Шрифт:
Закладка:
Ипотому ответа небыло.
–Иещё…– Александр допил вино ис улыбкой посмотрел наФеликса:– Август просил передать, чтосильно извиняется зауличное недоразумение. Емубыло неприятно делать то, чтоон сделал, ноАвгуст просит учесть, чтовэтот момент был наработе. Иочень надеется, чтобутылка хорошего коньяка иливиски– натвоё усмотрение– поможет ему загладить свой поступок.
–Можно обойтись ибез этого,– проворчал Вербин.
–Значит, наего усмотрение.– Александр подозвал официантку, что-то ей прошептал иподнялся наноги:– Было приятно пообщаться, друзья мои, ас кем-то– познакомиться. Надеюсь, ябыл достаточно забавен всвоих фантазиях, атеперь вынужден откланяться– дела призывают меня вдругой город.
–Увидимся,– буркнул Сергей.
–Всёможет быть.
Александр покинул ресторан, официантка водрузила настол коробку сконьяком, которую Вербин тутже попросил убрать, идрузья переглянулись.
–Яненашёл врассказе нестыковок,– вздохнул Сергей.– Всёлогично, последовательно ивсё объяснено. Яковлеву просто неповезло похитить дочь уважаемого человека, который заволновался ипослал поеё следу опытного человека. Окажись наеё месте простая девчонка, товлучшем случае мы сумелибы её спасти– благодаря Феликсу, вхудшем– нашлибы потом вколодце.
Вербин молча кивнул.
–Александр убил Яковлева,– хмуро сказала Дарья.– Номы несможем это доказать. Никак несможем.– Онапосмотрела наСергея ипоморщилась:– Да, ятоже видела колодец. Ибыла втой комнате.– Следователь избегала называть пыточную– пыточной.– Явсё понимаю, ноАлександр убил человека.
–Недокажем,– вздохнул Феликс.
–Недокажем,– согласился Сергей.
Дарьяже подозвала официантку ипопросила убрать состола следы пребывания питерского франта: егобокал итарелку снетронутым салатом. Ониеё раздражали. Азатем подняла бокал:
–Дело закрыто.
–Дело закрыто,– согласился Сергей.– Какбы там нибыло, зверь остановлен.
–Дело закрыто…– протянул Вербин после того, какбокалы соприкоснулись.
–Нечувствую уверенности,– заметил Сергей, сделав глоток вина.– Чтотебя опять смущает?
–Мыничего неузнали оДокторе,– ответил Феликс.
–Ичто?
–Впринципе, наверное, ничего,– медленно произнёс Вербин.– Ноявот очём подумал: взаписной книжке Рины был телефон Кейна, даКейну ине требовалось скрывать свою связь сРиной– оней все знали. Иего все знали, если невсе, томногие. Ивсе знали, чтоон был членом сообщества. Егофотографировали. Егоимя иадрес мне назвали натретий день поисков, аеслибы яимел возможность плотно работать снынешними участниками сообщества, тоузналбы ив первый день. Кейну неимело смысла прятаться.
–Кчему ты ведёшь?– нахмурилась Дарья.
–Неполучилосьли так, чтосайт уничтожил неКейн, аДоктор? Ионже забрал телефон Рины илазил веё планшет.
–Нозачем?
–Затем, чтоврезультате этих действий мы ничего онём незнаем,– развёл руками Феликс.– Иузнать нам неоткуда, потому что нет ниодной зацепки, понимаешь? Нетимени, нетадреса, нетместа работы. Нетничего. Единственное, чтонам известно оДокторе– этото, чтоон заболел.
Иопять– надежда.
Ничего, кроме надежды.
Анализы сданы всамую лучшую профильную клинику, причём яспециально попросил её работников нивкоем случае несообщать орезультатах доприёма уврача. Никаких намёков. Хранить полное молчание. Вклинике отнеслись спониманием, полагаю, яне был первым обратившимся сподобной просьбой. И, чтоприятно– онисдержали данное обещание.
