изогнувшиеся уголки губ будто задали свой вопрос — «В чём дело?».

Быстро обернувшись на приведенную на площадь крепости «добычу», я принялась пояснять своё поведение, хотя совсем не забыла о своих прежних вопросах, просто оставив их на более удобное и спокойное время. От волнения мой голос упал до дерущего горло хрипа.

— Это ч… кто? Рабы что ли? — я показала на ряды оглядывающихся пленных, закованных в цепи и не решающихся присесть — оставленная свора псов изредка подлетала то с одного, то с другого бока, норовя минимум впиться в ногу или горло.

— Рабы? — усмехнулся мой прежний учитель. Коротко взглянув на Зарахи, он шикнул что-то вроде «встать!» и снова обернулся ко мне. — Я читал что-то про такое… Это не рабы.

— А кто тогда? — я разглядывала мужчин и женщин, полуголых, в каких-то обрывках и тряпках вместо хоть какой-то целой одежды. Некоторые из них сильно поранили ноги, пока прошли весь путь до крепости, но ни один из них не был даже оцарапан! Всех их отличало от «Светлейшего» и его окружения лишь то, что все невольники были бледнее кожей, а волосы закованных в цепи были едва ли светло-рыжие — почти все они были светловолосые чуть ли не до белизны, если не присыпаны пеплом и пылью. — Кто эти люди?

— Милая, это не люди. Правильнее сказать, это даже нелюди. Это просто алианы. Здесь же — трусы, у которых не хватило смелости обороняться. Которые просто сдались, лишь бы их не убили, — местный князь взглянул на сброд в цепях с таким презрение, что я вообще подивилась почему они всё ещё живы.

— Не люди? — вздохнула я, переводя взгляд на пленных и на «Светлейшего».

— Именно. Можешь вообще забыть это слово. Здесь оно пустой звук. Оно существует только для тебя. Ну, и для меня, — скривив губы, мужчина разглядывал свои трофеи. Дернув уголком губ, он повысил голос. — Солдаты, живо увести это отребье! Оно смущает вашу Светлейшую!

Через секунду я чуть под землю от стыда не провалилась — на меня смотрело с удивлением и радостью столько глаз, что мне стало не по себе. Самые шустрые из воинов поскорее увели куда-то всех пленников, другие же подходили на расстояние нескольких шагов и отдавали короткие поклоны, заставляя меня всё больше свирепеть с ощущением пылающего от смущения лица.

— Я не «Светлейшая»! Чёрт тебя дери! — отчеканивая каждое слово, прошипела я довольно улыбающемуся не-учителю. Тот, иронично посмотрев на меня, только шире улыбнулся.

— Да неужели? Ну, может, Её Светлость Госпожа из тебя ещё и не вышла, но ты по меньшей мере — Княгиня нелиев, — усмехнувшись, пожал плечами Господин Драконьего Клыка.

— Кого? Каких ещё нелиев? — я скрестила руки на груди, кутаясь в плащ от прохлады. Утро хоть и входило в своё законное право, но солёный ветер становился только сильнее.

— Ну, я же говорил, что «людей» здесь нет. Как же… Не Охотники же! — Маэрор, называть его Михаилом, а уж тем более Сергеевичем больше язык не поворачивался. — А, ну конечно! Зови, как нас зовут алианы. Это очень похоже на твой родной язык. Мы все — да и ты — самые что ни на есть Демоны, Чёрные Охотники. Но можно и проще — Дитя Леса, нелий. А ты — Светлейшая Госпожа Охотников!

Маэрор подмигнул мне и ловко для того, кто всю ночь парил в облаках, вскочил в седло. Он протянул мне руку, но я, отвернувшись, возмущенно надулась.

— Что, обратно в крепость — пешком? — я слышала, как позади меня стучит копытами, перетаптываясь, конь. Вопрос, заданный очень кстати, уколол до самого нутра. Проклиная улыбающегося в седле, как он назвал себя — нелия, — я всё-таки протянула ему замёрзшую ладошку.

Пока лошадь несла нас внутрь Цитадели, всё выше и выше, мне казалось, что я насквозь пропиталась едким запахом гари. Маэрор посадил меня впереди себя и крепко держал поводья животного, практически не прикасаясь по мне. Окон не было видно, поэтому приходилось следить за дорогой при свете частых факелов, но и они мелькали очень быстро. Тем не менее, мне удалось разглядеть громадного волка, появившегося сначала позади, а потом всё время идущего совсем рядом с конём, никак не реагировавшего на появление естественного своего врага.

Жеребец резко повернул вбок, попав в круглую комнатушку с узким, но очень высоким окном. Животное остановилось и, видимо, в испуге чуть не встало на дыбы. Я видела как князь-демон перехватил узду в одну руку, и второй осторожно прижал меня к себе пока конь под нами не успокоился. Я же поторопилась побыстрее выбраться из седла и оказаться на полу. Стоило мне обернуться на вход в комнату, как я шагнула назад, ткнувшись спиной в лошадь — на пороге, высунув язык, тяжело дышал тот самый пепельно-серый волк.

— Разминка, Сарко́н? — ухмыльнулся как ни в чем ни бывало Маэрор, спешившись.

Волк, прижав уши к голове и чуть преклонив голову, глубоко вздохнул. Его плечи опустились, а потом его вдруг потянуло вверх, пока на месте животного не появился крепкий, хоть и не очень-то высокий мужчина в блестящей чешуйчатой кольчуге и с громадным мечом за спиной.

— Верное слово, мой Князь, — улыбнулся солдат, поднимая на своего Светлейшего взгляд улыбчивых карих глаз. — Рад, что вы снова с нами, Светлейшая Госпожа!..

Я слышала, как позади открылась тяжёлая дверь и кто-то вошёл, поэтому не успела во вскипевшей снова ярости приложить кулак к стоящему совсем рядом демону. Лишь снова напугалась, когда какой-то мальчишка забрал поводья коня и неторопливо повёл животное обратной дорогой. Зато я наконец-то заметила выход из круглой клетушки, куда почти незамедлительно устремился нелий и пришлось идти мне. Саркон же не отставал от нас.

— Я насчитал не меньше трех дюжин пленников. Откуда их столько? — на ходу поинтересовался солдат. Мы шли по узкому коридору с небольшими окнами, вывернув на него после продолжительного хода-туннеля.

— Наконец-то сожгли приморский форт-поселок. Если бы не холмы и мелкие скалы, то можно было бы вычистить с помощью пяти-семи драконьих всадников, — отмахнулся князь как от какой-то будничной ерунды.

Он толкнул первую из дверей, что нам попалась на пути и вошёл внутрь. Я, ожидая первого же случая для разговора наедине, терпеливо шла рядом. Вот только не ожидала, что в комнате будет так светло и настолько жарко, особенно после ночной прогулки.

Новая комната была не просто светлой и тёплой. Я чувствовала, как жар исходит даже от пола, который, кстати говоря, был выложен мелкой ромбовидной плиткой бирюзового цвета. Высокий потолок и ровные стены тоже украшала всё та же плитка, а комната уходила куда-то вглубь. Сразу напротив входа, метрах в трёх, кто-то поставил деревянную широкую ширму, наверное, в полтора моих роста. Я,