- Вот все ты понимаешь, хороший мой… Как я тебе благодарна за это!

Напоследок Вера… показала, как она благодарна ему. Аж до звона в голове и сбившегося дыхания! А уж какая ласковая была, горячая, умелая…

Он проводил ее до станции, посадил на передвижку.

- Ваня… ты же все-таки не забывай меня… совсем уж. Мы же и недалеко живем… Может, когда и получиться еще повидаться…

Косов, выбрал время, и по пути из киносети, обменяв ленты с фильмами, заехал в парикмахерскую, а потом, подумав, зашел и в швейную мастерскую. Николай Яковлевич немного засуетился, и шепнул ему:

- А что? Деньги-то я Игнатьичу передал! Так что – с ним сам разбирайся. У нас перед Вами долгов нет!

- Да я по другому поводу, и без претензий, - «ага… значит нужно навестить «Штехеля», что-то он мне… задолжал!», - мне, Николай Яковлевич, кое-что из вещей нужно.

Купил он себе толстенный, ручной вязки свитер, с высоким воротом и с подворотом, лыжную шапочку, да пару теплого нательного белья. А еще – отрез байки на теплые портянки, да одеколон еще, ну да – все тот же «Шипр». И на будущее договорился, что в конце ноября приедет, что нужно ему будет зимнее пальто, валенки, да шапка… пусть хоть и кроличья.

Вот только пальто сейчас мужские… м-да… они же чуть не до щиколоток! Сговорились, что Ивану подберут полупальто, до середины бедра.

Александр, который и приносил все это в ту самую, знакомую Ивану комнату, негромко спросил:

- Девушкам, дамам подарок не желаешь сделать? Есть чулки фильдеперсовые, есть белье заграничное.

Иван сначала хмыкнул, покосившись на портного, потом задумался.

- Ну… белье-то нужно брать по размеру. А сейчас… я размеров не знаю. А вот чулки… и, если еще и с поясом, там размер и не нужен. Принеси! Глядишь, кому и презентую.

Потом он осмотрел все-таки принесенное Александром белье и развеселился:

- Заграничное, говоришь?! Александр! Так это белье я же тебе и рисовал, в какой-то из своих приходов к вам! Ты что – забыл, или… несколько обнаглел, мне это впаривать?

Тот смутился, но ненадолго.

- Извини… А ты знаешь – пользуются у дам спросом, между прочим! Мы даже несколько швей дополнительно на это дело посадили!

- Да ради Бога! Пусть Вам в прибыток! Только… отстегивать нам с Игнатьичем не забывайте. А так – успехов и прибылей!

Он взял пару чулок, да пару поясов – черный и белый. Выбирал… чтобы поуже были. А то сейчас это – как отдельная деталь туалета, ага… широкая такая! Нет – если у дамы есть животик, то может и неплохо, и даже – вполне оправдано. Подтянуть там что-то и где-то… Только Иван не был поклонником «рубенсовских» дам!

В следующий свой приезд в город, он забежал к «Савоське», и тот, немного помявшись, отдал ему сто пятьдесят рублей.

- Твоя доля! Как договаривались – пятьдесят процентов, из того, что мне отдают в мастерской.

Иван не возражал. К сожалению, никакой новой информации о бывших приятелях Чибиса, «Штехель» не владел. К сожалению? Или – к счастью? Тут так сразу и не скажешь.

Однако, человек предполагает, а Бог – располагает! Уже в самом конце октября, топая из киносети к вокзалу, Иван заметил у входа в рюмочную, знакомое лицо. Перейдя на другую сторону улицы, зайдя в проулок, он закурил, пытаясь немного успокоиться и сосредоточится, осмотрелся.

«Вроде бы больше никого не видно!».

Постоял еще немного, потом перешел улицу, и толкнул входную дверь. Окинул взглядом сумрачное помещение. Народу немного, и слава всем Богам! из его бывшей компании – здесь только самый адекватный, а именно – Димка Плехов, который «Чилим». Тот сидел, уставившись в кружку с пивом и чего-то бурчал себе под нос.

«Пьяный что ли?».

- Здорова, Димка! – Иван все-таки решился и подойдя к столу, уселся на стул, так, чтобы видеть и входную дверь в забегаловку.

«Да нет, не пьяный. Хотя и перегар от него есть».

- А… Чибис. Здарова! – Чилим не горел желанием общаться, хотя и злобой не пыхал. Был хмур и несколько… растерян, что ли.

- А ты чего один? Где братва лихая?

Димка покосился на него с непонятной усмешкой, прикурил папиросу, помахал рукой перед лицом, разгоняя дым.

- Да так… Кто где, - Чилим отвернулся.

- Пиво-то хоть ничего здесь? Или – моча? И да – тут пожрать можно, или отрава голимая?

- Да нет… и пиво – нормальное. Если вон буфетчику лишний рублик накинуть, и что-то похавать тоже есть.

- Ты будешь? Я плачу! – Косов встал, намереваясь пройти к стойке.

Димка вздохнул, чуть подумал:

- А-а-а… пожрать нужно, это – точно!

Вдвоем они прошли к стойке, взяли по паре кружек пивка, еще какие-то жареные колбаски с тушеной капустой.

«Смотри-ка – прямо Бавария!» - усмехнулся про себя Иван.

Они сначала молча поели, и уже после, отхлебывая пиво, закурили.

- Так что за проблемы? Может и я чем помогу? Ты же знаешь, Димка – у нас с тобой всегда все ровно было! – Косову нужно было вытянуть Чилима на разговор.

Похоже, что пиво, да «на старые дрожжи», у Плехова легло… хорошо. Он явно повеселел, да и расслабился.

- Хреново все, Чибис! Жука и Лаврена неделю назад… нет – десять дней назад, ага! замели возле рынка. Жук там лопатник у кого-то подрезал, да… неровно получилось, спалился. Его там крутить стали. А Лаврен… придурок! вытащил шабер и ну им размахивать… долбоеб! Вот его и помяли там… торгаши эти. Да здорово, говорят, помяли! На тюремную больничку свезли, цинканули нам. А Жук в предвариловке чалится.

- Ну а где… эти Ваши… блатная элита, бля! Или в тину ушли? – Лаврена Ивану было нисколько не жалко, сдохнет – туда ему и дорога!

- Ага… Хлоп и Цыган… мать их! Эти два утырка пару дней назад… в сквере, в центре. Базарят – приметили парочку, карась такой жирный, и с ним цыпочка… тоже ничего так прикинута. Парочка эта там… в любофф играла, кароче! Вот Хлоп с Цыганом и повели их, подождав, когда голубки созреют в гнездышко лететь!

- Ну… в подворотне, как водится, карась огреб по башке кистеньком. Ты ж знаешь – Хлоп это дело уважает! Но… вроде мужичок-то