– Ты – дьяволица, вот что я знаю точно, – сказала девушка.

– Ты слишком умна, – ответила женщина-манекен, накручивая на обеих кулаках кровавый шарф. – Слишком умна…

Инга уже сдавалась.

– Я же сплю, да?

– Разумеется.

– Я хочу проснуться.

– Скоро проснешься, скоро…

Гостья уже стояла около нее.

– Что ты сделаешь со мной? – тихо спросила Инга.

– А ты догадайся, девочка…

3

Старший лейтенант Яшин, следователь убойного отдела, смотрел на сидевшую перед ним восемнадцатилетнюю девчонку и диву давался: такого бреда он давно не слышал. Да нет, не слышал вовсе! Уши, как говорили в детстве, в трубочку сворачивались от ее откровений. Обкурилась, наверное, эта Люся Крутихина, так можно подумать, только в ее крови наркотиков не было и в помине, да и алкоголя тоже, и на учете в психдиспансере она тоже не состояла. Пока. И послал бы он ее к другим следователям, которые занимались мелкими кражами и такими вот юными мошенницами, больными на всю голову, пусть следаки рангом поменьше опыта набираются, тем более что девчонку взяли с поличным, но… выглядела она так, как пациентки желтых домов. Иначе говоря – психушек.

Она ничего не скрывала, ни отчего не отказывалась, чистосердечно признавала свою вину. Даже поклялась: больше никогда и ни за что не украдет ни одной майки! Сомневаться в ее искренности не приходилось. Но кажется, Крутихину все это волновало в последнюю очередь: кража, задержание, вина, возможный тюремный срок. Ее рассказ буквально ошеломлял. Заводил в тупик.

А еще были два трупа – молодые мужчины: пройдоха и вор Коля Спичкин, неоднократно привлекавшийся, любовник этой Люси, ее совратитель, как видно, и его двоюродный брат Леонид Зотов, тот еще деляга, мошенник, спец по сигнализациям. Ее старшие подельники, учителя. Они отправили дурочку «на дело». Десантировали в магазин, рассчитали каждый ее шаг. Старший научил, как смухлевать с сигнализацией, младший, видимо, что украсть. На ней одежды было как листьев на кочане капусты. Проинструктировали, как выбраться без последствий, и ждали ее на улице, под окнами магазина, где и должна была оказаться с добром воришка Люся. Там, под окнами, их и нашли со свернутыми шеями и выпученными от страха глазами.

Поэтому и досталось дело о краже убойному отделу и старшему лейтенанту Яшину, у которого уже был опыт в «очень запутанном деле» трехлетней давности. Тогда он послужил правой рукой легендарного следователя, капитана Андрея Петровича Крымова, давно и без причины уволившегося из органов.

Но вот какое дело – хоть следователь Яшин и получил за то дело старшего лейтенанта, мистику он не любил. Нет, посмотреть фильм ужасов он, конечно, мог. Посмеяться, даже по-детски поежиться, недаром же киношники делают свое дело, развлекают публику, работают на острых ощущениях. Но в жизни – нет.

Это было неприемлемо.

Только не в случае с воришкой Люсей Крутихиной…

Пару часов назад Яшина вызвал полковник, Иван Иванович Морозов, грозный начальник.

– Вот что, Костя, Константин Михайлович, возьмешь новое дело. Как раз для тебя. Там есть все: воровство, убийство с отягчающими плюс «секретные материалы», как говорит наша «большая Галя», – интригующе усмехнулся он.

– Что это значит, товарищ полковник?

– А ты догадайся.

– Призраки?

– В самую точку.

– Мистика? Правда?

– Правда-правда.

Яшин поморщился:

– Нет, не хочу.

– А я знаю, что хочешь. Конечно, был бы под рукой Андрей Крымов, я бы отдал дело ему, вот кто знал толк в «секретных материалах»! Но он спятил после того дела и пропал. Так что разбираться будешь ты.

– А «большая Галя»?

– Она по бандитам специализируется, сам знаешь. Они ее боятся. Майор Сырников занимается наркотиками. И почему я вообще с тобой об этом разговариваю, отчитываюсь? – нахмурился и повысил голос полковник Морозов. – Разболтал я вас. Теперь без лирики. В нашем ИВС тебя девочка дожидается, в одиночке, Люся, как ее там, фамилию не помню. Маленькая, хрупкая, испуганная, мне сказали, несет черт-те что. Бред сумасшедшей. Но факт есть факт. Ее в магазине обнаружили поутру с ворованным добром, а на улице два трупа – подельников, кураторов, так сказать. Им кто-то шеи свернул. Когда эту Люсю обнаружили, она завопила как резаная, словно ее убить собирались, искусала и исцарапала охранника и двух продавщиц. Она еще обмочилась со страху, но это раньше было, когда она от призрака пряталась. Призрак, кстати, там же, в магазине, стоит.

– Как это?

– Манекен, вот как, – вдруг рассмеялся Морозов. – Якобы это его она видела, и он за ней по магазину ночью бегал.

– Охренеть можно!

– В самую точку. Короче, бери ее в допросную и работай. Шагом марш.

– Есть, товарищ полковник, – вяло кивнул Яшин.

– Да, но вначале на место преступления смотайся. И посмотри на покойников. Говорят, рожи у них хоть куда. Испуганные!

– Так точно.

По дороге он думал: два трупа, спятившая воришка, призрак-манекен… Неплохая история вырисовывается. Эх, Крымов такой истории порадовался бы. Или послал к черту. Ладно, будем работать…

В десять утра он был в магазине модной одежды «Афродита». Тут по указанию полиции ничего не трогали. Вот сумка с ворованной одеждой, готовой навынос, вот подсобка со старой одежонкой, шкаф, где пряталась обезумевшая от страха Люся. Во дворе – два трупа под простынями. Яшин отвел край одной и поморщился – шея у покойника и впрямь была сломана, глаза выпучены, язык вывалился в сторону. Мерзкая картинка. Второй покойничек был не лучше. В сущности, обычная кража, если бы не двойное убийство. Кто их так приложил? Яшин распорядился отправить покойников в морг, на судмедэкспертизу. Своему помощнику лейтенанту Сонину приказал подробно описать место преступления на улице и место кражи, поискать свидетелей, фотографам тоже велел ничего не упустить.

– Я уехал, – сказал он. – Меня задержанная и главный свидетель в одном лице дожидается. Работайте.

И вот он сидел в допросной напротив восемнадцатилетней воришки Люси Крутихиной, которая сбивчиво поведала ему весь тот бред, о котором в двух словах упомянул полковник Морозов. Друзья подговорили ее обокрасть магазин, она спряталась в подсобке, ближе к ночи, когда гремел гром и лил дождь, надела на себя кучу всякого барахла и хотела завладеть белой шубкой из норки, в которой стоял тот самый манекен. Уже вошла в зал, но тут манекен ожил, переоделся в черный плащ, берет и решил уйти из магазина. Люся оступилась и обнаружила себя. Манекен двинулся за ней. Она бросила сумку, спряталась в подсобке. Манекен уже вошел за ней и даже заговорил. Это был голос женщины, такой металлический, страшный, что Люся едва с ума не сошла от ужаса, но потом зазвонил ее телефон в украденной и