фигурку, поставил ее на тротуар, неловко, негнущимися пальцами нащупал ключ и принялся заводить пружину. Ярко раскрашенная, фигурка изображала солдатика – в каске, с винтовкой, тянущегося по стойке «смирно». С первым же поворотом ключа крохотный солдатик взмахнул руками, будто на марше, в нетерпении шагнул вперед.

По тротуару к человеку с коробкой, тараторя друг с дружкой о чем-то, двигались две женщины. Приблизившись, обе с любопытством взглянули и на сидящего у их ног, и на коробку, и на блестящую фигурку в его руках.

– Пятьдесят центов, – пробормотал сидящий на тротуаре. – Купите детишкам в пода…

– Стой! – оборвал его тоненький жестяной голосок. – Не подходят! Не те!

Сидящий на тротуаре разом умолк. Женщины удивленно переглянулись, смерили взглядом человека с коробкой и металлического солдатика и поспешили дальше.

Солдатик оглядел улицу из конца в конец, присмотрелся к потоку машин, к толпе покупателей, идущих по магазинам, и вдруг, вздрогнув всем телом, настойчиво, тихо заскрежетал что-то человеку с коробкой.

Сидящий на тротуаре гулко сглотнул.

– Мальчугана… не надо, – едва ворочая языком, просипел он и потянулся к фигурке, чтоб удержать ее, но металлические пальцы мигом впились в его ладонь так, что человек с коробкой ахнул от боли.

– Вот этих! – не допускающим возражений тоном проверещала фигурка. – Останови их!

Высоко вскидывая прямые, негнущиеся ноги, цокая каблучками о тротуар, солдатик двинулся строевым шагом навстречу еще одной паре прохожих.

Мальчишка с отцом замедлили шаг и с интересом уставились на марширующую фигурку. Сидящий на тротуаре с блеклой улыбкой наблюдал, как фигурка приближается к ним, разворачивается вправо-влево, машет руками вверх-вниз.

– Купите, порадуйте сынишку. Гляньте, какой чудесный товарищ для игр. Будет ему компанией.

Отец заулыбался, глядя, как фигурка подходит к носку его башмака. Ткнувшись в ботинок, солдатик остановился, зажужжал, защелкал и замер.

– Заведите еще! – воскликнул мальчишка.

Его отец поднял фигурку с асфальта.

– Сколько?

– Пятьдесят центов, – зажав коробку под мышкой, уличный торговец нетвердо поднялся на ноги. – Хорошим товарищем парнишке будет. Забавой не на один день.

Отец повертел фигурку в руках.

– Бобби, он тебе точно нравится?

– Еще бы! – откликнулся Бобби, потянувшись к солдатику. – Заведи его снова! Пусть марширует!

– Ну, если так, давай купим, – решил отец.

Порывшись в кармане, он протянул торговцу бумажку достоинством в доллар. Торговец неуклюже, старательно глядя в сторону, отсчитал ему сдачу.

Ситуация складывалась – лучше не придумаешь.

Лежа без движения, крохотная фигурка обдумывала все снова. Все обстоятельства благоприятствовали плану, будто сговорившись. Ребенок вполне мог не захотеть останавливаться, у Взрослого могло не найтись при себе денег – страшно подумать, сколько всего могло пойти наперекосяк, а на поверку прошло как по маслу.

Крохотная фигурка на заднем сиденье машины подняла довольный взгляд к потолку. По всему судя, кое-какие разведданные солдатик интерпретировал верно. Власть принадлежит Взрослым. Деньгами распоряжаются Взрослые. Сила и власть за ними, и потому подобраться к ним нелегко. Сила, да и величина – с этим, знаете ли, не поспоришь. Зато Дети – дело совсем другое. Дети малы, и разговаривать с ними куда как легче. Дети поверят всему, что им ни скажи, и сделают, что им сказано. По крайней мере, так говорили на фабрике.

Оценив обстановку, крохотная металлическая фигурка с головой погрузилась в приятные, сладостные мечты.