Самже ястарался недумать орезультатах анализов.
Заставил себя недумать орезультатах, изнаете, уменя получилось. Признаться, яне ожидал, чтоуменя настолько сильная воля, ноуменя получилось. Разумеется, янашёл себе массу дел наэти дни, новажно нето, чтоябыл занят сутра допозднего вечера, важно то, чтозанимаясь делами, япочти недумал орезультатах. Акогда вспоминал– немедленно переключался наработу. Повечерам– тутялгать небуду– меня спасали женщины, алкоголь илитаблетки.
Так ипротянул.
Кклинике подъехал заполчаса доназначенного времени, поэтому внутрь зашёл несразу. Припарковался впаре домов, неспешно дошагал допарадного, нодаже умоей выдержки есть предел– удверей остановился изакурил. Ачерез минуту отступил всторону, чтобы немешать вышедшему наулицу мужику. Ипоймал насебе его взгляд. Иуслышал вопрос:
–Ужеможно илиуже всёравно?
Уточнения нетребовались: большая часть посетителей клиники имела схожие проблемы. Страшные проблемы. Угадывающиеся пооблику, аособенно– повзгляду.
–Скоро узнаю,– ответиля.
–Понятно.– Онжестом попросил уменя сигарету, ия, разумеется, неотказал.– Мнеуже всёравно.
–Сочувствую.
–Удачи.
Он пошёл вверх поулице. Спокойной походкой уверенного всебе человека.
Приговорённого ксмерти.
Понадобитсяли мне его удача? Незнаю. Содной стороны, удача нужна всем ивсегда, глупо отказываться оттакого подарка. Сдругой, всё, чтоямог сделать– ясделал. Иречь теперь идёт необ удаче, ао том, удалосьли мне договориться. Сейчас яприехал зарезультатом– вовсех смыслах, аудача требовалась мне раньше. Темнеменее яне отказался итихо сказал вслед приговорённому ксмерти:
–Спасибо.
Сказал очень искренне, отвсей души. Потому что вего положении трудно остаться таким человеком, каким остался он. Поэтому– спасибо. Затем ябросил окурок вурну ивошёл вклинику, оказавшись вкабинете врача засемь споловиной минут доназначенного времени.
Аврач…
Врач меня узнал, яэто видел, ноон нерискнул начинать серьёзный разговор, незаглянув вдокументы, чтостоило мне ещё полутора минут ожидания. Но, учитывая раннее появление, явсёравно оставался вплюсе.
–Да, всёверно.– Врачпостучал пальцами попапке ивыдал мне Самую Лучшую Улыбку:– Увас ремиссия!
Судя повсему, намоём лице неотразилось то, чтодолжно было отразиться, илито, начто рассчитывал добрый доктор, поэтому он повторил:
–Результаты анализов прекрасны!– воскликнул врач стаким энтузиазмом, словно имел кэтому хоть какое-то отношение.– Ониабсолютно непохожи нате, чтобыли вначале лета. Увас ремиссия!
–Выуверены?
–Абсолютно!
Признаюсь честно– такого яне ожидал. Ягнал отсебя слово «ремиссия», нежелая надеятьсяна…
–То, чтовы говорите, похоже начудо.
–Ремиссии случаются нетак редко, чтобы называть их чудом, ноувас идеальный случай! Дляучебника! Этопотрясающе!
Незаразиться его воодушевлением было невозможно, поэтому япостарался изобразить налице приличествующую случаю радость, чтооказалось нетрудно, посколькуя… Ябыл счастлив. По-настоящему счастлив, какникогда раньше. Какникогда вжизни. Потому что только теперь японял настоящую ценность жизни. Ицену жизни. Язнал, чтополучил второй шанс, ине собирался его упускать. Нопрежде, чемперейти кпразднованию, ау меня были большие планы наближайшую неделю, ясобирался задать ещё один вопрос. Ноне успел– мойдобрый доктор первым обратился кнужной теме:
