А в это время инженер в аппаратной получил распоряжение отключить связь между студией и радиопередатчиком. Таким образом, даже если бы Хатанака и его соратники захватили студию, линия связи уже не действовала. Однако Хатанака и другие мятежники не знали об этом. Они теряли драгоценное время, пытаясь связаться с Армией Восточного округа и получить разрешение на радиопередачу, но, хотя каждый раз они и выходили на представителей высшего командования, ответ был один — нет. Хатанака напрасно размахивал своим манифестом, который начинался словами: «Наша армия, охраняющая дворец…» За окном взвыли сирены воздушной тревоги. Опять подлетал Теки-сан со смертельным грузом.

Полковник Хаяси и Такэсита молча наблюдали за агонией генерала Анами, в то время как над столицей гудели моторы американских бомбардировщиков, поднявшихся с авианосцев.

Как он и обещал, Такэсита прошел к токонома, взял китель генерала и накинул его на плечи Анами. На татами, лежавшим поблизости от него, он положил свиток, подаренный принцем Канин Анами, когда он был начальником штаба армии, а также два оставленных Анами завещания. Второе из них гласило: «Уверенный в вечном существовании нашей хранимой богами страны, я с глубоким уважением к императору приношу извинение императору за мое великое преступление». Далее стояла подпись: военный министр Корэтика Анами.

Внезапно напряженную мертвенную тишину нарушил телефонный звонок, и Хаяси подошел к аппарату. Такэсита наклонился над Анами и приблизил свое ухо к его рту, который что-то прохрипел. Было видно, что генерал не выживет; однако, по-видимому, он промахнулся и не попал по сонной артерии. Такэсита взял безжизненную руку тестя, которая все еще сжимала нож, и с силой вонзил его в шею Анами.

Полковник подошел к телефону. Звонил заместитель министра Вакамацу, он хотел поговорить с Такэситой. Хаяси сказал Вакамацу, что Анами только что совершил сэппуку. От Такэситы потребовали срочно прибыть в военное министерство.

По настоянию Вакамацу Такэсита оставил военного министра на попечении своего адъютанта подполковника Кобаяси и поехал в министерство.

Кобаяси вызвал главного врача министерства, который приехал с командой из трех медиков. Анами все еще дышал, когда они приехали. Было 8 часов утра, когда он скончался. Вскрытие показало, что он умер от потери крови, в основном из шейной вены, а не из сонной артерии, которая не была задета. Тело воина было омыто и положено в здании военного министерства рядом с небольшим алтарем.

Такэсита, приехав в министерство, сразу доложил о своем прибытии подполковнику Вакамацу. Там был генерал-лейтенант Ёсидзуми, который рассказывал Вакамацу о кончине Анами и его мотивации соверщить самоубийство. В основном их мысли были заняты мятежом императорской гвардии, и они пришли к единому мнению, что именно он побудил Анами покончить с жизнью, который винил себя в этом и считал, что он опозорил его.

«Как вы думаете, что имел в виду Анами, — спросил Вакамацу, — когда в своем завещании говорил, что жертвует своей жизнью во „искупление великого преступления“?»

«Я не верю, что существует какая-либо связь между дворцовым инцидентом и самоубийством Анами, — возразил Такэсита. — Начиная с Маньчжурского инцидента, Китайского инцидента и Великой войны на Тихом океане, Анами, выступая в качестве вождя всей армии, хотел принести искупительную жертву во имя прошлого и настоящего армии. И потому от лица всей армии он принес извинение императору. Он решился на самоубийство, не имея никаких известий о произошедших событиях, и даже после того, как он узнал о них, он был уверен, что они не будут иметь серьезных последствий. Он думал о самоубийстве с тех самых пор, как он стал военным министром. Более того, в своем обращении накануне он был настолько осторожен, что вместо слова мы употребил вы — „вы, офицеры…“. Уже это указывало на его склонность к самоубийству».

Аргумент Такэситы не убедил его собеседников. Генерал Вакамацу полагал, что Такэсита собирается предпринять какое-то необдуманное действие. Он мог бы даже, по его мнению, присоединиться к заговорщикам с их отчаянной попыткой совершить переворот. Лучше всего держать его под наблюдением, раз его родственник уже не мог следить за ним.

В отсутствие противовеса невозможно было предугадать, как будет действовать военная машина. Возможно, и здесь достаточно вспомнить сад Рёан-дзи, она могла распасться под действием центробежной силы, в условиях, когда во главе ее не было крупной объединяющей всех политической фигуры.

Глава 21. Танака

Из окон здания корпорации «Дай Ити» открывается вид на Хибия-дори, широкий проспект, по которому проходят трамвайные линии и который отделяет дворцовую площадь от обыденного мира торговли и банков Токио. К Хибия-дори примыкает замшелый ров; императорская площадь, засаженная деревьями; парк и место для парадов. Низкие, сложенные черным камнем стены идут вдоль внутреннего рва, а за ним поднимаются стены огромного дворцового комплекса.

На дворцовую площадь выходят двое больших ворот, каждые из которых достигают в высоту почти пятнадцати футов и более двадцати футов в ширину. Каждые покрыты черепичной кровлей в древнем стиле. К каждым примыкает мост, перекинутый через внутренний ров. Некогда вместо них были подъемные мосты, теперь же они были перестроены в обычные мосты, приспособленные для автомобильного движения. Первыми идут ворота Сэймон, расположенные ближе всего к двойному мосту Нидзубаси. Затем — ворота Сакасита (ближайшие к зданию министерства императорского двора). Это двое основных ворот, через которые проезжают все посетители дворца.

15 августа в 2:30 ночи командир 7-го полка Императорской гвардии прибыл в штаб Тобугуна. У него был с собой приказ по дивизии № 584 и письменное донесение. Он разместил свои части согласно приказу, но решил все-таки еще раз удостовериться в этом. Приказ был приложен к донесению.

Немедленно начальник штаба армии генерал Такасима попытался связаться по телефону с полками гвардии. Ему удалось дозвониться только до 2-го полка. Он сообщил штабному офицеру, что приказ № 584 фальшивка и на него не стоит обращать внимания.

Офицеры Тобугуна полковник Фува и подполковник Итагаки немедленно отправились в штаб дивизии гвардии для расследования обстоятельств смерти генерала Мори. Подъехав к зданию, они обнаружили, что здание погружено в кромешную тьму. Когда они уже собирались войти в кабинет генерала Мори, расположение которого они прекрасно знали по прошлым визитам, вооруженный часовой внезапно материализовался из тьмы. Он отказался пропустить их и отверг все их доводы в необходимости осмотреть место происшествия. Они потребовали у часового вызвать его командира, и внезапно майор Исихара вышел из мрака. Он был переведен в дивизию гвардии всего лишь несколько дней назад.

Майор Исихара позволил