Мальчишка с бешено бьющимся сердцем взбежал на второй этаж и толчком распахнул дверь в комнату. Осторожно затворив за собой дверь, он подошел к кровати, уселся и устремил взгляд на то, что держал в горсти.

– Как тебя зовут? – спросил он. – Как твое имя?

Металлическая фигурка молчала.

– Я всем тебя представлю. Пусть все тебя знают. Тебе тут понравится, вот увидишь.

Положив фигурку на кровать, Бобби подбежал к шкафу и выволок из него раздувшуюся картонную коробку, набитую игрушками битком.

– Вот это Бонзо, – сказал он, подняв повыше блекло-серого кролика, набитого ватой. – А это Фред, – тут мальчик развернул мордой к солдатику резинового поросенка. – И Теддо, конечно же. Вот это Теддо.

Подойдя с Теддо к кровати, мальчишка уложил его рядом с солдатиком. Лежал Теддо молча, уставившись в потолок стеклянными пуговицами глаз. Он оказался бурым плюшевым медвежонком, набитым соломой, пучками торчавшей из швов.

– А вот как бы нам назвать тебя? Наверное, надо собрать совет и решить, – поразмыслив, объявил Бобби. – Вот только сначала заведу тебя, чтобы все видели, как ты действуешь.

Перевернув солдатика навзничь, он принялся осторожно заводить механизм, а натянув пружину до упора, наклонился и поставил фигурку на пол.

– Давай, – сказал Бобби.

Какой-то миг металлическая фигурка стояла без движения. Затем она зажужжала, защелкала, деревянным, дерганым шагом прошлась по комнате, внезапно свернула к двери. Остановившись у порога, солдатик огляделся, развернулся к разбросанным по полу кубикам и принялся сдвигать их в кучу.

Бобби глядел на него будто завороженный. Напрягая все силы, крохотная фигурка соорудила из кубиков пирамиду, вскарабкалась на вершину и повернула ключ в замке.

Не на шутку озадаченный, Бобби почесал в затылке.

– Зачем это? – спросил он.

Солдатик спустился вниз и, щелкая, жужжа механизмом, двинулся к Бобби. Бобби с игрушечными зверушками замерли в изумлении, не сводя с него глаз. Дойдя до кровати, солдатик остановился.

– Подними меня! – в нетерпении прокричал он тоненьким жестяным голоском. – Живее, живее! Не сиди, действуй!

Бобби, вытаращив глаза, заморгал, поднял брови. Игрушечные зверята безмолвствовали.

– Ну же! – еще громче рявкнул солдатик.

Стоило Бобби протянуть к нему руку, солдатик вцепился в его ладонь с такой силой, что мальчик вскрикнул от боли.

– Тихо, – скомандовал солдатик. – Подними меня на кровать. Мне нужно обсудить с тобой кое-какое дело. Дело великой важности.

Бобби положил солдатика на кровать, рядом с собой. Тишину в комнате нарушало только негромкое жужжание в животе металлической фигурки.

– Ну что ж, комната неплоха, – вскоре заметил солдатик. – Весьма, весьма неплоха.

Бобби слегка отодвинулся от него.

– Что стряслось? – резко спросил солдатик, повернув к нему голову и подняв взгляд.

– Н… ничего.

– Что это с тобой? – удивился солдатик, сверля мальчишку немигающим взглядом. – Уж не боишься ли ты меня?

Бобби опасливо съежился.

– Неужто боишься? – Солдатик захохотал. – Я же всего-навсего металлический человечек! Шесть дюймов роста! – С этими словами он снова расхохотался, но вскоре резко оборвал смех. – Слушай. Я поживу здесь, с тобой, до поры. Ничего плохого тебе не сделаю, на этот счет будь спокоен. Я – твой друг. Добрый друг.

В глазах фигурки сверкнули искорки нетерпения.

– Но мне нужна твоя помощь. Ты ведь не против кое-каких поручений, не так ли? Скажи: сколько в вашей семье этих?

Бобби молчал.

– Ну же, ответь! Сколько их, Взрослых?

– Трое… папа, мама и Фокси.