующей реакции.

Улыбка на лице детектива померкла, он отвернулся. Что? Правда? Ревнует?

Обогнув его по дуге, я уперла руки в боки и посмотрела с вызовом.

– Ты же говорил, что наш поцелуй ничего для тебя не значит?

– Я не так сказал…

– Внимательно слушаю.

В два шага он преодолел расстояние между нами, но я и не думала отступать. Сейчас или никогда.

– Яна, ты…

Дверь кабинета распахнулась, и я от неожиданности отпрыгнула в объятия детектива. Судя по его рукам, которые охотно подхватили мое тело, он был не против.

На пороге стоял начальник участка. Бодрым шагом он устремился в кабинет.

– Что у вас? – начальник устало откинулся в кресло для посетителей. – Какие подвижки? Вечером у меня ужин с мэром. Если я не дам ему то, что он хочет, ужинать он будет мной.

Начальник достал платок с вышивкой, вытер пот и только потом кое-что понял.

– Я не вовремя?

– Все в порядке, – детектив Скотт транспортировал упирающуюся меня в свое рабочее кресло, а сам остался стоять. – Маньяка мы нашли, косвенные улики указывают, что он и есть наш убийца. Вину не признает, ссылается на амнезию. Возможно, есть четвертая жертва, то есть первая, если по счету. В его доме мы нашли четыре зачетки, значит была еще одна девушка. К