Крепкий, на нём черная майка, с вырезанным квадратом под алтарь, а снизу белыми буквами виднелась надпись: “Рожден Имперцем”.

Он чистил пистолет; поднял взгляд – на Астру, потом на меня. Выгнул бровь, улыбнулся, поднялся. Обнял девушку, а она чмокнула его в щеку.

– Достал? – спросила.

– Обижаешь, красавица. Я тебе и звезду с неба достану.

– Сколько?

– Десятку.

– Это за звезду, да? Если что мне усилок нужен, а звезда не нужна.

Шейн засмеялся:

– Нет, за усилок.

– А дешевле для красавицы никак?

– Никак. Дело в одну сторону. Красавиц в другую.

– Дорого.

– Я так думаю, вам не до торгов. Тебе вообще везет, что с ним аукцион не сделать. Я бы его тебе не продал. Если выкинуть его в свободную продажу там за пять сотен тысяч бы ушло – уверен.

Астра отсчитала наличку деньни. Шейн вышел в подсобное помещение и через минуту вернулся.

Поставил на столешницу сферу. Ослепительно-синий свет, яркий, сочный, радующий глаз . Смотреть не насмотреться. Внутри будто жидкость закручивалась, вертким жуком елозила.

Синеорб.

Пригляделся. Подпись анализа алтаря вывела название:

"Маска".

– А что из постояннок тысячи за четыре предложить можешь?

– Ничего.

– А укрепление?

– С укреплением и ускорением в Гродвале – совсем плохо. Если и есть там цены, то они ввысь улетели, как и с регенерацией.

– Есть “темп”?

– По тысячу восемьсот за ампулу.

– С армейских складов?

– Естественно.

– Просрочка или перекуп?

– Уверена, что знать хочешь?

– Беру четыре.

***

"Маска" работала просто – меняла внешность за один дар на четыре часа. Причём – это была не иллюзия, а реальное наслоение плоти, которое можно прощупать. Я договорился с Принцем, чтобы он "Маску" автоматически обновлял каждые четыре часа, если есть возможность и не было указано иного. Алтарь поворчал, но согласился.

Я чуть подкорректировал форму лица, скулы, нос, и мы отправились на вокзальную пять.

Штаб Ости оказался двухэтажным зданием из блоков аквамаринового цвета, расположенным недалеко от чёрной пирамиды вокзала.

Приятно посмотреть: фасад украшен богатой лепниной, барельефы зубастых чудовищ-исков тянулись вереницей на всем протяжении, а торчащие от поясниц однотипные статуи воителей-скитальцев, будто вылезали из стены каждые шесть метров, угрожая рассечь зрителя мечами.

С передней части пухлая пристройка этакий импровизированный пропускной пункт – строительные стандарт-блоки и стеклянные стены.

– Урод мля, – оглядывая все это, Астра презрительно сплюнула.

– Чем теперь недовольна?

– Это здание исторического наследия, и мы его неизбежно попортим. Ости как будто бы обычное административное не подошло. Поважничать хотел крыса.

– В тебе нашлась любовь к исторически-значимым постройкам?

– Нравятся просто. А тебе вот побоку, что мы его захреначим?

– Ага.

– Странно.

– Почему?

– Ну, ты сын Императора. Вы и сами как исторические постройки и вроде логично, что любовь к истории должна быть у вас в крови.

– Какая чушь.

Астра пожала плечами.

Над распахнутым входом нам удалось разглядеть красные огоньки, подчеркнутые формулами – теург-камеры. Слева и справа дополнительные серебристые узоры; что конкретно делают – сложно сказать, но, судя по тому, что разветвлённость узоров не большая – ничего серьезного. Шум, гам, может слабенький взрыв, может умный снаряд… Скорей всего нечто оповещающее людей по всему зданию – то бишь банально громкое.

Через стеклянную стену я легко разглядел колоны внутри самого здания. Народу там – полно всякого: и лихого, и мирного.

Сбоку от здания, через площадь Абелоса, шла, прямо подряд, цепь закусочных, магазинов и простеньких ресторанчиков – пахло чудно: свежей и сладкой выпечкой.

Мы заняли уличный столик одной из пекарен. Закупились круассанами, кофе, расселись – и, перекусывая, принялись наблюдать.

“Аббер” и снаряжение оставили в пяти минутах ходьбы, на ближайшей парковке.